Книга Меч Господа нашего - Александр Афанасьев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Что ты знаешь о джихаде, чужестранец… – злобно прошипел мулла, стараясь справиться с болью и отползти от блевотины.
Майор хотел ударить муллу ногой – но генерал жестом остановил его.
– Что я знаю о джихаде, несчастный? Скорее я должен спросить, что знаешь о джихаде ты, тупая, негодная скотина. И как ты смеешь рассуждать о Джихаде, сам страдая лицемерием и трусостью. В четыреста втором[59] я убил своего первого неверного, это был советский солдат, и сам я едва не погиб. Я сражался на пути Аллаха с советской армией, проливал кровь и не раз был на волосок от смерти. В шестнадцатом году – я стоял у истоков Талибана. Это я стоял рядом с величайшим из воинов, муллой Мохаммедом Омаром, когда тот карал неверных – в то время как ты жрал здесь, попивал харам из бокала и трахал вьючных животных. Это я спасал кого мог из воинов Аллаха в двадцать втором, когда неверные напали на нас в Афганистане при вашем молчании. Разве не сказано: С тем, кто выйдет на пути Аллаха не сравнится даже тот, кто делает зикр круглые сутки, многократно поминая Аллаха! Что сделал для Джихада ты, несчастный извращенец? Ты карал молодую женщину плетью на площади, и думал, что это мерзкое деяние в глазах Аллаха сравнится с шахадами, какие принимают сейчас мученики за веру в Афганистане, Пакистане, Ираке и других местах, куда достойные воины устремляются со всех концов Земли, почувствовав запах Джанната и вожделея шахады. Воистину ты – из заблудших!
– Мы должны… наказывать наших женщин… по законам наших предков… чтобы они знали свое место.
– Вот идиот – презрительно бросил генерал – разве не сказано: а если они будут призывать друг друга своими предками, то бейте их мечом по шее, пока они не будут призывать друг друга Единым Аллахом. Вероятно, ты никогда не познал радость близости ни с одной нормальной женщиной, и потому – наказываешь их плетью, чтобы удовлетворить свои богомерзкие наклонности, прикрываясь словами из Книги.
Генерал Джалим сплюнул на ковер.
– Если хочешь знать, скотоложец, – продолжил генерал, – сегодня, своим гнусным представлением перед камерами журналистов, ты нанес делу Джихада больший ущерб, чем целая дивизия кяффиров. Из-за таких как ты – миллионы и миллионы молодых мусульман разочаровываются в вере и попадают в сети неверных! Это молодые мужчины, и женщина, которую ты сегодня порол не вызывает у них ничего кроме вожделения, а ты и твое мракобесие у них не вызывает ничего кроме отвращения. Мы должны воевать за души и сердца молодых людей, обещая им справедливость а не запрет посмотреть на лицо молодой прекрасной женщины. Мы должны воевать и за души молодых мусульман, живущих в дар аль-харб[60], потому что там они видят лица красивых женщин и не хотят менять это удовольствие на плотную чадру. Но ты этого не поймешь, ведь у тебя вожделение вызывают лишь дети и вьючные животные. Что ты можешь дать им, молодым мусульманам, жаждущим справедливости – свою вонючую бороду и убогие речи?
Итак, это был последний раз, когда я объяснил тебе мотивы моего решения, следующий раз, если ты осмелишься ослушаться и своевольничать, то будешь подвергнут мучительному наказанию. А если ты скажешь против правительства хоть одно слово во время хутбы или посмеешь призвать к бунту – то будешь повешен. Я всё сказал.
И двое пакистанских офицеров вышли из зала, оставив муллу одного, призывать своих сподвижников. Но никто не пришел, потому что все были связаны или без сознания.
