Книга Игра не для слабых: Дорога на юг - Мстислав Константинович Коган

гостей было несколько, но речь шла о друге барона. Рыцаре, по имени Сир Пентброк. И по правде сказать, назвать его следовало «Сир Пенёк». Конечно, познакомиться у нас времени не было. Смогли перекинуться лишь парой ничего не значащих фраз. Но даже наблюдая за ним со стороны, можно было прийти к весьма странным выводам. «Сир Пенёк» представлял из себя удивительную смесь головореза с большой дороги и Дон Кихота, помешанного на чести, обетах и рыцарских кодексах. Конечно, вспоминал он о них лишь тогда, когда это было удобно и выгодно ему самому, но всё равно получалось весьма забавно. А ещё этот хрен вечно чем-то клялся, дабы придать веса собственным словам. Причём обычно — это было что-то крайне нелепое. Вроде той же цапли. Нет, конечно, наверняка в тех самых кодексах, на которые наш «Пенёк» всё время ссылался, эта птица имела какой-то символизм, но для меня он оставался загадкой. В конце концов я то был обычным титулованным головорезом и не пытался корчить из себя хрен пойми что.

Нашли мы его в самом начале колонны. Сир Пенёк неспешно ехал рядом с повозкой ещё одного нашего гостя — торговца. Этот хрен с тремя телегами примкнул к нашему каравану почти перед самым выходом. Поначалу брать его не хотели, но торгаш пообещал барону треть прибыли от продажи соли, которую он вёз из прибрежного региона аккурат в Скалу Воронов, и тот не раздумывая согласился. Скорее всего, речь шла об изрядной сумме, с которой, кстати, нам тоже полагался весьма жирный кусок. Так что я не сильно протестовал.

— Так, как вы полагаете, сир, — бросил торгаш, легонько стегнув свою лошадь поводьями, — Доведись Империи схлестнуться с Алерайцами, кто бы взял верх.

— Непростой вопрос задаёте вы, мастер Либор, ох непростой, — сир «Пенёк» приосанился и разгладил длинные, густые усы. Они были единственной растительностью у него на лице. Бороду и голову рыцарь брил наголо, — Тут надо крепко пораскинуть мозгами. Империя полагается на тяжёлую панцирную пехоту и осадные машины. Она сильна в обороне. Тогда как Алерай воюет больше летучими отрядами, или если уж крепко решил пойти — собирает многотысячное войско из лёгкой пехоты, лучников и боевых элефантов. Ежели эти две силы сойдутся в славной битве, очень тяжело будет определить победителя, не зная, кто атакует, а кто натиск сдерживает, — он ухмыльнулся, смерил торговца насмешливым взглядом и закончил мысль, — Но ведь это и неважно. Главное лишь то, проявят ли в бою обе стороны отвагу и доблесть, а после боя — милосердие к своему противнику, дабы не попрать ни его, ни свою честь. Ведь честь и в бою должна быть превыше всего. И в том клянусь я цаплей!

Я тяжело вздохнул. Ну вот опять. Мда уж. Любит барон собирать вокруг себя альтернативно одарённых личностей. Два демона с поехавшей крышей, рыцарь, помешанный на чести и… цапле… Похоже, лишь такое общество могло развеять скуку мирных дней старого вояки.

— Если то, что я слышал про империю верно, — барон поравнялся со своим другом и телегой и вклинился в разговор, — То они скорее окопаются на каком-нибудь холме и будут держать оборону, попытавшись выбить элефантов осадными машинами. И если уж будет столкновение лоб в лоб, то Алерай дрогнет скорее, чем согнётся имперская панцирная пехота. Вот только зачем бы полководцам султаната атаковать их в лоб? Они просто обойдут неповоротливые легионы и отправят свои летучие отряды вглубь страны, перерезая торговые маршруты и грабя поселения.

— Выходит, вы, вашблагородие, считаете, что Алерайцы, если и пойдут войной, то на империю? — поинтересовался торгаш, поправляя свой шаперон. Весьма удобная для этих краёв штука. И лёгкая, и голову от солнца бережёт. А если вдруг ночью похолодает, так из свисающей с башки тряпки и шарфик соорудить можно.

— Такого я тоже не говорил, — покачал головой Барон, сплюнул на землю и добавил, — Этот их новоявленный император оказался той ещё хитрой собакой. Я тут немного разузнал, о том, чем объединённые княжества занимались последние месяцы. Они полностью остановили свою экспансию на запад, перебросив все имеющиеся легионы на юго-восток страны. Копать траншеи, валить засеки и строить укреплённые форты. Они быстрее нас смекнули, что новому султану потребуется маленькая победоносная война, и отбили у него всяческий соблазн пересекать собственную границу.

— Так это выходит, что Алерай пойдёт на наши южные рубежи? — в голосе торговца послышались нотки разочарования. Торговля солью приносила ему немалый доход. Вот только война означала полное перекрытие главной артерии юга — золотого тракта. Он либо будет оккупирован собственными марширующими армиями, либо вовсе окажется в руках врага. Торговле в любом случае придёт конец. Хотя… может быть, нам стоит наняться к нему в охрану? А что, работа непыльная. Знай себе курсируй туда-сюда по степи, не забывая подсчитывать прибыль. Походим так пару-тройку лет, а там уже можно будет выкупить какое-нибудь небольшое имение у разорившегося феодала и начать нормально жить, не носясь по всему свету, как в жопу раненные. Мда уж… Мечтать не вредно.

— Этого я тоже не говорил, — покачал головой барон, — Между великой степью и султанатом пролегает голубой хребет. И если небольшие летучие отряды через него перебраться могут, то вот для десятитысячного войска, с обозом и боевыми слонами это станет непреодолимой преградой. Южнее наши границы хранят река Браа, и три неприступных твердыни. Рогволл, Ардфолл и Хагланд. А кроме того, им куда труднее будет сражаться с нашей тяжёлой рыцарской конницей, чем с пехотой империи.

— Если эти выродки к нам сунутся, то клянусь хвостом своей лошади, мы погоним их до самого Эль-Армейна, — кивнул, приглаживая свои усы сир «Пенёк», — Пока ещё никто не мог тягаться с нашей железной лавиной. И так, уверяю вас, мастер, будет и впредь. А ты, сир… — Пенёк посмотрел на меня, — Прошу прощения, не запомнил твоё имя.

— Тем лучше, — улыбнулся барон, — У меня хоть будет возможность представить вас друг другу как следует. Это, — он указал на меня, — Сир Генри Отважный. Титул и прозвище он получил за участие в битве при Вестгарде. А это Сир Пентброк Справедливый.

— Помазанный рыцарь графини Де Шатильон, — легонько кивнул «Пенёк», — А прозвище получил за случай на турнире, в честь именин этой самой графини. Уступил на нём первенство, когда узнал, что у кобылы моего соперника течка. Потому как рыцарь