Книга По дорогам Империи - Катэр Вэй

Молчание в помещении затянулось, тишина стояла звенящая до тех пор, пока ее не нарушил сильно севший голос глота в капюшоне:

– Гобла, воды.

Парень тут же подскочил, прихватил со стола кружку и, на ходу наполнив ее водой из фляжки, протянул отцу. Из-под широкого рукава виднелись лишь серого цвета пальцы… Глот принял посудину дрожащей рукой. Выпив, попросил еще, а потом сообщил всем, что с мальчиком дело очень плохо. Он сейчас находится в том мире, из которого не хочет возвращаться, и чтобы убедить его в нереальности происходящего, нужно время. А это не один день.

* * *

Гобла сидел в сторонке и с иронией наблюдал за спором. Гриня ни в какую не хотел верить в то, что не все глоты каннибалы.

– Лаки, ты сдурел? Да они его сожрут! – с пеной у рта твердил он старику. – Не может вот такая образина не жрать людей. Точно жрет! – уверял он и остальных. – Видели бы вы его рожу! – не без страха косясь на капюшон, добавлял, звучно сглатывая и неосознанно проверяя наличие меча на поясе.

Махнув Грине, чтобы тот умолк, Лаки, не моргая, уставился на пару глотов, сидевших в стороне от основной компании.

– Гобла, поклянись самым святым, во что вы там верите, что с головы этого мальчика и волоса не упадет.

– Клянусь, Лаки, я всем своим родом клянусь, что мы не причиним зла Калину, ни ему, ни его мрякулу, хотя зверь он и вполне аппетитный. Да шучу, шучу я. Полкана мы тоже заберем, отец сказал, что сейчас это единственная тонкая нить с реальностью, так что без мрякула никак. Калин пусть тут остается, отец за ним присмотрит, а вас я доведу до реки, которая за лесом, там и разойдемся.

– А не боишься, что мы твою тайну разболтаем?

– Не боюсь. Я ведь тоже проклятый. Мой дар – предвидение. Правда не всегда, падла, срабатывает. Но в карты играть помогает здорово.

– И что же нас ждет?

– А вот не скажу. Иначе жить неинтересно будет. Зная свою судьбу, вы можете ее изменить. Вообще, судьба крайне непостоянна. Любое, даже маленькое происшествие может изменить историю целого народа, не то, что одного человека. Боги, Боги…Не знаю, кто мне эти картинки вещает, Боги ли, Демоны, но, если Боги, то они крайне жестоки. Потому что они показали мне, что наши люди обучатся боевым искусствам, и благодаря этим знаниям мой клан сможет выжить в войне с другим кланом. Да, да, у нас и кланы есть, не удивляйтесь. Но вот же падла судьба, послала на мой путь это проклятое Лоно и все… А я так старался к вам влиться и все зря. Обучите ли вы теперь меня своим секретам боя? Сомневаюсь. Не убили сразу, и на том спасибо. Теперь уже не убьете, вижу, а до этого я по краю прошел, тоже видел. В дороге я вам еще многое расскажу – времени в пути будет достаточно, а сейчас нужно бы и отдохнуть. Все устали, а день будет нелегкий, набегаемся завтра вдоволь, – Гобла широко зевнул и потянулся, ища глазами место, где бы примоститься.

Стянув два матраца вместе, улегся с краю, а глот, все так же наглухо закутанный в свой плащ, лег лицом к стене и, кажется, тут же уснул.

– Д-да, ложитесь, ложитесь, я п-подежурю, – активно закивав, торопливо протараторил Гриня, косясь на глотов.

Гобла расхохотался от души. И даже Лаки усмехнулся и сказал, что, раз он так хочет, то так тому и быть – первая смена его.

Эпилог

«Когда-то люди считали, что их судьбы определяют звезды, движение планет, космические события и ветер перемен. Человечество и его колыбель – лишь песчинки в этом бесконечном пространстве вселенной. Но можно ли звезды воспринимать как нечто божественное и записывать их в создатели всего сущего? Легенды описывают сотни случаев, когда кто-то, вознесясь до небывалых высот, становился яркой и пылающей звездой.

Но Боги – не звезды. Боги… Кто они? Всего лишь выдумка, порождение человеческой фантазии или они все же… Боги? Древние греки верили, что Боги – это воплощение тех сил, событий и понятий, которые управляли миром еще задолго до появления Человека. Нам не дано понять божественности; мы можем лишь наблюдать, задумываться, делать выводы… просить их о помощи, покровительстве и защите, приносить жертвы и молиться, но даже все вышеперечисленное не делает нас ближе к пониманию существования, так не похожего на наше.

Подобно суровому урагану, который налетает без предупреждения, высшие силы врываются в наши жизни, чтобы разорвать ее на самые мелкие куски, разрушить подобно карточному домику, который с таким упорством мы, человечки, складывали. Боги жестоки. Они наказывают людей за проступки. Или это они просто так развлекаются? Но если вся наша жизнь – лишь тихое существование меж бесконечных ударов Судьбы, то что мы можем? Мы, люди? Мы, маленькие, жалкие существа, которые, всматриваясь вдаль, не замечают опасности у своих ног…

Но даже на смертном одре, даже разбившись вдребезги и потеряв все самое дорогое, мы боремся за жизнь. Мы даем отпор Судьбе, противимся чьей-то злой Воле или недоброй Случайности. Люди готовы грызть землю, ползти на руках и драться до тех пор, пока в них есть хоть малая капля крови и тепла. И пусть они Боги, пусть они могут разбросать нас по сторонам, словно ветер – кучку опавшей листвы, но пока мы живы, мы боремся.

Кто управляет судьбой, ходом событий, смыслом нашего существования? В конечном счете, это неважно. Потому что ведь пока есть те, кто будет сражаться, кто не отступится перед трудностями, не станет пасовать перед бедами и терять голову в самых нелегких обстоятельствах – Человек будет жить. И как бы жестоки не были Боги – Человечество не канет в Лету».

Закончив писать, Калин еще раз пробежал глазами по строчкам и, удовлетворенно кивнув самому себе, закрыл толстую, самодельную книгу, положил карандаш на место и, устало потянувшись, широко зевнул.

Конец первой книги