Было жарко. Настолько жарко, что сдавали нервы. Хотелось забиться куда-нибудь… туда, где есть кондиционер… или вообще окунуться в море. Но вместо этого – они сидели к бронированном фургоне Форд Эконолайн, жрали MRE при том, что стояли на площадке ресторана быстрого питания «Кентакки фрайд чикен» и дышали запахом пота и мочи из двух больших бутылок, в которых приходилось справлять малую нужду. Несмотря на то, что для каждой бутылки были крышки – все равно мочой воняло. Лейтенант спецназа ВМФ США Томас Аллен понимал, что еще немного – и для того, чтобы восстановить контроль над своим маленьким отрядом – ему придется бить морду. Скорее всего Биллу Крокету. Бывший морской пехотинец – Аллен уже успел узнать, что на службе он показал себя не самым лучшим образом – он почему-то считал себя крутым, круче всех остальных и показывал это не делами, а постоянным предъявлением претензий. Это вносило разлад в группу, подрывало его, Аллена авторитет как командира и ставило под удар выполнение миссии. Поэтому – Аллен решил, что еще одна предъява – и Биг Мэн (так в США прозывались толстяки, чтобы не обижать) – получит в солнечное сплетение.
Но Биг Мэн пока молча сопел. Выглядевший как худший из представителей правоохранительных органов – как минимум три стоуна лишнего веса, короткая стрижка ежиком и поросячьи глазки – он уже достаточно обретался на улицах, чтобы понять, кто чем дышит и что от кого можно ожидать. И лишний раз на неприятности не нарывался – понимал, что против боевого пловца, прошедшего Афганистан ему не устоять…
Лейтенант Томас Аллен оказался здесь, на окраине Калифорнии в бронированном фургоне вместе с шестью не самыми худшими представителями рода человеческого по одной простой причине. Все это грязное дело с Дулитлом всплыло и сейчас – военные юристы что-то копали. Накопать они ничего не могли, хоть Дулитл и был мертв, они всего лишь набили друг другу морду. Но всплыло и дело к Пакистане, очевидно, кто-то копал под пакистанскую резидентуру и каждое лыко было здесь в строку. Короче говоря – ему временно запретили выезд из США, хотя не факт, что собирались предъявлять какие-то обвинения, он специально говорил на эту тему с адвокатом. Становиться инструктором в учебном центре он не хотел, потому что знал: засосет – не вылезешь. Поэтому – он подал резюме в систему и ему подобрали посильную работу в стране…
Сейчас с этим было проще. Если раньше каждый был сам за себя – то сейчас все вроде как были вместе. Министерство национальной безопасности было вроде как зонтичным для всех правоохранительных органов США, помимо прочего оно вело реестр. Это как за океаном, что-то вроде боевого Интернета. Компьютерная программа, где учитываются все имеющиеся ресурсы: свободные, несвободные, человеческие, материальные. Каждый, кто проводит операцию, утверждает у своего начальства заявку на ресурсы и подает ее в систему. А система подбирает ему эти ресурсы, причем неважно – из армии, ФБР, ЦРУ… откуда угодно. Так полиция. Проводящая масштабный рейд против торговцем амфетамином в каком-то из центральных штатов – вполне могла получить на время несколько армейских вертолетов с соседней базы ВВС. Дорогу для пограничного патруля прокладывал не гражданский подрядчик, как раньше – и военные строители, морские пехотинцы, так называемые «морские пчелы». Кобенились местные полицейские департаменты и офисы шерифов, но потом преимущества поняли и они. Если, к примеру, надо купить вертолет – то за ту же цену, за которую раньше можно было купить лишь маленький Robinson – система предлагала купить подержанный, но все еще бодрый армейский Черный ястреб. Дорожная полиция Кентукки купила для своего SWAT пару подержанных бронетранспортеров LAW-25, перекрасила в черный цвет и очень была этим довольна. Наконец – техасские рейнджеры купили через сеть несколько сотен винтовок М16А2 с подствольными гранатометами за сущие центы – потому что иначе патрулировать мексиканскую границу было уже невозможно…
