Книга Если вернутся Боги - Иван Щукин

Но оказалось, что я ошибался. Сержант-инструктор Линк показался в дверях таверны спустя всего лишь какой-то час. Я даже пиво допить не успел. И был он не один. Следом вошел невысокий, субтильного телосложения парень, лицо которого скрывал капюшон. Осмотревшись, сержант махнул рукой своему спутнику и уверенно направился в мою сторону. Оказавшись у стола, он сделал вид, что замялся, и что-то промычал, вроде как не решаясь сесть. Не понаслышке зная, на что способен этот воин, я чуть было не улыбнулся. Слишком уж забавно он изображал трусоватого подчиненного.

– Ну? – нарочито грубо и неприветливо обратился я к сержанту. – Чего приперся?

– Дык вот, босс, – испуганно проблеял он, показывая на скинувшего капюшон парня.

Тот был довольно молод, светловолос, с простоватым лицом. И лишь глаза не вязались с внешним обликом. Это были глаза самого настоящего волчары, которому не привыкать забирать жизни других разумных.

– Что «вот»?

– Дык по делу! – выдохнул Линк и замолчал, словно дистанцируясь от дальнейшего разговора.

– Слушаю, – посверлив взглядом сидевшего напротив человека, спокойно сказал я.

– А я думал, что это мне придется слушать, – усмехнулся парень, с не меньшим интересом разглядывая меня. – Твой человек сказал, что есть дело.

– Ты на кого работаешь?

– Да ни на кого, – снова усмехнулся парень в ответ на провокационный вопрос. – Я сам по себе.

– Тогда не интересно, – отмахнувшись от него, словно от мухи, процедил я. – С шестерками не работаю.

– Ты кого шестеркой назвал, падаль?! – сузив глаза и положив правую ладонь на пояс, прошипел тот.

– Тебя, кого же еще. – Я спокойно пожал плечами. – Мне нужен серьезный компаньон, а не всякая шваль. А ты говоришь, что сам по себе.

– Ты сначала скажи, что за дело. А там решим, заинтересует ли оно кого серьезного, – как-то слишком быстро успокоился парень.

– Ты, что ли, решать будешь?

– На начальном этапе – да! – отрезал он.

Я сделал вид, что сомневаюсь, но спустя минуту все же полез в кошелек и выложил на стол две золотые монеты оркской чеканки.

– Знаешь, что это?

– Допустим. Ближе к делу.

– Я знаю, где достать много таких кругляшей. Но нужны серьезные парни, которые не побоятся запачкать руки.

– Мокруха?

– Тебя это пугает?

Парень не ответил. Замер, глядя на монеты и размышляя.

– Хорошо, пошли, – наконец-то шевельнулся он и собрался вставать.

– Когда, сейчас?! – неподдельно удивился я. Как-то не думал, что так быстро все будет. Надеялся, что мои пластуны, которые сейчас должны затаиться около таверны, проследят за парнем, разведают, кто такой. А тут нате вам – пошли!

– А когда, через год? – презрительно скривился он, уже поднявшись из-за стола. – Решай: или идем к старшему, или ищи кого еще.

Я переглянулся с сержантом, и он чуть заметно прикрыл глаза, сообщая, что остальные пластуны действительно ждут на улице.

– Хорошо, – согласился я и добавил, показывая на сидевших за соседним столиком пластунов: – Но они пойдут с нами.

Парень лишь недовольно поморщился, кивнул и, развернувшись, быстрым шагом направился к выходу. Нам ничего не оставалось, как последовать за ним. Оказавшись на улице, он уверенно повернул направо и, не снижая скорости, пошел вперед. Даже не оглянувшись, чтобы проверить, не отстали ли мы. Мы не отстали. Выстроившись в некое подобие шеренг (два пластуна, я и сержант, еще два пластуна), чтобы было удобнее в случае чего обороняться, наш маленький отряд последовал за неизвестным.

Шли долго. Первое время по широкой улице, затем наш проводник свернул в какой-то узкий переулок, потом еще в один. В некоторых совсем уж глухих местах была практически нулевая видимость, но парень продолжал уверенно идти вперед, словно хорошо видел в темноте или, что вероятнее, прекрасно знал тут каждый угол.

Спустя двадцать минут, когда двух- и трехэтажные домики сменились каким-то подобием частного сектора, на небе показалась почти полная луна и заморосил легкий дождик. Дорога, и так оставляющая желать лучшего, совсем раскисла, и приходилось прилагать все усилия, чтобы не поскользнуться. Это и стало нашей ошибкой.

Свернув на очередную узкую, зажатую с двух сторон заборами улочку, наш проводник внезапно остановился и, не глядя, ударил идущих следом пластунов зажатыми в обеих руках ножами. Тут же сзади послышался топот множества ног и несколько громких щелчков спускаемых арбалетов. Идущие за мной пластуны молча упали в грязь. Линк попытался выхватить меч, но не успел – сразу два болта пробили его грудь. Я остался один и понимал, что тоже ничего сделать не успею.

– Этого живым! – выкрикнул наш проводник, убрал ножи, убившие моих людей, в ножны и, хищно улыбаясь, медленно направился ко мне.

Я в первый момент обрадовался. Живым? Ну-ну! Но, разглядев внезапно изменившуюся походку противника, собрался и насторожился. И было от чего. Люди так не двигаются. Даже тренированные. Это грация хищника, полностью уверенного в своих силах. А мне даже мечи не вытащить. Слишком узкий переулок тут для такого рубаки, как я.

Первые два удара (ладонями с согнутыми, словно когти, пальцами) в лицо я отбил легко и атаковал сам. Бил короткими, но мощными ударами по двум уровням – голова, грудь, – надеясь, что парень купится и попробует их заблокировать. Учитывая силу моих ударов, такие блоки грозили ему как минимум переломами. Но нет, он, словно что-то почувствовав, удары плавно отвел, а под последний и вовсе поднырнул и снова перешел в атаку. Сосредоточившись на обороне, я неожиданно заметил, или правильнее будет – почувствовал, как что-то стремительно приближается к моей голове. Не успевая увернуться, я отбил очередной удар и отчаянно прыгнул вперед, на мгновенно отпрянувшего противника. Но полностью уйти от атаки сзади не удалось, и что-то легонько чиркнуло меня по затылку. Легонько, но от этого не менее действенно. Окружающий мир сразу же поплыл перед глазами, меня качнуло, и это стоило еще одного пропущенного удара в голову, на этот раз от несостоявшегося проводника.

Дальше все было словно в тумане. Кажется, я зарычал и в невероятном прыжке достал врага коленом в лицо. Послышался мерзкий хруст, и он куда-то пропал. Затем последовал еще один удар сзади по моей многострадальной голове. Я упал. Вначале на колени, но после еще нескольких сильных ударов свалился совсем, плашмя на мокрую землю. Удары не прекратились и потом, потому что я пытался встать.

Лишь спустя какое-то время, когда я уже практически ничего не чувствовал, откуда-то издалека раздался властный окрик:

– Хватит!

И меня прекратили избивать, быстро обыскали и куда-то потащили. Сознание то затухало, то на какие-то секунды вновь возвращалось, но не полностью, а лишь частично, словно в насмешку заставляя меня прочувствовать все неровности почвы.