Книга Сокровища Валькирии. Птичий путь - Сергей Алексеев

Начальник разведки оставался непоколебимым:

– Соответствующая служба, при форс-мажорных обстоятельствах. Контролируемая утечка информации…

– Чья это служба? Кому подчиняется? Кто контролирует?

– Это закрытая информация.

Последние слова подрубили Сторчака.

– Я уже ничего не понимаю… Кто управляет всеми процессами? Кто здесь главный?

– Вы, – суконным голосом заверил Филин. – А на подобные инсинуации не обращайте внимания. Воспринимайте их как подушку безопасности в автомобиле. Она существует независимо от вашего знания о ней, срабатывает в нужный момент. И всего один раз.

Смотрящий потряс головой.

– Ладно, идите…

– Но я пришел доложить обстановку на объекте в Новгороде…

– Так докладывайте! – Сторчак выключил телевизор.

– По последним донесениям источников, на объекте строят причал и лестницу, – привычным тусклым голосом проговорил начальник разведки. – А также основательно благоустраивают прилегающую территорию. Прием посетителей временно остановлен, у ворот дежурит милиция.

Смысл его плоских слов доходил с трудом, и когда наконец коснулся сознания, Сторчак вскочил:

– Слушайте, вы можете объяснить, что там происходит?

– Могу. На объекте идет ремонт. И строительство пристани. К берегу подтащили военный понтон. Работы проводятся в авральном режиме.

– Кто это все строит? Опять закрытая информация?

– Нет. Строят таджики.

– Я хотел спросить: кто распорядился? Почему именно сегодня? Выясните и доложите!

– Это известно. Распорядился лично губернатор. Об этом знает весь Великий Новгород.

– Потемкинская деревня! Вы понимаете, что этого делать нельзя? Я же предупреждал!..

– Не понимаю, – тупо сказал Филин. – Я принимаю информацию. И докладываю вам.

Сторчак перебрал выключенные телефоны на столе и немного успокоился.

– Хорошо… Как ваши источники объясняют, с чего вдруг губернатор затеял ремонт? Как все это подается?

– Как забота государства о сохранении памятника истории и культуры. Но наши источники выяснили настоящую причину. В музее ждут китайскую делегацию, наводят марафет.

– Что?!..

– Так отвечают сотрудники музея. Прибудет важное лицо из Китая. Ответный визит самого́ генерального секретаря. А принимать будет сам «новгородский посадник».

– Это что, шутка?

– Информация подлежит проверке. Но подготовка серьезная, на высшем уровне. Точно установить, кто приезжает конкретно, пока не представляется возможным. Появится визуальный контакт – установим.

– Устанавливайте же скорее! Мне важно знать, китайцы это или… кто-то другой!

– Вас понял.

Только сейчас Смотрящий сообразил, что ожидание китайской делегации – это, возможно, прикрытие, изобретенное лично младшим Холиком. Дурацкое, неуклюжее и совершенно ненужное, ибо еще больше привлечет внимание к музею.

И в тот же миг ужаснулся: а если произошла накладка и на самом деле прибывает китайская делегация? Вместе с директором?

Эх, Корсакова бы сейчас!

Начальник разведки уже протискивался бочком обратно в щель, словно таракан, и готов был исчезнуть – в кабинете оставался лишь его портфель, когда Сторчак спохватился:

– А известно, где сейчас «новгородский посадник»?

Филин посмотрел на часы:

– Двадцать семь минут назад вошел на объект. При себе имел небольшую дорожную сумку. Из здания никуда не выходил.

– Что же сразу не доложили?

– Вы приказали информировать только относительно ожидаемых в музее гостей. То есть о китайцах.

Сторчак даже не рассердился на его умышленную тупость.

– Надо под любым предлогом выяснить, ждет ли он китайскую делегацию. И вообще кого он ждет. Вы можете дать задание своим агентам войти и спросить?

– Не могу, – уверенно заявил старый чекист.

– Я понимаю – конспирация, нельзя раскрываться… Но это очень важно! Придумайте комбинацию! Причину!

– Все равно не могу. Оба информатора передвигаются в инвалидных колясках. Они ветераны-нелегалы, весьма престарелые люди. Ведут наблюдение с помощью приборов. И еще они не говорят по-русски.

– Почему? – совсем уж глупо спросил Сторчак.

– Потому что не знают языка. Это иностранцы, жертвы ваших реформ. Их когда-то вывезли из-за рубежа посольским грузом.

Смотрящий сам прикрыл за ним дверь и упал в кресло перед телевизором.

Церковер хвастался, что однажды достал экспериментальную мебель из Японии. В стране Восходящего Солнца изобрели сиденье для уставшей начальствующей задницы: если резко опуститься в такое кресло, включается механический прибор, создающий впечатление невесомости. Земное притяжение исчезало всего только на минуту, дольше пока не получалось, но по уверению Оскола, этого вполне хватало, чтобы полностью расслабить мышцы таза – ту часть тела, откуда поступает кровь в детородные органы и головной мозг. И сразу, мол, думается легче…

Сколько бы раз Сторчак ни садился в его кресло, ни разу не испытывал ничего подобного, возможно потому что было чужое. И сейчас тяжесть земного притяжения навалилась на плечи, голова загудела. Он схватился за телефон, однако помощник младшего Холика механическим голосом сообщил, что шеф будет недоступен в течение шести часов, и эта новость еще сильнее придавила к земле.

Всё! О возможной накладке даже не предупредить. Вероятно, премьер вылетел в Новгород и предусмотрительно ушел со связи, чтобы никоим образом не выдать своего местонахождения.

И тут перед глазами возник портфель Филина и мгновенно озарила догадка – вот где хранятся все секреты Осколкова: тайные списки важности разведопераций, штатное расписание агентуры, пароли, явки. И вообще всяческая информация, касающаяся управления. «Ядерный чемоданчик»! Там все, что он искал в сейфе Оскола!

Чтобы стать хозяином в зоне Д и получить власть, надо завладеть ее тайнами. А он пока здесь – министр без портфеля…

Эта мысль уже не отпускала ни на мгновение, надо было во что бы то ни стало отнять портфель. Добровольно начальник разведки его не отдаст, а выкручивать силой – несолидно, да и примчатся на помощь. В зоне все подчинено аналитикам, вплоть до внутренней охраны. Можно позвать внешнюю, но придется слишком долго объяснять задачу, да и то, будет ли толк?

По телевизору шел уже какой-то сериал, а по всем другим каналам – сплошь реклама.

И вдруг взгляд зацепился за кадры, транслируемые из международного аэропорта: самолет с иероглифами на борту, по трапу спускается желтолицый человек, за ним еще двое, и все похожи, как братья… Внизу их встречают, но никаких комментариев!