Книга ЧВК "Пересвет" - Алексей Медоваров

— Сам знаю, вашество. За это не переживай. Но если вы не будете выходить на связь в течение трёх дней, я уведу ребят из этой промозглой дыры.

— Я помню наш уговор, — кивнул я. — Не прощаемся!

— Не прощаемся, вашество!

Дело оставалось за малым — дойти до места по примерным координатам, угнать шагоход, вернуться и при этом не быть подстреленными из крупнокалиберных пулемётов. Всего ничего!

Сезон охоты на шагохода объявлен открытым!

Глава 22

Глава 22

Мы втроем удалялись от прорехи, чья иссиня-черная пелена была различима даже в темноте ночи.

Последнее, что мы услышали, был голос Шефа:

— Эй, парни! — командовал он. — Не составляйте контейнеры в одну кучу! Давайте лучше сразу наверх… Разобьем лагерь вон там, у лесочка…

Мы шли гуськом. Первой шла София, как наиболее опытный пилот бронированного экзоскелета, а мы с Виталиком тащились следом.

София постепенно увеличивала скорость, разбивая ногами сугробы, благо те доходили нам только до колен. Она адаптировала прошивку как раз для таких забегов и теперь проводила полевые тесты.

В результате на открытых участках наша скорость доходила до тридцати километров в час. Но на нашем пути часто встречались речушки, овраги и довольно густые леса с буреломом.

Время от времени Виталик просил остановиться. Пока мы с Софией переводили дух, он запускал дрон оптической связи и проверял связь. Это тоже замедляло нас.

Начало светать. София остановилась у густого подлеска.

— Привал, — выдохнула она. — Прошли половину пути. Еще чуть больше шести часов.

Она рухнула у сломанной бурей сосны. Я с удовольствием устроился рядом, пока Виталик занялся связью. В этот раз он выпустил дрон-ретранслятор.

При ходьбе по пересеченной местности экзоскелеты забирали львиную долю нагрузки, фактически операторам, то есть нам, нужно было лишь переставлять ноги, а все остальное делала техника. Но даже эти несложные движения за семь часов изрядно утомляли.

— Дальше поведу я, — сказал я Софии. — А пока давайте перекусим…

После часового отдыха мы продолжили путь. Вдруг я заметил нечто необычное — на большом поле снег лежал как-то странно, словно ветер нанёс сугробы длинными ровными полосами, между которыми были одинаковые промежутки.

— Вы видите то же что и я?

— Да, ваша светлость, — София навела бинокль на поле. — Это очень странно…

Мы немного отклонились от курса. Выйдя на край поля, я опустился на одно колено и разгрёб сугроб. Под слоем снега оказалась срезанные стебли пшеницы вместе с колосьями.

— Начала гнить, — сказал Виталик, раскапывая следующую полосу.

Это было чертовски странно — оставить урожай гнить в поле.

— Его срезали вручную, — заметил я. — Смотрите, у срезов разная длинна и их словно собирали в пучок и только потом проводили острым предметом. Чем-то вроде серпа.

— Ваша светлость, вон там! — София протянула мне бинокль, которым осматривала местность, пока мы с Виталиком копались в сугробах.

Я прильнул к окулярам. За соседней рощицей отчётливо просматривались дома с соломенными крышами, печными трубами и нехитрыми заборами из длинных жердей. Вот только из труб не поднималось ни струйки дыма.

— Деревенька? Нужно проверить, — произнёс я.

Как-то не вязались эти домишки с соломенными крышами с высокотехнологичными шагоходами. Ох, как не вязались!

Мы двинулись к деревеньке, держа оружие наготове. У забора крайнего дома сбавили шаг.

— Смотрите, — прошептал Виталик и кивнул в сторону дома. — Двери настежь!

И впрямь — двери сеней были распахнуты и внутри уже намело изрядный сугроб.

— И никаких следов вокруг, — сказала София. — Где жители? Ушли из домов, бросив урожай? Странно это всё…

— Не то слово, согласился я. Посмотрим, что внутри…

Мы миновали сени, зашли в дом. Как я и ожидал, дом оказался абсолютно пустым — среди покрытых инеем стен, безмолвно покоились нехитрые пожитки исчезнувших владельцев.

Ни тел, ни следов борьбы. Ничего, кроме запустения и холода.

Мы вышли наружу, обошли дом и увидели небольшой закрытый снаружи сарай.

— Вперёд, — скомандовал я и мы двинулись к ветхой постройке, с новой силой сжав в руках оружие.

Я скинул деревянный засов, а Виталик рванул вперёд, но едва не запнулся о тушу коровы. Рядом лежали издохшие овцы и несколько кур. И, судя по внешнему виду изъеденных личинками и крысами шкур, отсутствию глазных яблок, лежали они тут с самой осени.

— Какого черта тут произошло? — произнес Виталик, переворачивая носком экзоскелета труп овцы.

— Может какая-то болезнь? — предложила София.

— Не думаю, — ответил я. — Но лучше осмотреть остальные дома.

Так мы и поступили — прошли по десятку дворов, из которых состояла деревенька, и везде видели одну и туже картину — пустые дома и мертвый скот в загонах.