Книга Тьма - Глен Кук

В этот миг я едва не ударился в панику. Все мои попытки научить Сари читать успехом не увенчались. Как же она теперь?.. Спросит Трана, вот как. Тут-то я и узнаю, настоящий он друг или тайный единомышленник дядюшки Доя.

Безукоризненные манеры Сари сводили меня с ума. Хоть она и не имела возможности угостить гостя чаем или развести иные церемонии, какие используют нюень бао, чтобы оттянуть переход к сути дела, ей все же удалось отсрочить начало серьезного разговора минут на пятнадцать.

– У меня послание, – прошептал наконец Тран так тихо, что расслышать его слова из-за двери было бы невозможно, даже если бы желающий подслушать знал разговорный таглиосский. – Его доставил мне Каменный Воин с севера, из последней цитадели Хозяев Теней. Он просил передать его тебе. Вот оно.

Сари опустилась перед ним на колени. Что было нелегко – она основательно располнела. Она сдвинула брови и не вымолвила ни слова. Наверное, просто боялась открыть рот.

– Солдат Тьмы знает, где ты находишься и под каким именем. Он знал это еще когда сам я считал, что ты действительно погибла от рук туга. Твои родственники хитры и жестокосердны.

Сари кивнула. Она все еще не решалась заговорить.

О Боже, как же она прекрасна.

– Они знали это, хотя находились на другом конце света, дитя. Что пугает меня. Времена нынче страшные, и страшные люди ходят среди нас. Некоторых из них мы не в силах распознать. Костяные Воины кажутся не страшнее прочих, но все же…

– Послание, дядюшка.

Сари назвала его так в знак почтения. Он не состоял с нею в родстве.

– Да… извини. Просто, когда я слишком много времени провожу в размышлениях, меня одолевает страх.

Сари взяла мое письмо и принялась разглядывать его, не особо порываясь заглянуть внутрь. Так или иначе, она была счастлива тем, что братство, к которому принадлежал ее муж, помнило и заботилось о ней.

– Кто привез письмо?

– Он не назвал имени. Очень молодой таглиосец. Из низшей касты.

– Паренек со шрамом? Таким, что его левое веко опускается, и, когда смотришь на него с той стороны, кажется, будто он дремлет?

– Точно. Ты его знаешь?

– Я его помню.

Она вновь повертела в руках письмо.

– Открой его, дитя.

– Мне страшно.

– Страх убивает сознание.

Ни хрена себе! Неожиданно он затянул ту же песню, что и дядюшка Дой, когда учил меня биться на мечах. Неужто старина Тран тоже принадлежит к касте тайных жрецов?

Сари вскрыла послание и уставилась на бумагу, исписанную крупными, отчетливыми буквами. Затем она обратилась к Трану:

– Дядюшка, прочти мне его. Пожалуйста.

Тран засунул мизинец в левое ухо и поковырялся среди пучков волос. В ухе у старикана волос было, пожалуй, побольше, чем на макушке. Держа письмо другой рукой, он пробежал его глазами и задумался, переваривая прочитанное. Затем он поднял глаза на Сари и открыл было рот, но неожиданно стал озираться по сторонам, словно его что-то испугало.

Ему пришло в голову, что мы, возможно, обладаем способностью каким-то образом видеть, что происходит в храме Гангеша. И что происходящее там представляет для нас интерес. Особенно для Солдата Тьмы по имени Мурген.

– Должно быть, это письмо от твоего мужа.

Он поколебался лишь миг и так и не вставил слово «иноплеменного».

– Так оно и есть. Я узнала его руку. О чем там говорится?

– Там говорится, что он не мертв. Что ему солгали, будто ты погибла. Но он знает, где ты и что делаешь, ибо овладел могучими чарами. И он приедет за тобой, как только падет Хозяин Теней.

Старик пересказал содержание весьма близко к тексту.

Сари заплакала.

Мне хотелось обнять ее. Она всегда была сильной. Никакие невзгоды не могли ее сломить. И она никогда не давала воли слезам. Мне совсем не нравилось смотреть, как она плачет. Я подлетел поближе к Трану. Тот вздрогнул и огляделся.

– Это не все. Тут еще написано, что он любит тебя. И просит прощения за то, что не смог предотвратить случившееся.

Сари уняла слезы и кивнула.

– Я знаю, что он любит меня. Вопрос в том, почему меня возненавидели боги? Я не сделала им ничего дурного.

– Боги мыслят иначе, не так, как мы. Они строят планы, в которых целая жизнь всего лишь искорка, крохотная вспышка в долю секунды. Их не интересуют наши желания, и они не оставляют нам выбора. Они используют нас так же, как мы используем зверей, обитающих в лесах, в полях и на болотах. Мы всего лишь глина в их руках.

– Дядюшка Тран, мне не нужны поучения. Мне нужен мой муж. Я хочу избавиться от старых мошенников… – Сари осеклась и жестом велела Трану вести себя тихо.

Я выплыл из кельи.

Неподалеку от двери застыл в растерянном недоумении жрец. Должно быть, он услышал что-то, проходя мимо. Оглядев темный коридор, он опустил свою маленькую лампу, подошел поближе к двери и навострил ухо.

Налетев на святошу, я попытался воздействовать на него силой своей ярости. И добился успеха. Жрец обернулся, задрожал и припустил прочь. Оказывается, ежели меня раззадорить, я могу не только ворон пугать. Вернувшись назад, я услышал, как Сари убеждала Трана переслать мне ответ. В сущности, ответ я уже получил, но мне было бы приятно держать в руках записку, продиктованную Сари. И носить ее с собой как залог нашей будущей встречи.

Тран согласился, но писал медленно, тщательно подбирая слова. И все время озирался, словно боялся, что келья населена призраками.

– Как себя чувствуешь? Ты ведь на сносях.

– С этим я справляюсь без труда, дядюшка. Да мне и не впервой, я ведь рожала уже дважды.

– На сей раз будет труднее. Твой муж – рослый мужчина.

– Ты тоже считаешь, что мне предстоит родить демона?

Тран слабо улыбнулся.

– Не в том смысле, как другие наши сородичи. Я думаю о пророчестве Хонь Тэй. Твоя бабушка была мудрой женщиной, и ее предсказания всегда сбывались. Хотя, порой, и неожиданным для нас образом.

– Но она и не заикалась ни о каком чудовище.

– То, что говорила она, и то, что слышали твоя мать и дядюшка Дой, не обязательно одно и то же. Есть вещи, которые люди просто не хотят слышать.

В этом высказывании меня заинтересовало сразу несколько пунктов. Хотелось бы разузнать побольше о дядюшке Дое. И о пророчестве Хонь Тэй, до сих пор представлявшем почти такую же загадку, как и убежденность таглиосцев в том, что Черный Отряд являет собой стихийное бедствие, худшее, чем землетрясение или наводнение. Но Тран меня разочаровал. Он не стал развивать эту тему и предпочел слушать Сари.

Я выглянул в коридор.