Книга Горячая весна 2015-го - Михаил Луговой

Подполковник, так и не успевший отдать приказ о рассредоточении, выглянул из распахнутых дверей штабного броневика как раз вовремя, чтобы увидеть, как почти одновременно взрываются стоящие наверху, на дороге, «Авенджер» и два «Абрамса». Силой взрывов его отбросило под гусеницы, и когда он наконец смог поднять голову, кругом творился кромешный ад.

Первыми позиции бригады «Блэкджек» атаковали штурмовики, вооруженные ПТРК «Вихрь»[65]. Пилоты били по любой бронированной цели, которую видели, но предпочтение отдавали зенитным средствам. Американцы традиционно считали, что лучшая ПВО – это USAF. Соответственно, войсковые противовоздушные средства имели вспомогательный и в основном противовертолетный характер. Экипажи «Эвенджеров», «Лайнбекеров» и расчеты ПЗРК, получающие информацию от тех РЛС, которые не были подавлены в первые же минуты, видели приближение самолетов, но сделать ничего не могли: дальности «Стингеров» для отпора оказалось недостаточно. Еще минуту спустя на бригаду полился смертельный бомбовый дождь. Командование 6-й армии российских ВВС сознавало, что повторить массированный удар ему скорее всего не удастся, и поэтому спланировало операцию с максимальной избыточностью. На американскую бригаду обрушилось все, что имелось на складах: от полутонных фугасок полувековой давности производства до новейших корректируемых боеприпасов и от разовых бомбовых кассет с противотанковыми и противопехотными элементами до ОДАБ-1500[66].

Полк Су-50 перестал работать как единое целое. Его самолетам следовало находиться везде одновременно, поэтому командование армии раздергало его на эскадрильи. Эскадрилья Кузнецова выстроилась в «карусель» западнее Елгавы и отдельными звеньями делала «выпады» к западу и югу. Су-50 даже не атакуя, одними своими появлениями способствовали успеху воздушного боя других самолетов, так как работали в качестве самолетов ДРЛО в секторе, который был слишком далек от кружащих над Даугавпилсом А-50. Вторая эскадрилья полка делала то же самое над Паневежисом, третья – в районе Вильнюса.

– Внимание, Полста двенадцать, я Жук-3, – сообщил оператор воздушного командного пункта, – к Шауляю подходят «двадцать девятые», обеспечьте обзор.

– Понял вас, обзор обеспечим. Первая, все меня слышат? Работаем по азимуту двести тридцать!

Обе пары второго звена выдвинулись в указанном направлении и, включив радары, начали передавать информацию о воздушной обстановке. В трехстах километрах от них на борту А-50 операторы классифицировали полученные цели и назначали для их поражения группы истребителей. Звену Кузнецова досталась группа целей над Рижским заливом. Американцы, не особенно скрываясь, шли в юго-восточном направлении, явно стараясь перехватить отходящие от цели бомбардировщики, поредевшее прикрытие которых почти исчерпало боезапас.

Кузнецов, подосадовав на то, что его эскадрилью разделяют пополам, повел три самолета первого звена в сторону Риги. Отсутствие ведомого серьезно ограничивало ему свободу действий. При атаке на пересекающихся курсах враг успевал среагировать, а попытка с выключенными радарами подобраться поближе или даже зайти в заднюю полусферу разделяла его эскадрилью окончательно. Разве что излюбленный «вариант четыре»… Но давать целеуказание одним самолетом для двоих атакующих неудобно. Вот если наоборот…

– Коля, атакуем по варианту четыре! Я атакую, вы обеспечиваете!

– Понял, командир, – слегка обескураженно отозвался ведущий второй пары, дисциплинированно предпочтя не задавать вопросов.

Кузнецов толкнул вперед ручки управления двигателями, доводя тягу до полной. Превысив скорость звука, его машина вырвалась вперед, с каждой секундой сокращая дистанцию до противника, который, похоже, ни о чем не подозревая, двигался прежним курсом. Кузнецов сегодня еще не стрелял. Полный боезапас и то, что американцы шли почти на пять тысяч метров ниже, позволяли ему надеяться на повторение успеха самого первого вылета.

«Целераспределение с замыкающего, – решил он. – Потом ухожу правым разворотом со снижением».

Желтый огонек в углу поля зрения возвестил приход новых данных. В мигнувшую картину воздушной обстановки добавилось информации. Возле значка, обозначавшего вражеские самолеты, возникли цифра «4» и обозначение «F-16 бл-52». «Поляки, что ли?» – удивился Кузнецов, нажимая на гашетку. Еще до того, как из отсека вооружения катапультировалась вторая ракета, вражеские самолеты почуяли неладное и начали разделяться, хотя это вряд ли могло им помочь.

– Командир, мы под обстрелом! – как гром среди ясного неба донесся возглас ведущего второй пары.

Кузнецов впился в экран воздушной обстановки, одновременно закладывая вираж на пределе своих возможностей. В глазах потемнело, но он точно видел, что, кроме атакованной им группы, поблизости нет чужих самолетов. Истребители второй пары расходились в разные стороны, но их средства обнаружения продолжали работать, давая картинку происходящего вокруг, и Кузнецов увидел, как между самолетами появляются красные точки чужих ракет – одна, вторая третья…

«Откуда? Черт, откуда?»

На его глазах отметки обоих истребителей второй пары, мигнув, погасли. В наушниках надрывался голос оператора воздушного командного пункта, предупреждающего об угрозе с азимута двести, а он, мыча от сложного букета чувств ярости, страха, боли и досады, жал на клавишу включения РЛС, уже зная, что увидит.

Эскадрилья F-22C прошла на малой высоте над Курляндией, прием слишком нехарактерный как для «Рэпторов», так и для американских ВВС в целом. Обычно американцы предпочитали задавить противника массой или техническим превосходством, чем прятаться от него на малых высотах. Дождавшись, когда русские, польстившись на приманку, роль которой выполняли польские F-16, включат радары, обнаружив свое местоположение, американские самолеты, пользуясь управляемым вектором тяги, «встали на хвост» и выпустили ракеты. Стрелять им пришлось почти вертикально вверх, «Сайдуиндеры» для этого не годились, и они использовали АМРААМы, что несколько смазало эффективность засады, потому что русские сразу обнаружили излучение радаров и головок самонаведения, хотя это и не помогло им уклониться.

Увидев на экране восьмерку «Рэпторов», встречным курсом начинающих набирать высоту, и помня об оставшихся в тылу поляках, Кузнецов понял, что обстоятельства складываются не в его пользу. У него было преимущество в высоте и скорости, поэтому он выпустил по передней четверке американских «Хищников» две Р-77, больше надеясь испугать их, чем серьезно рассчитывая на поражение, и, развернувшись, ушел на форсаже, прогрохотав над черепичными крышами охваченного паникой центра Риги и русскими войсками, движущимися по объездной, воздушным ударом взломанного звукового барьера.