Книга Нойоны. Белая звезда - Александр Бауров

— Эй, спустите мне платформу! — прокричал маг, с трудом держась за стену. Отломанный рог минойца болтался за спиной на тонких хрящах. Голова была залита кровью. Впереди личей показался Кип-де-Зул, он перегнулся через проломленные перила, пригляделся и отрывисто бросил: «Расстреляйте его!»

Нагаш видел, как сразу десяток зеленых лучей, испущенных магическими жезлами личей, уткнулись в нависающий скальный выступ, и почувствовал, что все кончено. Дас ещё дернулся и подполз к краю пропасти, несмотря на сквозные горящие раны…

— Что вы возитесь, он ещё жив! — гневно прикрикнул на своих солдат Кип-де-Зул, и личи стали стрелять без оглядки, расходуя всю запасенную в жезлах силу. Летающий конь Сатай, высекая в полутьме пещеры яркие вспышки, спускался за своим хозяином, когда пробитое насквозь во многих местах тело Даса полетело вниз.

— Жаль, не успел предупредить… — это были последние слова и мысли посланника некогда могущественного острова Зейлот.

Нагаш уже в седле подлетел к Кип-де-Зулу и, даже не спросив о Дасе, приказал: «Бегите к выходам, скоро здесь все взорвется, орков бросьте!»

Старый некромант и личи побежали прочь от расщелины, где нашел свой последний приют посол Дас.

Только в небе, на высоте нескольких миль над хребтом, нойон велел взорваться зарядам, заранее прикрепленным к узкой каменистой створке в глубине тела вулканической горы.

Синкат выезжал из замка Брудерлингена, когда земля заходила ходуном под ногами его коня. Он спешился и мог лишь наблюдать, как со страшным грохотом взорвалась и обрушилась та часть горы, где скрывался темный храм Кип-де-Зула. А из нового парящего жерла, следом за разбегающимися в разные стороны орками, выплеснулся язык расплавленной лавы. Тысячи тысяч пудов камней навсегда погребли под собой того, кто мог предупредить Арагон и людей о планах нойонов.

Южная Эрафия, Клекстон, то же время

Карлос Мартинсон уже взошел к алтарю и был готов начать церемонию помолвки, которую благословляет Велес его, Мартинсона, устами.

Герцог Рууд встал и взял Эльзу за руку. Лицо принцессы не отражало никаких чувств, будто у неё в этот миг вырывали душу. Его величество сидел в окружении придворных и гостей лорд-мэра, он хотел как можно быстрее разрешить эту семейную драму и хоть на время отделаться от несговорчивой дочери. Поживет с мужем, узнает каков он на самом деле. Если плох, через год подаст на развод, и этот редкий обряд будет совершен так же быстро, как и помолвка. Глупая девочка не понимает, как важно блюсти королевское слово и держать врагов к себе даже ближе, чем друзей! Единственное, что расстраивало в тот день Эдрика — то, что не явились победитель турнира и его друзья, а также пропала объявленная королева бала. Подобное исчезновение выглядело оскорбительно, и король уже подумывал, как спросить с Ламарка за дерзкое поведение молодых людей.

Сам глава академии уже несколько раз гневно поговорил с Торребором. Эй-Той был мрачен, Маходж все время маячил рядом, затем внезапно вышел. Дочь лорд-мэра, возлюбленная Мантиса Рахиль была грустна почти как Эльза, ничего не знавшая о судьбе Ивора и Аделаиды. Для себя принцесса твердо решила, что скорее уйдет в монастырь, чем эта мразь — она посмотрела на Рууда — прикоснется к ней.

Снаружи раздался шорох, крики и топот многих закованных сапог. Музыканты сперва несколько раз сбились, а потом и вовсе перестали играть, вместе со всеми присутствующими уставившись на двери, где, проталкиваясь сквозь ряды королевской стражи и приглашенных, в зал вошли совершенно неожиданные гости. Впереди шел Мантис с грязными всклоченными волосами, его одежда и латы были сплошь в бурых пятнах. Мастер на руках внес неподвижного русоволосого юношу, следом прошел Ивор. Толин и Марк вели под руки еле держащуюся на ногах Илирвен. Справа от Мантиса стояла Аделаида и, поглаживая Гримли по голове, тихо плакала, то и дело что-то шепча ему на ухо. Сзади, звеня блестящими пиками, замерли несколько стражей и миноец Маходж, пропустивший их в ратушу.

— Чемпион турнира к вашим услугам, ваше величество! — сказал Мантис. Сказал негромко, но все услышали. Многие присутствующие узнали Гримли.

Мартинсон схватился за сердце и оперся на руки подбежавших адептов в сиреневых рясах.

Рууд побледнел и, всплеснув руками, опрокинул бокал, который хотел поднять за будущую свадьбу. Тот вдребезги разлетелся о мраморный пол, нарушив воцарившуюся тишину.

Эдрик привстал и вопросительно смотрел то на канцлера, то на Эй-Тоя.

— Мне кто-нибудь объяснит, что всё это значит?

Вперед вышел эльф в изодранном, пропитанном кровью хитоне. Он утер лицо и почтительно припал на одно колено.

— Ваше величество! Я — официальный представитель авлийского правительства, и мне нужно о многом с вами поговорить!

Сзади раздался шорох. Рууд до боли сжал руку принцессы, но она всё же вырвалась и, бросившись к Ивору, помогла тому встать. Герцог развернулся и скрылся в задних дверях, прежде скомкав и бросив парадную канцлерскую перевязь.

PS

Суд короля был скор и суров. Свадьбу Рууда и принцессы Эльзы отменили. Но для её брака с Ивором требовалось одобрение Совета Правды и Верховного Церковного конклава Эрафии. Поэтому Ивор в сопровождении агентов разведки Эрафии направился в Авлию, пообещав уладить все формальности в своей стране.

Несмотря на разразившийся скандал, Лолли Эдгар Рууд остался канцлером, а прежде второй человек в государстве Инхам Хорхе Ростерд, тяжело заболевший, был переведен из заключения под домашний арест.

Мантис за заслуги в изгнании нежити получил орден, ранг полковника армии и титул помощника лорд-мэра Клекстона по военным вопросам. Гримли Фолкин за нарушение закона об обязательном членстве в ордене Святого Фавела был исключен из академии и сослан на три года в городок Карстольд на границе с Кревландом. Однако Оллин Эй-Той добился негласного королевского решения о принятии юноши на поруки по окончанию этого срока. Вслед за Гримли туда же отправились Марк Нестецки и Аделаида Торнтон, покинувшая место первой фрейлины её высочества. Не желавшая расставаться с любимым Эльза Грифонхат добилась у отца разрешения покинуть Эрафию.