Книга Нойоны. Белая звезда - Александр Бауров

— Кстати, святой отец, — привлекая внимание священника, громко заявил глава разведки, — вы видите, — он указал на арену, — наши всегда побеждают! Сегодня вечером мы утрем вам нос и всему вашему хваленому сыску.

— Ну-ну, я весь внимание! — усмехнулся Мартинсон.

— Пока вы устраиваете облавы на рынках и гоняете таборы шейди да торговцев с одной проверки на другую, мы… — разведчик сделал паузу и увидел, что Аделаида решилась встать и пошла к выходу, — мы раскрыли заговор тайной службы Таталии с целью похитить нашего любимого канцлера Рууда!

Мартинсон ошалело глядел на Эй-Тоя — это звучало слишком дико, чтобы быть правдой. Монах то и дело открывал рот, но слова вязли на зубах и срывались в далекие уголки памяти. Мысли пришли в полное расстройство.

— Да-да, — импровизировал Эй-Той, — представляете, хотели выкрасть Рууда, чтобы расстроить его жесткую линию на ограничение торговли с югом. А ведь вы — орден Фавела, опора канцлера, вы должны беречь его жизнь как зеницу ока!

— Но смысл?.. — будто не слушая, бормотал Мартинсон.

— Может, у них есть свои протеже на этот пост!

Мартинсон задумчиво чесал голову. Бэдивер склонился к одной придворной даме и заметил: «Смотрите, непримиримые враги воркуют, как влюбленные голубки! Полное единение!» — Та рассмеялась.

Аделаида встала и направилась к выходу. В ту же секунду один из обслуживавших канцлера людей все бросил и устремился следом. Эй-Той это заметил и, щелкнув пальцами, подозвал пажа, шепнул что-то ему на ухо. Мартинсон был так шокирован новостью, что ничего не слышал и не воспринимал. Глава разведки вскочил и стоя принялся аплодировать, и вскоре вся королевская ложа последовала его примеру. Поднялся даже его величество. Мгновением раньше на арене Лазарен сбил с ног маркиза и, поставив ногу ему на грудь, опустил меч рядом с горлом. Судья объявил его победителем и вторым участником финала.

Аделаида уже вышла на улицу и пошла в обход здания арены, с ней не было стражника, и многие люди на улице бросали на девушку завистливые взгляды. Молодые люди свистели и показывали пальцем, она была очень красиво и богато одета для дамы, следующей без охраны. Помощник Рууда уже спускался по лестнице следом, как тут его сзади окликнул какой-то паж из окружения принца Кристиана:

— Вас немедленно просят к отцу Карлосу Мартинсону!

— Что? — не понял соглядатай.

— Вас немедленно зовет Карлос Мартинсон! — уверенно сказал мальчик, вертя в руках золотой циллинг.

Огромный мужик задумался, развернулся и пошел обратно. Когда он вошел в ложу, завыли трубы, все уже потянулись к выходу. Паж в толпе куда-то растворился. Агент поймал на себе озадаченный взгляд канцлера и, наконец пробившись сквозь ряды выходивших, подошел вплотную к святому отцу, о чем-то деловито беседовавшему с главой разведки.

— Вы вызывали меня, святой отец?

— Нет, конечно, а что у вас? — озадаченно спросил Мартинсон.

Мужик долго глядел то на монаха, то на канцлера:

— Ко мне паж подошел и сказал, что вы срочно зовете!

— Что, какой паж, куда вы шли? — спросил сердито глава ордена, однако, сообразив, что при Эй-Тое расспрашивать неудобно, осадил себя: — Прошу прощения, у нас тут какая-то неувязка, — извинился он перед разведчиком и потащил агента в сторону.

— О, ничего страшного, — на удивление покладисто заметил Эй-Той, — эти пажи, знаете, принц их совсем распустил, вот я только отправил одного принести мне воды, и вот видите? До сих пор ничего, — он развел руками.

— Мне жаль, — кивнул Мартинсон и, отведя агента в сторону, набросился на него с расспросами, но тот лишь разводил руками и бессвязно лепетал: «Да я, а он, а она…»

Священник и соглядатай догнали канцлера, когда тот уже садился в карету. Рууд выслушал их рассказ, злобно бросил:

— Идиоты оба!

Гримли было очень грустно. Он, конечно, с большим интересом смотрел поединок Лазарена со столичным маркизом и даже не сильно устал от своего сражения, но в целом настроение было отвратное. После выигранного им полуфинала прошло уже три часа, а Аделаида так и не подошла к нему. Он продумал тысячу вариантов, тысячу её просьб и своих ответов, но ничего не происходило.

Гримли сидел на задворках главной арены около коновязи, рядом храпел и фыркал Жрец. Все друзья были на трибуне и вскоре должны были подойти на тренировочную арену, чтобы подбодрить его. С минуты на минуту мог появиться учитель Торребор. Он обещал узнать что-либо о последнем противнике, сильном разведчике Лазарене, который каким-то чудом победил самого Мантиса. Гримли смотрел на три копны сена под крышей барака. Кто-то забыл тут вилы и грабли. Стояла жара, над влажным, в подтеках, сеном роились мухи и какие-то огромные черные жуки. Рядом грелась на солнце пузатая бочка воды.

«Обманула», — решил про себя Гримли и тут услышал чьи-то шаги. Он не хотел оборачиваться, разочаровываться, но всё же ему пришлось это сделать. Сзади раздался мягкий голос, похожий на перебор хрустальных колокольчиков:

— Гримли, это вы?

Он обернулся и не мог поверить своим глазам. Перед ним стояла Аделаида Торнтон.

— А я думал, ты, то есть вы, вы не придете.

— Ну что вы! Просто раньше я не могла по многим причинам, за мной следили…

— Кто?! Как посмели?! Да если бы вы мне только сказали, я…

— Ну не хорохорьтесь вы так, это было сложно, но все-таки я здесь. Вы всё ещё не передумали совершить геройский поступок, на который может пойти только настоящий рыцарь? — спросила она, весело улыбаясь.

— Нет, конечно! Просто я хотел сначала…

— Я понимаю, вы хотели сказать, что я выгляжу лучше, чем вчера, но у нас нет на это времени!

Гримли чуть нахмурился. «Ой, надеюсь, я его сильно не обидела», — испугалась Адель.

— Нет, просто у меня есть для вас подарок. Он здесь! — Гримли достал из кожаной сумки, в которой носил лекарственные травы, мази и отвары, стеклянную фигурку.

— Вот, смотрите, я купил её у восточных купцов из далекого Хорда!

— Что это? — она протянула руку и с интересом рассматривала вещицу. Внутри этот почти ровный куб был полым, и там находился цветок. Это была голубая роза, редчайший из цветов, его ещё называли «радость Велеса». Они росли только в высоких горах Лордарона и Кревланда, жутко далеко отсюда.

— Это прелестно, — Адель подняла куб и стала разглядывать его, поворачивая к солнцу разные грани, — как он играет! — она рассмеялась, и этот смех пролился бальзамом на сердце Гримли. Он не ошибся.

— Спасибо, — сказала она, — но пока что подержи его у себя!

— Почему? — Гримли вновь нахмурился.

— Потому что мне сейчас нужно будет срочно возвращаться к принцессе, а объяснять королевской страже, что это, я не хочу. Подожди до вечера!