Книга Телегония, или Эффект первого самца - Инна Балтийская

– Вот, дождался. Похитили твою Веронику! – по-бабьи визгливо воскликнула Алена.

– Думаешь? – В голосе Романа не было эмоций.

Он сидел выпрямившись и смотрел в одну точку прямо перед собой. Алена испугалась, что сейчас он грохнется в обморок, и она останется сражаться с бандитами одна.

– Нет. Она сама… Это правда. Она от меня ушла. Она меня никогда не любила. Я ей не нужен.

– Да что ты за мужик! – в ярости закричала Алена. – Твоя жена попала в логово бандитов, а ты слюни распустил! Ты видел, с кем она уехала? Он маньяк, убийца! Приехал спасать ее, так спасай!

Поскольку Роман никак не реагировал на ее слова, она чуть нагнулась и со всей дури треснула его ладонью по лбу. Его голова отлетела назад, но глаза приобрели осмысленное выражение.

– Да, ты права, – хрипло сказал он. – Надо ее найти. Только как? И где?

Глава 45

Я сидела в глубоком кресле в каминном зале, завернувшись в пуховый платок. В камине пылал огонь, но меня била мелкая дрожь, и я никак не могла согреться. Рядом со мной поставили небольшой стол с разными закусками и бутербродами, но впервые в жизни я не могла даже думать о еде – к горлу сразу подступала тошнота. Рядом в кресле сидел Кирилл Петрович, а чуть поодаль – Стас. Почему-то он старался больше ко мне не приближаться, словно я была заразной. Ни майора Федотова, ни Платона с нами не было.

– Вероника Николаевна, вы должны успокоиться и поесть, – словно сквозь вату, доносился до меня голос Самойлова. – Я бы не хотел колоть вам успокаивающее. Для успеха нашего грандиозного опыта вы должны как можно меньше злоупотреблять лекарствами. Возьмите же себя в руки!

– Где Платон? – Мне показалось, что мой голос звучит как карканье. – Вы уже отправили его в ваш… бассейн?

– Что вы! – возмутился Кирилл Петрович. – Даже не думайте об этом! Платону ничего не грозит, если вы будете хорошей девочкой. Мы с вами проведем наш эксперимент, и я отпущу вас обоих на волю.

– Я вам не верю.

– Вы хотите его увидеть? – мягко спросил Самойлов. – Хорошо, согласен. Только с одним условием – после свидания вы обязательно поедите. Идет?

– Не знаю. Я хочу его увидеть.

– Пойдемте. – Он встал, и в ту же минуту Стас поднялся со своего стула. Видимо, он играл роль охранника при отце. Почему для этой цели не использовались мордовороты, я не очень понимала, да меня это и не интересовало.

Мы вышли из каминного зала, поднялись на второй этаж, подошли к единственной на этаже стальной двери, и Стас, достав ключ с замысловатой бородкой, с некоторым усилием отпер замок. В комнатке стояла широкая железная кровать с пружинным матрасом и высокими спинками, к одной из которых за руку был прикован наручниками Платон. Наручники позволяли ему сидеть на кровати, но подняться он уже не мог. Я увидела, что его губы разбиты в кровь, и со слезами бросилась к нему:

– Тебя били?

– Вероника! – Он обнял меня свободной левой рукой и наклонился к уху: – Не соглашайся ни на что. Ты же понимаешь: нам не выбраться отсюда. Нас все равно убьют, не позволяй использовать себя для их чертовых экспериментов. Ты свободна, ты сможешь прекратить свои мучения сразу. Я тоже постараюсь, если смогу.

Я невольно отшатнулась от него. Он предлагает мне убить себя? Несмотря на весь ужас, охвативший меня в этих научных застенках, такая мысль даже не приходила мне в голову. Может, меня и убьют, но помогать бандитам в этом я не стану!

– На сегодня достаточно, – потянул меня за руку Кирилл Петрович. Ему явно не понравилось выражение лица Платона.

Я без возражений пошла за Самойловым, из последних сил выпрямившись и стараясь не дрожать. Надо же кому-то быть мужчиной! Платон раскис, и исполнять эту роль придется мне.

– Что он вам сказал? – ласково спросил Кирилл Петрович.

– Предложил мне наложить на себя руки, – с нескрываемым злорадством ответила я, с удовольствием глядя на чуть побледневшее лицо эксперта. Получай, фашист, гранату! Я им очень нужна, так пусть имеют в виду, что не только я, но и они должны вести себя хорошо. – И если вы не прекратите избивать Платона, я так и сделаю.

– Никто его не бил, – подал голос непривычно молчаливый Стас. – Подумаешь, пару раз споткнулся и налетел мордой на мой кулак.

Я отвернулась от Стаса и посмотрела на Самойлова. Он торопливо закивал головой:

– Никто его и пальцем не тронет.

Мы вернулись в каминный зал, он усадил меня в кресло, заботливо укутал теплым пледом и снова предложил поесть. Я немного подумала – мое решение вести себя по-мужски заставляет меня набраться сил. Как ни странно, но вид деморализованного Платона словно зарядил меня энергией, заменив мой животный ужас здоровой яростью. Нет, так просто я не сдамся. «Надо же, всю жизнь была размазней, – грустно усмехнулась я про себя, – а перед смертью внезапно обрела характер. Жаль, этого уже никто не узнает».

– Кирилл Петрович, я могу спросить, зачем вам понадобилась? – твердо спросила я. – Если не ответите, объявлю голодовку.

– Хорошо, отвечу, вот только шантажом заниматься не надо, – спокойно парировал он. – Пожалуй, пора. Вы готовы к худшему, и то, что я сейчас скажу, не станет для вас слишком большим шоком. – Он сделал небольшую паузу и продолжал: – Вы читали мои письма и знаете, что я много лет занимаюсь межвидовым скрещиванием. Вы, как и многие генетики, считаете, что межвидовое скрещивание невозможно. Например, у собаки и кошки разное количество хромосом, разный генетический код. Граница между ними сильна настолько, что ее невозможно переступить. Хотя сама природа доказывает вашу неправоту. Например, лигр – плод любви льва и тигрицы. Самая большая кошка на земле, между прочим. Правда, она живет недолго и потомства не дает, как и все гибриды. Но я переступил и эту границу. Стас, приведи котопсов!

Стас открыл дверь и вышел. Через пару минут он вернулся, а за ним по пятам шли два странных создания. Беременная серая кошка с черными полосками, пушистым хвостом и вытянутой собачьей мордой зашла, цокая коготками, и приветливо залаяла, увидев меня. Длинный рыжий бассет-хаунд с круглой кошачьей мордочкой и грустными собачьими глазами подошел к Самойлову и потерся о его колено. Тот с торжеством посмотрел на меня:

– Теперь видите, как вы были неправы? Я сделал невозможное. Я скрестил кошку с собакой, а потом спарил между собой выведенные гибриды. Через пару месяцев у них будет потомство. Но это пройденный этап. Скрещивание животных мне уже не интересно. – Он сделал паузу, всматриваясь в мое вновь помертвевшее лицо. Затем прокашлялся и лекторским тоном сказал: – Вы ведь читали «Омен», Вероника Николаевна? Помните сына Антихриста, рожденного самкой шакала? Тоже решили, что это антинаучный бред, верно?

Я молчала, не в силах произнести ни слова. Одобрительно кивнув, Самойлов продолжал свою лекцию:

– Вы плохой ученый, Вероника Николаевна. Вы не в силах отделить зерна от плевел. Вы же знаете легенду о необычных существах с головой и торсом человека на туловище лошади – кентаврах?