Книга Ночной шторм - Юхан Теорин

— Томми! — крикнула она. — Стой!

Ее крик унес ветер, а мужчина продолжал бежать. Он стремительно пробирался через сугробы к лесу. Крикнув что-то через плечо, Томми скрылся среди деревьев.

Тильда сделала предупредительный выстрел в воздух и упала на колени. Сжимая пистолет дрожащими руками, она прицелилась.

Она знала, что нужно целиться в ноги, но не могла заставить себя стрелять в человека.

Томми бежал между невысокими деревьями. Снежный покров в лесу был тоньше, и мужчина постепенно ускорял шаг; через пять секунд он превратился в серую тень и исчез из виду.

Черт!

Тильда стояла, вглядываясь в темноту, но ничего не могла различить. Ветер продолжал бушевать на побережье, пальцы Тильды снова утратили чувствительность. Почувствовав это, молодая женщина повернулась к ветру спиной и вернулась в сарай. Подобрав охотничье ружье, она снова вышла на улицу. Ей не хотелось по пути к Йоакиму встретиться еще с кем-нибудь в темноте сарая. От холода и шока Тильда едва передвигала ноги, но продолжала идти.

40

С помощью снега Йоакиму удалось справиться с пламенем. Когда Йоаким затушил последний язычок огня, он увидел, что вся лестница обуглилась, а помещение заволокло едким серым дымом.

Откашлявшись, Йоаким опустился на корточки рядом с лестницей, по-прежнему сжимая в руках лопату для уборки снега.

Голова его словно опустела. У него не было сил думать, откуда взялись все эти незваные гости или о том, что случилось в потайной комнате. Герлоф Давидсон был прав: не стоило призывать призраков. Йоаким не помнил ничего из того, что случилось с ним вечером. Действительно ли там наверху он видел Катрин? И она в самом деле призналась, что убила его сестру?

Нет, Катрин этого не говорила.

Он взглянул на мужчину на полу. Йоаким понятия не имел, кто это и почему мужчина в наручниках, — но если это полицейские его сковали, значит, на то была причина.

Йоакиму показалось, что он снова слышит выстрелы на улице. Он напряг слух, но ничего больше не услышал. Тогда он обратился к мужчине на полу:

— Это ты развел огонь?

Через пару секунд он услышал ответ:

— Простите.

Йоаким со вздохом проговорил:

— Придется построить новую лестницу на сеновал…

Поднявшись, он внезапно вспомнил, что Ливия и Габриэль одни в доме.

Как он мог оставить детей одних?

Сбоку послышался звук открывающейся двери, и, повернув голову, Йоаким увидел Тильду Давидсон, всю в снегу. В одной руке у нее был пистолет, в другой — охотничье ружье. Тяжело дыша, молодая женщина грузно вошла внутрь и рухнула на пол.

— Он сбежал, — выдохнула она.

Фредди приподнял голову.

— Скрылся в лесу, — прибавила Тильда, принимая сидячее положение. — Но, по крайней мере, у него больше нет оружия.

— Я должен пойти к детям, — сказал Йоаким. — Вы в порядке?

Тильда кивнула, но осталась сидеть, уронив голову на грудь.

— Там кое-кто есть… двое мужчин, — прошептала она.

— Раненые?

— Один ранен, другой убит…

Йоаким больше не задавал вопросов. Когда он последний раз взглянул на молодую женщину, та уже достала мобильный и набирала номер. Выйдя наружу, Йоаким пошел к дому. Хутор уже не казался ему таким большим, как прежде. Казалось, под ударами ветра постройки съежились и столпились, как стая испуганных собак. Ветер сорвал с крыши часть черепицы, разбросав ее по двору.

Поднявшись на крыльцо, Йоаким открыл дверь. На полу в прихожей лежал мужчина. Мертвый? Нет, он просто спал. Стекла дрожали от порывов ветра, рамы тряслись, но не сдавались.

Йоаким зашел в дом и замер.

В коридоре раздавались какие-то звуки.

Хриплое дыхание.

Там была Этель.

Он чувствовал, что она стоит перед дверью в детскую. «Она пришла за своей дочерью», — догадался Йоаким. Этель пришла, чтобы забрать Ливию с собой. Йоаким не в силах был пошевелиться. Наконец он крепко зажмурился и открыл дверь.

Верь мне, мысленно произнес он, и вошел внутрь. В коридоре было пусто.

41

Тильда не помнила, как ей помогли подняться на веранду. По-прежнему было жутко холодно, но ветер начинал понемногу стихать. Это Йоаким Вестин расчистил от снега дорожку к дому и помог ей выбраться из коровника.

— Вы вызвали помощь? — спросил Йоаким.

Она кивнула:

— Они приедут, как только смогут, но не знают когда.

Они прошли мимо сугроба, из которого торчал край кожаной куртки.

— Кто это? — указав на него, сказал Йоаким.

— Его звали Мартин Альквист, — ответила Тильда и зажмурилась. Ее ждет много вопросов о том, что случилось этой ночью. Что пошло не так? Правильно ли она поступила, и можно ли было поступить иначе? И большинство из этих вопросов она задаст себе сама. Но сейчас у нее просто не было сил.

В доме было тихо.

Йоаким провел ее в большую комнату с печкой в углу, где на полу ее уже ждал застеленный матрас. В комнате было тепло, и Тильда с радостью опустилась на матрас. Нос ужасно болел, и дышать можно было только через рот, но Тильда так устала, что мгновенно погрузилась в сон. Время от времени она просыпалась от боли и страха, и ей казалось, что она снова в темном сарае, где к ней тянутся бледные руки с острыми когтями; потом Тильда снова погружалась в забытье, лишь отдаленно напоминавшее нормальный сон. Когда же она сможет расслабиться?.. На рассвете кто-то склонился над ней, и молодая женщина вздрогнула.

— Тильда? — услышала она голос Вестина.

Он медленно и четко, словно объясняя ребенку, прибавил:

— Ваши коллеги звонили, Тильда… Они скоро будут.

— Хорошо, — гнусаво произнесла она из-за распухшего носа. Потом зажмурилась и спросила: — А Хенрик? Хенрик Янсон. Он был на веранде. Как он?

— Нормально. Я его перевязал.

— А Томми? Он здесь?

— Нет, полиция собирается его искать.

Тильда кивнула и снова отключилась.

Через некоторое время ее разбудил шум мотора и голоса, но молодая женщина все равно не понимала, где находится. Снова раздался голос Йоакима:

— Машины не могут проехать, Тильда, они одолжили у военных транспортер.

Скоро комната заполнилась людьми, Тильду довольно грубо подняли с матраса и куда-то понесли. Она снова оказалась на холоде, но ветра больше не было, и по бокам от дорожки возвышались белые сугробы.

«Рождество», — подумала Тильда.

Дверь хлопнула. Потом другая. Молодую женщину положили на носилки в фургоне и оставили в покое.