Книга Тайное братство - Робин Янг

— Но вас не беспокоят протесты Церкви? Я слышала, при дворе Аквитании ваши выступления запретили. И здесь священники требуют того же. Угрожают даже отлучить от Церкви.

— Да, какое-то время назад мои выступления казались немного грубоватыми и откровенными для утонченных вкусов. Я их смягчил. — Пьер резко поднялся, сложил пергаментные листы, взял «Книгу Грааля». — Здешние придворные, по словам пригласивших меня, ждут моего выступления с большим нетерпением. Доминиканцам не удалось склонить короля на свою сторону.

Элвин с досадой смотрела, как он возвращает книгу и стихи в вещевой мешок. Ведь она только что лежала рядом.

— И мои представления не так уж плохи, как говорят некоторые. По крайней мере дьявол там не появлялся. Пока.

В дверь постучали.

Несколько секунд Пьер смотрел на дверь, затем, покачав головой, открыл небольшую щелку.

— В чем дело?

— Вы хотели, мой господин, чтобы вам сообщили, когда будет готов большой зал, — произнес мужской голос. Элвин догадалась, что это слуга.

— Извините меня, леди, — пробормотал Пьер, оглянувшись, и выскользнул в коридор, закрыв за собой дверь. — Все подготовлено, как я просил?

— Да, мой господин, вы будете выступать перед королем.

Прислушиваясь к приглушенным голосам за дверью, Элвин ринулась к кровати.

— А зал? Он оформлен, как я просил?

— Да, мой господин.

— Когда я выступал в Клуни, там скамьи поставили неправильно. И мне пришлось говорить в затылки зрителям!

— Все поставлено в точности как вы просили, мой господин.

— Очень хорошо. Я сейчас приду. — Пьер открыл дверь. Улыбнулся. — Увы, леди, я вынужден покинуть ваше общество. Мне нужно сделать кое-какие дела.

— Мне тоже пора идти. — Элвин возвратила трубадуру улыбку, чувствуя себя насквозь порочной. — Если я не закончу работу, то придется пропустить ваше представление. Благодарю за приятный разговор. Доверившись, вы оказали мне большую честь.

— Тогда, Грейс, может быть, и вы окажете мне честь? Давайте встретимся после представления.

— Если позволят мои обязанности.

Пьер забросил на плечо вещевой мешок и открыл дверь, пропуская ее вперед.

— Надеюсь, позволят. — Он двинулся по коридору. Затем резко развернулся. — О… один момент! У вас осталось кое-что мое.

Элвин похолодела.

— Ваше?

— Да, одеяло. — Пьер подошел к ней. — Боюсь, без него я ночью замерзну в этой комнате, похожей на склеп.

— Оно мокрое! — выпалила Элвин. — Я скажу слуге, чтобы он принес вам другое. Даже два.

Пьер поклонился.

— Тогда до встречи.

Элвин подождала пару мгновений, затем двинулась в противоположном направлении. Под одеялом она прижимала к груди «Книгу Грааля».

В опочивальне ее встретила взволнованная Мария.

— Где ты была? Королева очень недовольна. Твоя обязанность одевать ее после купания!

Лицо Элвин вытянулось.

— Я думала, у меня свободное время.

Мария раздраженно вскинула руки:

— Как ты могла быть такой забывчивой?

— Королева собирается меня наказать?

Мария сурово глянула на Элвин:

— Я сказала королеве, что ты в постели с сильной болью в животе. И заменила тебя при одевании. Не беспокойся, представление ты не пропустишь. Твое недомогание должно к вечеру пройти. Просто утром ты что-то съела негодное.

— Как мне повезло с подругой.

— Ты права, — согласилась Мария. Посмотрела на одеяло. — Это что еще за тряпье? И где твой чепец? — Она нахмурилась. — Элвин, ты вся промокла до нитки!

— Я хочу тебя кое о чем попросить.

Мария вскинула брови:

— Значит, пока я за тебя выполняла работу, ты встречалась со своим милым? Под дождем? — Она улыбнулась. — Теперь-то ты мне о нем расскажешь.

— У меня к тебе очень важное дело, Мария.

Девушка перестала улыбаться.

— Что случилось?

— Я не хотела тебя впутывать, но у меня нет выбора. Ты уже помогла мне сегодня, и я тебя отблагодарю, обещаю, но мне нужно еще кое-что. Только не спрашивай о причинах. Я этого сказать не могу.

Мария медленно кивнула:

— Говори.

— Нужно передать в прицепторий весть. Как можно скорее. Пойди к Рамону. Думаю, ему можно доверять и он сумеет покинуть дворец без особых трудностей. Рамон доставит послание, если ты его попросишь.

Мария покраснела.

— Мне кажется, он меня едва замечает.

— Ты ошибаешься, Мария. Рамон все время пялит на тебя глаза.

— А кому послание?

— Священнику Эврару де Труа.

— Священнику! Ты влюблена в священника?

— Нет, — быстро ответила Элвин. — К любви это никакого отношения не имеет.

Мария вздохнула.

— Что я должна сказать Рамону?

— Пусть передаст священнику, что мне удалось добыть необходимую ему вещь. Эврар должен послать своего человека встретиться со мной за полчаса до вечерни. Он знает где.

— Это все?

— Да.

Мария внимательно оглядела Элвин.

— У тебя неприятности?

Элвин напряженно рассмеялась.

— А когда неприятности меня миновали? — Она посерьезнела. — Так ты это сделаешь?

— Сделаю.

— Тогда я должна тебе вдвойне.

— Конечно, — шутливо бросила Мария, одновременно встревоженная за подругу и возбужденная поводом увидеть Рамона.

Проводив Марию, Элвин достала черную шкатулку. Для книги там оказалось места достаточно, если положить ее сверху на все отделения. Она заперла шкатулку, толкнула ее ногой под кровать и направилась к вешалке высушить платье.

Пьер налил в кубок еще вина и прошагал к помосту, воздвигнутому в дальнем конце большого зала. Сел на доски, оперся на локти. По пути сюда ему встретился аристократ, с которым пришлось выпить вина и вести долгую беседу, поэтому времени для подготовки оставалось мало. Но в любом случае большой зал смотрелся великолепно.

На помосте стояли троны для короля и королевы, покрытые пуховыми покрывалами. Позади на стене висел алый стяг короля Людовика с золотой лилией, мерцающей в ярком свете сотен свечей. По залу были развешаны флаги, украшенные гербами герцогов и баронов, которые будут присутствовать на представлении. На пространстве перед помостом — там, где Пьер будет выступать, — разбросали высушенные лепестки роз, источавшие нежный аромат. На убранных осенними листьями длинных столах через равные интервалы стояли усыпанные драгоценными камнями чаши с вином. Янтарные, малиновые, золотые. После представления будет пиршество в честь Дня всех святых. Ничто не мешало Пьеру представлять такое великолепие устроенным королевскими особами в его честь.