Книга Преследуя восход - Майкл Роэн

Только Молл, казалось, не разделяла всеобщей радости и, пожалуй, Джип. Молл неподвижно сидела на корточках на носу второго вельбота, с рукой на рукояти меча, и переводила взгляд с корабля на берег, словно прикидывая расстояние, которое могла пройти неведомая угроза, посланная нам вслед. Джип в изнеможении лежал на корме нашей лодки, но его взгляд все время скользил в том же направлении — от корабля к берегу и назад. Через несколько минут он стал пытаться согнуть покалеченную руку, чтобы не дать ей затечь.

— Прекрати это, самоубийца несчастный! — сказал я. — Опять кровь пойдет.

— Пойдет, конечно, но я хоть смогу ею пользоваться! — спокойно возразил он. — Я же сказал — пока не ступлю на палубу. Даже и тогда, наверное, не успокоюсь. Мы слишком легко отделались.

— Двенадцать погибших и восемнадцать раненых — это мало?

— В общем, нет. И, может быть, Молл нагнала на них страху… самой Молл. Но держу пари, они так быстро не сдадутся — только не Невидимые. Они замышляют снова устроить нам ад. Может, он уже здесь. — Его покрасневшие от боли глаза на мгновение остановились на Клэр. — Может, мы везем его с собой.

Клэр отступила и прижалась ко мне:

— Что он говорит?

— Ничего. Он бредит. Прекрати, Джип! Это ведь просто Клэр, верно?

Он кивнул, весь в поту от своих упражнений.

— Верно. Я доверяю твоим чувствам, Стив. Просто хотел лишний раз увериться, вот и все.

Он откинулся и закрыл глаза. Я обнаружил, что слегка отодвинулся от Клэр, оглядывая ее с головы до ног и сурово встретив ее взгляд.

— Просто Клэр, — повторил я, и она довольно неуверенно улыбнулась.

Все равно было большим облегчением оказаться под прикрытием «Непокорной» и увидеть машущего нам с носа помощника капитана. Заскрипели подъемные стрелы на палубе, и я заметил Мэй Генри, с головой, повязанной яркой банданой, среди сонных рук, протянувшихся, чтобы спустить нам веревочные трапы.

— И кресла для подъема раненых! — нетерпеливо крикнула Молл. — Пошевеливайтесь, бездельники!

Бросив последний взгляд назад, на берег, она стала подгонять людей к трапам, помогая тем из раненых, кто не мог залезть сам. Я уже помогал Джипу подняться наверх, Клэр была под нами; Молл карабкалась по ступенькам соседнего трапа мимо нас, ругая тех, кто поднимался перед ней, за медлительность. Оседлав поручни, мы подняли Джипа и перебросили его на борт. Услышав, как его ноги решительно ударились о палубу, я уже собирался пошутить по поводу его же определения меры безопасности, как вдруг увидел выражение его лица. Я резко поднял глаза вверх — и замер.

Этого от нас и ожидали. Ужас зрелища, представшего перед нашими глазами, удержал нас на месте именно столько, сколько требовалось. На рее болтался с петлей на шее неестественно вытянувшийся труп желтой собаки…

Над нами словно взорвались упавшие абордажные сети, поймав Клэр, когда она открывала рот, чтобы закричать, Молл, когда она перебрасывала ногу через поручень, вынимая меч, меня, когда я поворачивался, чтобы криком предостеречь остальных. Нас резко рванули вперед, мы перевалились через леерное ограждение и кучей сплетенных тел полетели на палубу. Все происходило в молчании.

