Книга Красный Корсар - Джеймс Фенимор Купер

Но взгляд командира скорее выражал сожаление, чем упрек, и когда Уайлдер хотел было произнести несколько слов в оправдание случившейся небрежности, Корсар дружески прервал его, заметив, что с этим делом уже покончено.

– Противник наш настороже, он переменил курс и идет прямо на нас. Пусть приблизится, мы увидим его вооружение и решим, какой разговор с ним вести.

– Если позволить ему приблизиться, то, может быть, нам уже трудно будет избежать встречи с ним и будет нелегко уйти от погони, если мы решим уходить.

– «Дельфин» – быстроходное судно, и найти равное ему трудно.

– Не знаю, сэр, но наш противник приближается быстро, и есть опасение, что в быстроте он не уступает «Дельфину». Мне редко приходилось видеть, чтобы судно так быстро росло при приближении.

Уайлдер говорил с таким жаром, Корсар внимательно посмотрел на него и спросил:

– Вы знаете это судно?

– Да, знаю. И если не ошибаюсь, оно не по силам «Дельфину». Я уверен, что оно не имеет на борту соблазнительного для нас груза.

– Его размеры?

– Негр уже назвал их вам.

– Ваши люди тоже его знают?

– Трудно ошибиться старому моряку в расположении парусов, между которыми он провел месяцы и даже годы.

– Давно ли вы оставили то судно?

– Перед тем, как прибыть к вам сюда.

Корсар на некоторое время задумался. Уайлдер не прерывал его, и на лице его отразилось некоторое беспокойство.

– Сколько на нем пушек? – спросил резко Корсар.

– На четыре больше, чем на «Дельфине».

– Его обшивка?

– Толще нашей, и судно больше нашего.

– Это судно принадлежит королю?

– Да, королю.

– Оно переменит своего хозяина: оно будет моим!

Уайлдер поклонился и недоверчиво улыбнулся.

– Вы сомневаетесь? – сказал Корсар. – Есть ли у нашего противника такие люди, как наши, готовые головы сложить по первому приказанию?

Команду «Дельфина» подбирал человек, хорошо знающий и людей, и характер морской службы. В нее входили самые отчаянные моряки почти всех наций, управляемые человеком, авторитету которого они подчинялись беспрекословно. Они представляли собой действительно непреодолимую силу. Даже новички слепо верили в своего командира и никогда не сомневались в успехе.

– Вы не принимаете в расчет наших людей, – сказал Корсар. – Вот датчанин, такой же крепкий и тяжелый, как пушка, около которой я его сейчас поставлю. Вы можете резать, рубить его, и он не отступит, как и его орудие. Около него стоят русский и швед, такие же, как и он, и они будут стоять друг за друга, это одно целое. А вон там – невысокий атлетического сложения моряк из одного из ганзейских городов. Ему больше нравится наша свобода, и скорее все ганзейские города погибнут, чем он оставит свой пост. Вот стоят два англичанина. Хоть я не люблю их отечества, но, признаюсь, трудно найти более надежных людей. Кормите их хорошо, бейте почаще – и вы не найдете более подходящих служак. Подальше стоит человек, скорее похожий на монаха, и действительно, раньше он занимался проповедями, но позже предпочел хорошую пищу и вино, и жажда богатств одолела его.

– А каков он в битве?

– За деньги он будет воевать, человек он смышленый. А вот тот отличается своей исполнительностью. Раз во время сильного ветра я велел ему перерубить канат. Он сделал это, но по неосторожности стоял перед канатом, и его отбросило в море. Теперь он хвастает своей осторожностью и утверждает, что больше никогда не оплошает. Я уверен, что и теперь приближающийся корабль он видит вдвое бóльшим.

– Значит, он трус и может подумать о бегстве?

– Напротив, он увидел свое спасение в победе и поскорее постарается сшибить ненавистные ему мачты. Следующий там – танцор, видите, с каким жаром он говорит и как все время ходят у него руки и ноги? Он добродушен на вид, но при случае без угрызения совести перережет вам горло. Странное соединение добродушия с жестокостью. Я его пущу на абордаж. Я уверен, там руки у него разойдутся.

– А это кто там подальше снимает с себя одежду? – спросил Уайлдер.

– Это голландец, он очень экономен: по его мнению, перед смертью не стоит надевать новую одежду. Рядом с ним гасконец готовится к битве. Это две противоположности. Если бы они сражались, то сразу легко мог бы победить француз, прежде чем голландец сообразил бы, что бой начался. Но при первой же осечке француза победа осталась бы за голландцем.

Корсар говорил, улыбаясь жестокой улыбкой, и горечь слышалась в его словах.

– А эти два коренастых матроса, которые с таким вниманием рассматривают приближающийся фрегат?

– Это люди очень непостоянного характера: они наполовину только освоились с нашим разбойничьим промыслом и в глубине души не совсем согласны с нашими действиями.

– Они так смотрят на корабль, будто считают, что позволять ему приближаться не стóит.

– Да, они народ расчетливый, и я не удивлюсь, если они уже заметили, что на корабле те самые лишние четыре пушки, о которых вы говорили. У них великолепное зрение, они также крепкие и сильные, с толковой головой на плечах и сумеют из всех своих преимуществ извлечь выгоду.

– Вы думаете, что они недостаточно храбры?

– Ну, я не посоветовал бы никому становиться у них поперек дороги. У них ум не подвижный, язык не бойкий, но того, что втемяшится в их голову, не выбьешь и колом. Если им взбредет в голову сражаться, то их пушки будут лучшими, в противном же случае придется пожалеть порох, который они потратят. Однако мы теряем на болтовню время, пора приступать к серьезной работе, мистер Уайлдер, мы покажем им наши паруса.

Лицо Корсара преобразилось, и он направился по палубе, а помощник начал отдавать соответствующие распоряжения. Найтингейл командовал своим резким голосом: «Ставить паруса!»

До этого времени матросы вели себя по-разному: одни выражали радость, ожидая богатой добычи, другие, лучше зная своего командира, еще не были уверены в решении нападать; некоторые, более осмотрительные, покачивали головами по мере приближения корабля и взвешивали опасность положения. Но опыт убедил всех, что командир их знает, что делает, и всегда будто чудом получает все сведения о неприятеле, и потому все с доверием ожидали его решения.

При первой команде лица моряков оживились, и все с радостью бросились выполнять распоряжения.

Уайлдер быстро отдавал одну команду за другой, он был правой рукой командира, и теперь ему все подчинялись.

В одно мгновение голые мачты покрылись белоснежными парусами, и корабль закачался на волнах, ожидая, когда ему укажут направление. Все было готово, и Уайлдер направился к корме, где застал Корсара, рассматривающего незнакомца. Уже показался желтоватый остов судна с его бортами, установленными пушками, свидетельствующими об огромной мощи военного корабля.