Книга Мефодий Буслаев. Билет на Лысую Гору - Дмитрий Емец

Затем промелькнула Средняя Канцелярия – гдестол тянулся всего на двадцать верст и чиновников было не больше ста тысяч.После – Высшая Канцелярия – со столом на три версты, где в самом концебесконечного коридора находился – венец Тартара – личная приемная главыКанцелярии мрака горбуна Лигула.

Двустворчатая дверь не слишком впечатляла.Разве что была окована медью. Возле нее застыл караул из стражей мрака,безмолвных, словно статуи. Оба входили в сотню первых мечников мрака. Два точнотаких же стража помещались с той стороны, сразу на входе.

При приближении Улиты дверь распахнулась.Лигул, вероятно, был уже предупрежден. Он сидел за столом, заваленнымпергаментами, и просматривал их. Некоторые пергаменты он размашисто подписывал.Некоторые откладывал, отчерчивая перед тем строчку-другую длинным огненнымногтем. Третьи, так и не подписав, швырял на пол, откуда их поднимал ползающийна четвереньках секретарь.

– А-а, ты… Попалась-таки? –поинтересовался горбун, едва взглянув на Улиту.

– Я пришла сама, – сказала ведьма.

– Она не сама! Врет она все! Я-я-я-я еепоймал! Выследил, предал! – завопил в смертельной обиде Тухломон.

Лигул нетерпеливо махнул рукой, и один изохранников выволок комиссионера из кабинета. Оторвавшееся по дороге ухо онвыкинул следом и брезгливо вытер пальцы о штаны.

– А-а-а… ну да… Сама так сама! Какиеновости? – сказал горбун, когда дверь за комиссионером захлопнулась.

– У меня двенадцать тысяч хорошихновостей и шесть тысяч плохих! С каких начинать? – поинтересовалась Улита.

– С той единственной главной новости,ради которой ты сюда притащилась! Я чудовищно занят. Выкладывай! И имей в виду,что ты арестована. Отсюда ты уже не выйдешь, – сказал горбун.

Стража у дверей напружинилась, готовая попервому знаку выволочь Улиту из кабинета.

– Мне нужно говорить вслух? Чтобыуслышали все? – спросила ведьма, кивая на охрану.

Лигул удивленно поднял глаза от пергаментов.

– Что это за фокусы?

– Это не фокусы. Это вуши! –многозначительно сказала Улита.

– Какие вуши? – недоумевающепрорычал Лигул. – Что ты такое несешь? Ты бредишь, ведьма!

– Кавлик Быгуп! – сказала Улита,разглядывая лепнину на стенах. – Кавлик Быгуп – тра-ля-ля!

– Яснее, Тартар тебя побери! Ты отнимаешьу меня время!

Краем глаза Улита заметила, как охранадвинулась к ней.

– Кавлик Быгуп! Лысая Гора! Вуши-вуши!Расти большой – не будь лапшой! – громко повторила она.

В расширенных зрачках Лигула что-то дрогнуло исломалось. Стражи, почти уже схватившие Улиту, были несказанно удивлены, когдавскочивший на ноги босс внезапно запустил в них чернильницей с кровью.

– А ну не трогать ее! Кто вас вообщевызывал? – заорал он.

Стражи застыли, переглядываясь.

– Что встали? Вон пошли, дармоеды! Изприемной тоже всех убрать!

– Да, но…

– ВСЕХ, Я СКАЗАЛ! Кто останется –обезглавлю!

После мгновенного замешательства охранникипомчались выполнять приказ, однако Лигул все еще не был удовлетворен.

– И ты тоже вон! – заорал он нависевший на стене ковер.

Ковер шевельнулся. Из-за ковра выскочил стражс арбалетом и кинулся к двери. Улита и Лигул остались вдвоем в огромномкабинете. Горбун постепенно утихал. Теперь он, кажется, сожалел о своейвнезапной вспышке. Лишь глаза его ползали по Улите, как вкрадчивые мыши.

– Еще кто-нибудь знает про вуши? – сласковой вкрадчивостью спросил он ведьму.

Спросил как старый друг, который спрашивает очем-то другого старого друга. Улита изумилась было, но почти сразу с внезапнымпрозрением осознала, что если сейчас скажет «нет», то ее тело, распыленное насто миллионов частей праха, никогда не соберут в самой глубокой расщелинеТартара.

– Куча народу знает. Я осторожнаядевочка. Один из моих друзей уже пьет чай с Веней Вием. А поблизости стоит циклоп,готовый дать сенсационное интервью.

– Ты лжешь. Веня Вий не пьет чай! –сухо сказал Лигул.

Он колебался. Жизнь Улиты все еще висела наволоске.

– Это неважно. Дело не в мелочах, а всамом факте… – стараясь, чтобы ее голос звучал хладнокровно, заметилаУлита. – Только троньте меня, и увидите, что будет!..

– Кто еще знает, ведьма? Всякиемагические подростки и стражи света с дудками и котами? – презрительноспросил Лигул.

– Разумеется. И ножки у них подлиннее,чем у некоторых! – парировала Улита.

Она была уверена, что горбун вспылит, но тоттолько ухмыльнулся. Кавлик Быгуп умел держать удар. Будь иначе – он никогда незанял бы свое кресло.

– Чем докажешь, что не врешь? –спросил горбун.

– Тем, что сама знаю! – сказалаУлита.

– Мне этого мало. Может, тот циклоп давносдох и ты продаешь мне просроченные сенсации? – ухмыляясь, заметил Лигул.

– Хорошо. Я докажу!

Улита сунула руку в голенище сапога. Не успелаона ничего достать, как поняла, что в нее нацелен короткий скипетр,заканчивающийся высушенной головой. Головой одного из тех древних божков, чтовыкашивали мором целые страны и были уничтожены златокрылыми.

– Эй ты! Без фокусов! Только попытайсяметнуть в меня заговоренный кинжал или отравленную иглу! – прохрипелгорбун.

– Я и не собиралась! – возмутиласьведьма.

– Тогда оставь в покое сапог!

– Кажется, кому-то нужны былидоказательства? – вежливо поинтересовалась Улита.

Маленькие глазки испытующе пробуравили ее.Лигул колебался.

– Хорошо. Доставай! Только без резкихдвижений! – разрешил горбун.

Улита извлекла из ботфорта скатанный в трубкупортрет, уронила его на пол и отошла. Приблизившийся Лигул, держа наготовемороносный скипетр, брезгливо развернул трубку сапогом. Его близко посаженныеглазки встретились с другими близко посаженными глазками. Горбун на портретеоживленно замахал руками, завертелся, запрыгал, сообщая что-то своему хозяину.

Лигул опустил скипетр. Он поверил.