Книга Горячая весна 2015-го - Михаил Луговой

– А также, – чуть повысив голос, продолжил американец, – суд над русскими террористами, совершившими покушение на советника по национальной безопасности США Оскара Шаняка.

На этот раз ему и в самом деле удалось удивить собеседника. Осокин даже открыл от неожиданности рот.

– Мне об этом ничего не известно, – наконец сказал он.

– Несколько часов назад в контролируемой американской армией части анклава кортеж советника подвергся нападению русских диверсантов, переодетых в американскую униформу. Советник президента США при этом погиб. Погибли также двое видных деятелей российской оппозиции. Трое нападавших взяты в плен. Поскольку действия, совершенные ими, явно противоречат Женевской конвенции, мы будем их судить.

– Если мне не изменяет память, – сказал Осокин, – то в этой конвенции есть еще пункты о недопустимости воздушных бомбардировок мирных городов. После того как вы почти до основания снесли Калининград и попытались атаковать крылатыми ракетами Москву, разговор о каких-то конвенциях с вашей стороны является лицемерием. – Он достал платок и промокнул выступивший пот. – В отличие от вас, я не имею полномочий формулировать позицию России на предстоящих переговорах. Но буду отстаивать принцип, при котором обмен пленными будет проведен по принципу «всех на всех», включая и этих ребят. Кто с мечом к нам придет – от меча и погибнет. Так было, так есть и так будет. Всегда.

15 мая 2015 года. Рассвет. Финский залив

Вода на той невидимой линии, где Балтийское море переходит в Финский залив, расступилась, и над волнами появилась рубка подводной лодки. Задняя ее часть была покорежена и смята недалеким взрывом глубинной бомбы, перекошенные трубы выдвижных устройств казались порождением безумного скульптора-авангардиста, из них на показавшийся над волнами веретенообразный корпус низвергались потоки воды.

Открылся люк, и на мостике появились люди, зорко оглядывая линию горизонта в бинокли. Командир «Магнитогорска», сжав в кулаке снятую с головы пилотку, осмотрел повреждения.

Сообщение о прекращении боевых действий на борту покалеченного «Магнитогорска» приняли только в три часа ночи, и еще три часа командир выжидал, просто на всякий случай, несмотря на сочащиеся водой швы и подходивший к концу заряд аккумуляторных батарей.

– Течь в третьем отсеке усилилась, – доложили ему из люка, ведущего в душную пропасть центрального поста. – Ставим упоры. Но до Кронштадта дотянем.

И все, находящиеся в тот момент на идущей в рассвет субмарине, точно знали – дотянут.