Книга Изгнанница для безликих - Наташа Фаолини

проговорил Аджах, впервые я была рада, что его невозможно переспорить.

— Это мой дом, — в коридор выглянул недовольный Дункан, — и либо вы делаете, как велела моя жена, либо убирайтесь вместе с Клэментиной. У нас здесь не пункт помощи бездомным, — в его голосе звучали командные нотки, теперь я уверилась, что он смог бы управлять людьми с оружием и отдавать неоднозначные приказы.

— Мы уходим, — возгласил Тит и примирительно поднял руки вверх.

Я знала, что все трое недовольны, но даже Аджах решил, что лучше повиноваться, чем оставить меня беременную на улице. Трое названных мужчин вышли за дверь, а у меня в груди болезненно сжалось сердце, настолько быстро они пропали в завывающей темноте.

«Она права, цветочек, мы сильно не мерзнем, не волнуйся. Увидимся утром» — пронеслось в голове теплое послание от Аджаха и стало немного легче.

Сняв обувь и скинув несколько слоев мокрой одежды, нетвердым шагом вышла в гостиную. Там стоял большой круглый обеденный стол, ломящийся от ароматного поджаристого мяса и аппетитных салатов. Над потолком сияли лампочки, вкрученные в роскошную люстру с висюльками в виде капелек, у дальней стены стояла ёлка, украшенная различными шариками и бантами.

Большинство стульев были заняты, на двух сидели Дункан и Эльда, напротив них были дети. Одна кучерявая светловолосая девочка с открытым взглядом, выражающим неприкрытый интерес, ей на вид было не больше восьми, ее сестра восседала рядом, и казалась более стеснительной и смущенной гостями, хотя точно была на пару лет старше.

— Это мои дочери, Флора и Ария, — сказала Эльда перед тем, как выкрикнуть: — Оливия, спустись, пожалуйста! У нас гости!

— Чего, мам? — буркнула вошедшая в комнату угрюмая девушка лет шестнадцати, она была больше похожа на отца, чем на мать, но это не унимало ее юности и красоты: стройное телосложение, высокий рост, румянец на щеках и длинные ресницы.

— Мам, Оливия вчера ночью куда-то выходила, мам, — стала ябедничать Флора.

Взгляд, которым Эльда наградила старшую дочь, можно было описать только как выражающий желание уничтожения, но, видимо, при гостях ругаться было не принято. Оливия опустила голову и молча плюхнулась на свободный стул рядом с сестрами.

— Кли, дорогая, присаживайся тоже, — тон хозяйки дома стал доброжелательным и мягким.

— Но… свободное место одно, моим мужьям негде присесть.

В помещении повисла тишина, я чувствовала, что к словам отнеслись так, словно я ребенок, который не понимает очевидного. А мне не хотелось понимать. Я и так претерпела моральных лишений, отослав во вьюгу половину мужей.

— Обычно мы не пускаем безликих в дом. Но сделали это маленькое исключение для нашей гостьи. Не разочаровывай меня, Кли.

— Я…

Рем не дал сказать, погладил рукой мою спину и мысленно добавил:

«Делай, как она говорит. Здесь что-то не так, мы понаблюдаем со стороны».

Оливия проводила меня в ванную зачем-то вымыть руки отвратительным мылом с химозным запахом. Пришлось кривиться и задерживать дыхание, чтобы выполнить пожелание Эльды.

— Это миндаль. Уж не знаю, где люди отца и матушки нашли склад с этой пакостью, но мы уже лет пять моем руки только таким мылом. Мне самой оно не нравится. Приелось.

— Почему твоя мама так злилась из-за того, что ты выходила из дому ночью? — спросила тихо, чтобы не было слышно по ту сторону двери. — Она строга к вам?

Не уверена, что сама осталась бы довольна, если бы моя дочь-подросток ускользала из дому ночью, но нужно было с чего-то начать разговор. Мне казалось, что лучше всего это было сделать так, словно я готова была выслушать жалобы, которые бедняжке некуда было выплескивать.

— Да, мама строгая. Я… нарушила правило, ходила пообщаться с безликими, которых заметила за окном. Мне хочется самой вершить свою судьбу, поэтому не устраиваю маму, как дочь. Старшая сестра, Ривз, была лучше меня во всем. Послушная. Но два года назад ей исполнилось восемнадцать.

— И что с того?

— У нее началась взрослая жизнь. Тебе ведь явно больше восемнадцати. И уже семеро безликих, которые готовы отдать жизнь за твое благо и прихоти.

В дверь ванной грубо постучали, прервав нашу беседу.

— Ждем только вас! — послышался напряженный голос Эльды по ту сторону двери.

Я так и осталась в недоумении от слов, высказанных Оливией. Причем тут восемнадцать лет и куда делась старшая сестра?

Присев за стол, я обернулась посмотреть на мужей, они стояли у стены и цепко следили за каждым моим движением. Заметив, что ванной комнате со мной ничего не произошло, все четверо расслабились.

Было полное чувство, что мне приходится отдуваться за всех, пока они могут просто спокойно постоять в сторонке. Несправедливо! Но бурчащий желудок выдавал совершенно другие прихоти организма, взгляд то и дело возвращался к румяным куриным ножкам.

— Милая, обрати внимание — салфетка, — пробормотала Эльда, бросив на меня один выразительный взгляд.

— Что с салфеткой? — спросила удивленно.

В комнате снова повисла тишина, я заметила, как малышка Флора смеется в кулак и украдкой указывает на свои колени, пришлось заглянуть под стол, чтобы заметить — салфетка расстелена на ногах каждого из присутствующих. Смутившись, проделала то же самое со своей, гордо вздернув подбородок.

Разговор не шел, мало того, что приходилось подспудно следить за салфеткой, что так и норовила соскользнуть с коленей, так еще и нужно было орудовать вилкой и ножом, повторяя за домочадцами. Жутко неудобно. Я уже довольно давно не ела столовыми приборами, в общине у меня было несколько ржавых ложек и вилка без зубца, но в походных обстоятельствах чаще это было просто неудобно и неразумно.

— Откуда вы пришли, Кли? Твоя тысяча безликих — явно нездешние. Но, готова признать, их послушание поражает. Ты большая молодец.

— Как вы поняли, что они не отсюда?

— Я довольно хорошо знакома с безликими из наших краев.

— Этих безликих я приняла к себе в соседнем городке, но вообще родом отсюда, из Общины в километре на восток, — закинула удочку, плюнув на приличия и взяв ножку курицу за кость рукой, чтобы нормально откусить мясо.

На несколько секунд Эльда с Дунканом замерли, но это было все, что выдало их замешательство в связи с брошенною мною фразой.

Я все больше склонялась к первой мысли, озвученной Алексом по поводу этой фермы — здесь живут люди, что дистанционно управляют Общиной, где людей держат, как хомяков в клетке, кормят дозировано и творят беспредел. Я сама была подопытной еще полгода назад, сама недоедала, и сама не знала, в какой бы угол забиться.

А сейчас вижу, кто живет в роскоши, наперевес бедным людям. Сколько их осталось