Я рванул сеть, только еще больше запутавшись в ней, зато освободил Джипа, ближайшего к борту. Он вскочил и ринулся на поручень. За ним прогрохотали тяжелые башмаки, но я увидел, как он ринулся за борт совершенно невероятным нырком, выбросив вперед раненую руку. Снизу раздались крики и всплески — матросы, предупрежденные шумом, попрыгали с трапов в лодки. Раздалось жуткое завывание волков, треск пистолетных выстрелов и буханье мушкетов. Мой меч оказался подо мной, я пытался его достать, корчась и извиваясь, как пойманная рыба, а Молл цеплялась за сеть и рычала поверх меня. Затем, поставив колено мне на живот, она приподнялась и захватила в руки две огромные пригоршни сети, собираясь разорвать ее. И ей бы это удалось даже сейчас, когда ее внутренний огонь погас. Но над нами нависла Мэй Генри — лицо ее напоминало сырое тесто, глаза были стеклянными — и злобно ударила кофель-нагелем; Молл упала на меня, дергая ногами и держась за голову, и я почувствовал, как она дернулась еще раз, когда кофель-нагель снова опустился на ее голову.

Клэр, зажатая подо мной и Молл, вскрикнула от ужаса. В горле пиратки зияла огромная рваная дыра, черная бескровная борозда, в глубине которой был виден блеск шейных позвонков. Я с воплем вскочил, сбросив с себя Молл, и схватил Клэр. Опутанный сетью, я устремился к трапу, ведущему на ют, и мне это почти удалось. Однако я поскользнулся в луже смолянистой слизи и с грохотом упал, чуть не повалившись на что-то жуткое у дверей каюты на полубаке. Искореженная огнем масса, окруженная огромной звездой обугленной древесины, смутно напоминала человеческую фигуру; но по пряди длинных волос и обрывку черных лохмотьев я понял, что это была девушка, которую Ле Стриж называл Пег Паулер. В этот раз они пришли подготовленными, и даже отравленная вода не смогла погасить их огонь.

Меня схватили за волосы, рывком откинули голову назад. Я смотрел вверх на лица волков и чьи-то физиономии с суженными от торжества и вожделения темными глазами. У них были отвислые ушные мочки, губы изрезаны шрамами, лбы странно плоские и зауженные, и все это было покрыто замысловатым узором чего-то черного, краски или татуировки, так что почти полностью скрывало медновато-желтую кожу. Что-то взмыло в воздух на фоне сияющего неба и опустилось…

Не знаю, полностью ли я отключился и на какое время. Кажется, смутно ощущал, что меня переворачивают, что моя голова бьется о палубу. И вроде бы я помню, как руки, которые были смертельно холодны, поставили меня на ноги, скрученного, как борова. А затем… Покачивание было качанием шеста, к которому меня подвесили, а в листьях снова пел ветер. Моим первым четким воспоминанием была тошнота, приступ рвоты, подступившей к горлу, и кашель, когда я чуть не захлебнулся ею. Мне едва удалось повернуть голову и очистить горло, после чего, хотя мой череп разбухал и сжимался при каждом ударе сердца, я почувствовал себя более живым и готовым воспринимать окружающее. Правда, я был совершенно разбит, измучен, голова кружилась; я даже не был уверен, было ли то, что я мог видеть, наяву или в горячечном сне: мелькание и сверкание вроде бы факелов, стук наподобие барабанного боя и тихий гул как бы человеческих голосов. Длинные нижние конечности волков пританцовывали в такт глухому барабанному бою. Более короткие ноги двигались рядом, голые и покрытые черным узором; красный свет факела и напружиненные работающие мышцы придавали всему жутко живой вид; это было похоже на решетку, за которой ад. Только несшие меня ноги не приплясывали, но тяжело ступали, мощные и твердые, как какие-то свинцовые быки. Они не обращали ни малейшего внимания на встречавшиеся им препятствия, но налетали на них или с тем же безразличием били о них мной. Избитый, исцарапанный, я потерял счет времени, пока меня не бросили в мягкую траву, при этом шест оказался поверх меня, и от удара у меня в голове снова все поплыло. Я едва уловил хриплый шепот, раздавшийся рядом, в темноте.