Книга Возвышение Китая наперекор логике стратегии - Эдвард Николае Люттвак

Главными героями новой книги Люттвака являются сам Китай, США и Россия. Остальные страны, в том числе и ближайшие соседи Поднебесной, представляют собой массовку, они выполняют функцию наглядной демонстрации неумолимости действия законов стратегии. Все три главных героя страдают от одного и того же недуга – «великодержавного аутизма». Но в отличие от других, Китай к тому же оказался еще и слишком быстро растущим аутистом, не понимающим (как это и свойственно для замкнутого на своем величии субъекта) того, что его бурный рост сильно пугает окружающих.

По мнению Люттвака, в странах, страдающих от «великодержавного аутизма», «решения по внешнеполитическим вопросам обычно принимаются на основе очень упрощенных, схематичных представлений о сложных, плохо управляемых реальностях, которые тем самым искажаются, чтобы совпасть с общими понятиями, ожиданиями и перспективами»[18]. Далее он приводит примеры из «истории болезни» властных элит США и Китая, например: «Только таким образом политик из Массачусетса или Мичигана, считающий себя недостаточно квалифицированным для того, чтобы высказаться по местным проблемам, скажем, по поводу Миссисипи , может уверенно выразить свою точку зрения на то, что, по его мнению, лучше всего подходит для Афганистана, Ирака или Ливии»[19].

Не избегают обвинения в аутизме и представители российских властных элит: «для русских расширение НАТО было просчитанным и, конечно, наступательным по своему замыслу, враждебным ходом американцев, размещением военного потенциала ближе к Москве, как того страстно желал Пентагон. Кроме того, этот ход был вероломным с их точки зрения, так как перед выводом советских войск из Восточной Европы США дали устное обещание, что НАТО не будет расширяться на Восток. Это соответствует действительности, но не имеет никакого значения в глазах американцев, так как у них не было враждебных намерений»[20].

Книга была написана еще до начала украинского кризиса, но в его контексте слова Люттвака звучат еще более выразительно: «Обычным русским предположением является то, что иностранцам нужна более слабая, бедная, небезопасная и менее счастливая Россия, а все благожелательные слова и даже дела – не более чем камуфляж. В этом состоит подтекст ежедневного представления русскими СМИ иностранных новостей, причем речь идет не только об официальных СМИ. То, что авторитарным лидерам выгодна такая ложная интерпретация, не умаляет того факта, что они и сами в это верят»[21].

Введение понятия «великодержавного аутизма» понадобилось Люттваку для того, чтобы указать на примеры нерационального поведения государств на международной арене, вызванного тем, что властные элиты этих стран оказываются неспособными адекватно воспринимать происходящее, так как слишком сильно замкнуты на решении внутриполитических проблем. По мнению Люттвака, им не помогают в этом ни аналитические записки экспертов, ни доклады дипломатов и разведчиков: «сотрудники разведки, чтобы их карьера не пострадала, отнюдь не придерживаются правила говорить высшим руководителям то, чего те не хотят слышать»[22].

Мы видели, что в случае с Византийской Империей внутренние интриги, склоки и даже гражданские войны и дворцовые перевороты по каким-то причинам не мешали ее властным элитам от поколения к поколению передавать навыки владения большой стратегией. Но современные элиты оказались неспособны справиться с этим типичным недугом всех властителей великих держав (с «великодержавным аутизмом»). Люттвак объясняет это обстоятельство критично возросшими объемами поступающей информации при оставшейся на низком уровне способности эту информацию анализировать. К этому можно добавить еще и то, что демократизация общества приводит и к демократизации властных элит – они становятся менее «аристократичными», и в частности – менее образованными.

Можно сказать, что основным тезисом данной книги является следующее утверждение: те, кого принято считать субъектами действия, носителями и исполнителями большой стратегии, по факту являются безвольными участниками социальной динамики. Эти процессы на государственном уровне и на уровне международных отношений (в планетарных масштабах) разворачиваются по своим законам, неподвластным воле вовлеченных в них людей. Люттвак выявил один из этих законов и назвал его «парадоксальной логикой стратегии». Нам кажется, что с методологической точки зрения было бы интересно понять, какие еще естественные или искусственно-естественные законы можно обнаружить в этой социальной стихии с ее динамикой, зонами социального напряжения и линиями разрывов, но Люттвак в силу специфики предмета своего исследования концентрирует наше внимание именно на стратегии.

Чтобы окончательно проблематизировать «субъектный подход» к пониманию стратегии, Люттвак подробно разбирает мифы о «стратегической культуре Древнего Китая». От него достается и самим древним создателям списка китайских стратегем, и тем нашим современникам, которые не только восхищаются этим историческим наследием, но и пытаются использовать «мудрость древних» при разработке современных представлений о стратегии. «Странным образом игнорирующая собственную китайскую историю, содержащую много примеров покорения Китая небольшими ордами примитивных кочевников, эта большая вера в китайские стратегические способности отражает невероятный авторитет древних китайских писаний о стратегии и военном искусстве»[23], – пишет Люттвак в 9 главе, которая имеет очень показательное название «Стратегическая глупость древних», и повторяет эту мысль в 10 главе: «Стратегическая компетентность, по-видимому, не попала в длинный список достижений ханьцев, так что в то время как ханьские генералы, командующие огромными армиями, цитировали друг другу Сун Цзы, сравнительно небольшое количество конных воинов, закаленных в грубой и эффективной стратегии степной маневренной войны, одерживали над ними победы. Более того, все ханьские интриги и увертки оказались гораздо слабее долгосрочной и широкоформатной дипломатии, столь естественной для степных правителей, которые регулярно объединялись за или против даже самых отдаленных империй»[24].

Стратегия является предметом пристального изучения и даже страстью не только для Эдварда Люттвака[25]: многие интеллектуалы, менеджеры и политики во всем мире в глубине души мечтают о том, чтобы их назвали «выдающимися стратегами своего времени». Ведь тот, кто занимается стратегией, с неизбежностью поднимается над теми, кто копошится в повседневных делах и упрямо движется к банальным и самоочевидным целям. Подлинный стратег оказывается выше всех – богатых и бедных, сильных и слабых, знаменитых и никому неизвестных, могущественных, харизматичных, властных. В общем, выше всех, и достигает он этого величия исключительно благодаря своему незаурядному интеллекту, интуиции и «умению считать на пять шагов вперед». В наличии у себя интеллекта и интуиции обычно мало кто сомневается. И, кажется, единственное, чего не хватает для того, чтобы стать, наконец, стратегом, – так это выучить наизусть список стратегем, подаренный миру великими мыслителями китайской древности, изучить опыт Клаузевица и ряда его коллег-последователей, а также труды великих современных манипуляторов общественным сознанием и мастеров обмана – политтехнологов, интеллектуальных продюсеров, специалистов по «мягкой силе» и т. д.