Книга Замки - Джулия Гарвуд

– Да.

Колин был занят тем, что разбирал стопку корреспонденции и не дал себе труда взглянуть на нее, отвечая.

Он не оторвался от своей работы даже для того, чтобы как следует поесть. Алесандре пришло в голову, что он может страдать временами несварением желудка, и она чуть было не спросила об этом мужа.

Но, сочтя это неуместным, она заговорила о другом.

– Как идет подготовка к первому балу Кэтрин? До него осталась всего неделя, Колин. Я не хочу его пропустить.

– Я тебе обо всем расскажу.

– Ты пойдешь без меня?

Алесандру это задело. Колин улыбнулся.

– Да. Я должен там присутствовать. А тебе следует отнестись к этому разумно.

Его твердо сжатые челюсти говорили о том, что он не пойдет ни на какие уступки. Алесандра раздраженно забарабанила пальцами по скатерти:

– Невежливо читать письма за обеденным столом.

Колин так погрузился в письмо от своего компаньона, что не заметил выпада жены.

Закончив читать длинное послание, он сложил бумаги на столе.

– Жена Натана подарила ему девочку. Они назвали ее Джоанной. Младенцу уже почти три месяца, и Натан пишет, что, как только Сара окрепнет, он привезет мать и малышку в Лондон на некоторое время. Джимбо проследит за конторой во время отсутствия Натана.

– Кто такой Джимбо? – с улыбкой спросила Алесандра, услышав такое странное имя.

– Очень хороший друг, – ответил Колин. – Он капитан одного из наших кораблей, «Изумруда», но судно сейчас на капитальном ремонте, поэтому у Джимбо есть свободное время.

– Это хорошие новости, Колин? – заметила Алесандра.

– Да, конечно.

– Тогда почему ты такой хмурый?

Колин не осознавал, что хмурится, пока жена не спросила его об этом. Он откинулся на стуле и вновь заговорил.

– Натан хочет выставить десять – двадцать процентов акций на продажу. Мне ненавистна мысль об этом, и я прекрасно понимаю, что Натан делает это не из собственной прихоти. Однако его можно понять. У него теперь есть семья, и он должен заботиться о ее благосостоянии. Они с Сарой снимали меблированные комнаты, а теперь, с рождением ребенка, им нужен собственный дом.

– А почему вы оба так настроены против других владельцев акций?

– Мы хотим оставить контрольный пакет за собой.

Колин выводил ее из себя.

– Если будут проданы десять или двадцать процентов акций, вы с Натаном останетесь владельцами контрольного пакета и, следовательно, будете контролировать свою компанию.

Похоже, ее логика не произвела на него впечатления, потому что Колин продолжал хмуриться. Алесандра попыталась подойти к этому с другой стороны.

– А что, если продать акции кому-то из членов семьи?

– Нет!

– Ради Бога, почему «нет»? Колин вздохнул.

– Это будет все равно что взять у них взаймы.

– Наоборот, – возразила она. – Кейн или твой отец получат хорошую прибыль. Это будет неплохой вклад денег.

– Почему ты посылала за Уинтерсом? – Колин словно не слышал ее доводов.

Алесандра не собиралась ему уступать.

– Натан дал разрешение на продажу акций?

– Да.

– И когда ты решишь?

– Я уже все решил. Поручу это дело Дрейсону. А теперь довольно об этом. Ответь мне на мой вопрос. Почему ты посылала за Уинтерсом?

– Я уже объясняла, – начала она. – У меня горло…

– Знаю, – сказал Колин. – Тебе было больно глотать.

Алесандра сворачивала и разворачивала белую полотняную салфетку.

– Действительно, у меня немного болело горло.

– Да, – согласился он. – А теперь я хочу, чтобы ты сказала мне всю правду. И не своди с меня глаз, когда будешь давать объяснения.

От неожиданности Алесандра уронила салфетку себе на колени. Немного помолчав, она наконец подняла на него глаза.

– Очень невежливо с твоей стороны уличать меня во лжи.

– Неужели?

– Да.

– В самом деле?

– Потому что, если бы я рассказала тебе всю правду, ты пришел бы в бешенство.

– В будущем ты мне не будешь лгать, женушка. Дай мне слово.

– Но ты же мне лгал.

– Это когда же?

– Когда говорил, что больше не работаешь на сэра Ричардса. Я видела денежные поступления от него в твоих бухгалтерских книгах, Колин, и слышала, как он разговаривал с тобой о новом задании. Да, ты мне солгал. Если ты поклянешься мне не лгать в будущем, то и я с радостью дам тебе свое слово.

– Алесандра, это не одно и то же.

– Неужто?

Неожиданно муж привел Алесандру в ярость. Она бросила салфетку на стол как раз в тот момент, когда в распахнутую дверь вошел Фланнеган с подносом в руках.

– Я ничем не рискую, Колин. А ты рискуешь. Ты не можешь упрекать меня, верно? – Не дожидаясь ответа, она поспешно продолжила:

– Ты намеренно влезаешь в опасные дела. Я же никогда такого не делала. Теперь, когда мы поженились, я думаю не только о своем благополучии, но и о твоем. Если с тобой что-нибудь случится, я буду уничтожена. Однако если что-то произойдет со мной, думаю, ты почувствуешь лишь легкое неудобство. Мои похороны отвлекут тебя от твоей работы на несколько часов. Прошу меня извинить, сэр, пока я не наговорила того, о чем потом буду сожалеть.

Алесандра не стала ждать его позволения выйти из-за стола. Кроме того, она оставила без внимания его требование не делать этого и бегом направилась в свою спальню. От злости она чуть было не хлопнула дверью, но вовремя сдержалась, помня о достоинстве и приличиях.

К счастью, Колин не последовал за ней. Сейчас Алесандре нужно было побыть одной, чтобы справиться со вспышкой ярости. Она была огорошена тем, что так быстро и так сильно разозлилась на Колина. Она ему не нянька, говорила она себе. Если Колин хочет работать на Ричардса, она не сможет да и не станет пытаться отговаривать его.

И все же ему не следует так рисковать. Если бы Колин думал о жене, то не стал бы наносить ей такую обиду.

Алесандра попыталась избавиться от гнева, шагая по комнате. Она ходила туда-сюда перед камином добрых четверть часа, не переставая что-то бормотать себе под нос.

– Мать-настоятельница никогда не стала бы подвергать себя риску. Она знала, насколько все ее воспитанницы от нее зависят, и она никогда не стала бы пренебрегать опасностью. Она любила меня, видит Бог!

– Сомневаюсь, что сэр Ричардс стал бы просить монахиню работать на него, Алесандра.