Книга Девушка, змей, шип - Мелисса Башардауст

– Если мне потребуется нести бремя вины, то я так и поступлю. Я думала, что виновата в том, что доверилась тебе. Что так легко поддалась на твои уловки, – продолжила она, надвигаясь на него, одновременно придерживая нижнюю часть своего платья. – Но это ты предал мое доверие.

С каждым шагом, что Сорэйя делала навстречу, он отступал назад. От этого она вновь почувствовала себя опасной.

– Я затушила огонь, но это ты напал на Гольваар и заставил моего брата склониться пред тобой. Проклятие на меня наложила матушка, но сделала она это из-за тебя. Все, что с тобой произошло, твоя собственная…

– Довольно! – рявкнул Азэд, хватая ее за плечо и говоря сквозь зубы. – Это не имеет значения. Тебе не одержать победы. На место каждого сраженного сегодня дива придет другой. Все, чего ты добилась, так это смертного приговора для твоей семьи.

– Можешь не рассчитывать на то, что твоя армия продолжит следовать за тобой, – парировала Сорэйя с холодной улыбкой.

– Это еще почему?

Ей не потребовалось отвечать. Пока они говорили, пока Сорэйя отвлекала его, Парвуанэ поднялась с пола и обошла Азэда. Сорэйя увидела ее у него за спиной, с блестящим зеленым пером в руке. Стоило Азэду произнести эти слова, как Парвуанэ бросилась ему на спину и воткнула острый конец пера ему в шею, прямиком в место, еще не прикрытое чешуей.

Шахмар издал гневный вопль боли, и все находящиеся в саду дивы, пэри́к и люди замерли на месте. Он грузно упал на колени перед Сорэйей. Парвуанэ и правда сдержала свое обещание.

Когда он упал, Парвуанэ выдернула перо у него из шеи и соскочила с его спины. Отпрянув от него, она с облечением выдохнула: ее задание наконец-то было выполнено. Однако теперь она, как и Сорэйя, и прочие собравшиеся, с трепетом наблюдала за происходящим с Шахмаром. Покрывавшая его чешуя зарябила, будто бы пожирая его заживо. Затем она начала понемногу отступать. Теперь он лишь частично был покрыт ею. Местами начала проглядывать человеческая кожа. Перед ними была смесь демона и человека. Он закрыл лицо руками, и Сорэйя увидела, как его острые когти затупились, а покрывавшая голову чешуя сменилась волосами. Из спины у него по-прежнему торчали крылья. Однако когда он поднял на Сорэйю полные отчаяния глаза, они оказались человеческими.

Теперь, стоя перед Сорэйей на коленях без своей брони, он выглядел невероятно беззащитным и уязвимым. Она вспомнила то странное ощущение внутренней пустоты, которое испытала, когда яд покинул ее тело. Она не могла не испытывать толики сочувствия по отношению к нему.

Он поднялся и стоял на пошатывающихся ногах. Хоть превращение еще и не завершилось, но он уже вновь стал человеком. Сорэйе раньше не доводилось видеть его таким. От собравшихся в саду дивов стало доноситься недовольство по поводу того, что их предводитель стал для них бесполезным. Однако Сорэйя продолжала смотреть на Азэда, повелевая игнорировать дивов. Она протянула ему руку и произнесла его имя. Тогда он посмотрел на нее дикими, умоляющими глазами.

– Вскоре все закончится, – мягко сказала она.

Она не пыталась похвалиться своей победой – она хотела успокоить его. Его борьба с ней, с самим собой, с судьбой была завершена. Наконец-то он мог стать свободным.

Сорэйя так и не узнала, какой выбор сделал бы Азэд – до них донеслись звуки битвы в дальнем конце сада, в которой были расположены дворцовые врата.

В сад проникали горожане с факелами, горящими на фоне темнеющего неба. Они несли оружие, тайно ими выкованное и спрятанное до поры до времени. Должно быть, они поняли, что пришло время сражаться, когда услышали крик Симург. Сорэйя подумала о виденных ей в городе людях. Она считала, что они сломлены, но они лишь ждали возможности дать сдачи. Так же, как и она сама. Она испытала гордость за их безграничную стойкость. Сражение разгорелось с новой силой, однако было очевидно, что дивы окажутся в меньшинстве.

Сорэйя потеряла хрупкую связь с Азэдом. Лицо его выражало безграничную панику.

– Азэд, – вновь обратилась она к нему по имени.

Когда он поднял на нее глаза, они уже вновь похолодели. «Опомнился-таки», – подумала Сорэйя. Она невольно отстранилась от него, от чего в нем, похоже, пробудилось все его хищное нутро. Он бросился на нее. В воздухе сверкнула сталь. Парвуанэ тут же бросилась ему вслед, но прежде, чем кому-либо из них удалось достичь своей цели, кто-то грубо оттолкнул Сорэйю в сторону.

Там, где только что стояла Сорэйя, выросла Таминэ. Азэд схватил ее в удушающий захват, приставив кинжал к горлу.

– Нет! – выкрикнула Сорэйя.

Стоявшая у Азэда за спиной Парвуанэ застыла, боясь спровоцировать его.

– Не смейте следовать за мной, – прорычал Азэд, отступая ко входу во дворец и прикрываясь Таминэ.

Однако стоило ему подойти к айвану, как в проходе показались люди с обнаженными мечами. Сорэйя узнала спахбеда. Поясница его все еще была перевязана, однако он твердо стоял на ногах, направив меч на Азэда. Рядом со спахбедом стояли солдаты, достаточно окрепшие и оправившиеся от ранений, чтобы сражаться.

Вновь оказавшись загнанным в угол, Азэд издал крик отчаяния. Он взмахнул своими мощными крыльями и взмыл в воздух, увлекая за собой мать Сорэйи.

29

– Нет, – раз за разом еле слышно повторяла Сорэйя.

Она в ужасе наблюдала за тем, как две фигуры взлетели над крышей. Однако Азэд потратил на полет последние силы: крылья его сложились, будто сухие листья, и Таминэ рухнула на крышу.

– Давай же! – крикнула Сорэйя, обращаясь к Парвуанэ.

Однако Парвуанэ уже была в воздухе. Сорэйя миновала солдат и побежала во дворец.

«С ней все будет в порядке. Ей уже удавалось перехитрить его», – успокаивала себя Сорэйя. Однако у нее в голове по-прежнему звучала угроза Азэда перебить ее родных, а потому она продолжала бежать к ведущей на крышу лестнице. Приблизившись к ней, она почувствовала, как чья-то когтистая лапа с рыком схватила ее за платье сзади. Сорэйя испустила крик отчаяния и принялась что было мочи вырываться из его хватки. Тут див взвыл от боли и отпустил ее.

Сорэйя обернулась и увидела на полу отрубленную руку дива. За изувеченным противником стоял знакомый ей солдат с окровавленным мечом.

– Иди! – крикнул Рамин, не отводя глаз от наступавшего на него дива.

Сорэйя молча поблагодарила его и принялась подниматься по лестнице. Она бежала, выбиваясь из дыхания, однако на середине пути ей пришлось остановиться от пронзившей ее тело острой боли. Она оперлась рукой о стену. Дождавшись, когда неведомо откуда взявшаяся боль отступит, она продолжила подъем.

Добравшись до последнего лестничного пролета, Сорэйя была вынуждена вновь остановиться. Отдохнув, она поднялась по нему и вышла на балкон на внешней дворцовой стене. Поначалу она задержалась здесь лишь потому, что заметила нечто странное и зеленое. Но тут до нее дошло, что предстало перед ее глазами, и она замерла на месте, раскрыв рот в ужасе.