Книга Звук снега - Кэтрин Кингсли

– Теперь я понимаю, как вам удалось сохранить красоту и молодость. Ваш блистательный ум не перестает работать ни на секунду, поэтому тело просто забывает, что положено стареть.

– Пустая лесть, – сказала графиня, шлепнув Гая по руке, однако по ее лицу было видно, что комплимент пришелся по душе. – Успеха вам, успеха вам обоим. Вперед. Время уже пошло. Я обязательно приду посмотреть, как ты поставишь им мат, Гай. Ты всегда был хорошим игроком.

– У меня были хорошие учителя, – ответил Гай, жестом указывая на графиню, затем подставил локоть Джоанне и повел ее в бальный зал.

Джоанна заставила себя выбросить из головы все мысли о произошедшем с Гаем на Пиренеях. Время вернуться к разгадке этой тайны прошлого еще будет. Предстоящие два часа требовали полного сосредоточения сил и воли на настоящем.

Джоанна приготовилась к скрытым усмешкам и шепоту за спиной, решив относиться к этому как к неизбежной прелюдии главного. Она старательно не замечала презрительные и любопытные взгляды, которые украдкой бросали на нее и Гая люди, только что подходившие к ним с сердечными приветствиями и искренними поздравлениями. Такое отношение к себе ее не смущало, обидно было за Гая, который уж точно ничем его не заслужил.

Гай вел свою партию блестяще.

Это Джоанна чуть было не сорвалась, когда очередь приветствовать их дошла до некой леди Невиль. Подойдя, та поздоровалась сначала с Гаем, потом обратилась к ней с едва скрываемым презрением.

– Я искренне верю в ваше будущее, – сказала она, оглядывая Джоанну сверху вниз. – Моя дорогая подруга Лидия так много рассказывала мне о вас.

– Неужели? – произнесла Джоанна, с трудом сдерживаясь от смеха. Это был именно тот голос, который она не забудет и через сто лет, и звучал он с той же врезавшейся в память манерной медлительностью. Сомнений не было – лучшая подруга Лидии Салли Невиль была ни кем иным, как Нежным лепестком, забредшим в конюшню Гая.

– О да, я знаю все, что о вас известно, и даже немного больше, – произнесла леди Невиль холодным тоном, не оставляющим сомнений в том, что известное ей говорит отнюдь не в пользу Джоанны.

– Вы тоже удивитесь, как много мне известно о вас, – ответила Джоанна. – Возможно, будет благоразумнее для нас обеих хранить эти знания от других.

Леди Невиль гордо вскинула голову и, не ответив, удалилась.

Гай удивленно посмотрел на Джоанну.

– На что это ты ей намекала? – спросил он шепотом.

– На то, что мне известно о ней. Это же Нежный лепесток в пылающей Сахаре, который распустился на Рождество перед Ламбкином.

Гай не стал сдерживать смех и, откинув голову назад, расхохотался, от чего большинство присутствующих в зале повернулись в его сторону и от удивления замерли с открытым ртом.

Скоро появился и сам Ламбкин. Джоанна постаралась взять себя в руки, чтобы ничем не задеть его. Как-никак он был одним из друзей Гая.

«Ягненочек» оказался довольно привлекательным мужчиной, но не выделявшимся из толпы других ни загадочным байроновским взглядом, ни сладкозвучным языком великого поэта, и, как подумала Джоанна, когда Ламбкин с поклоном ее приветствовал, это сильно его огорчало. Сохранить серьезное выражение лица, то и дело непроизвольно вспоминая о его поведении в Рождественскую ночь, было не так просто, но Джоанне удалось пройти и через это испытание.

Ламбкин, не заметивший легкой иронии, с которой его встретили, смотрел на нее с любопытством, но совершенно не зло. Он пробормотал несколько вежливых ничего не значащих слов и быстро отошел, растворившись в толпе гостей. Какого-то более-менее полного впечатления о нем Джоанна составить не успела.

– Похоже, свои лучшие строки Ламбкин бережет для женщин, которых добивается, – сказал ей Гай, когда они обменялись взглядами после его поспешного отступления.

– Значит, мне повезло, – ответила Джоанна, поворачиваясь к очередному гостю.

Последующий час прошел в том же духе. Джоанна приветствовала одного за другим подходящих к ней гостей. Какие-то лица были ей знакомы, какие-то нет, но все это ее практически не интересовало. Она ждала двух мужчин, которые оказали существенное влияние на ее жизнь в прошлом и могли изменить ее будущее. Ее и Гая.

Джоанна полагала, что хорошо подготовилась к встрече с ними. Однако когда в зале наконец появился Холдинхэм, сердце в груди сжалось и понадобились серьезные усилия, чтобы взять себя в руки и не выдать волнения.

Он выглядел точно так же, как в тот вечер, когда она видела его в последний раз: те же тщательно причесанные темно-каштановые волосы, то же самодовольное выражение глаз, тот же взгляд, намекающий на то, что ему известно нечто большее. Джоанна ждала появления виконта с каким-то благоговейным страхом, а когда увидела, что-то в глубине души сразу подсказало ей, что так просто Холдинхэм не сдастся.

Поприветствовав Гая, Холдинхэм непринужденно склонился к ее руке.

– Контесса, – произнес он, – вы весьма преуспели с тех пор, как я видел вас последний раз. Триумф за триумфом, а теперь еще эта новость о вашей недавней помолвке.

Джоанна подавила желание отдернуть руку и влепить ему пощечину.

– Как я понимаю, этого нельзя сказать о вас. Ведь вы по-прежнему пребываете в холостом состоянии.

– К ужасному недовольству моего отца, – произнес Холдинхэм нарочито спокойным тоном. – А ты удачливый малый, Гривз. Две такие красивые кузины – и ты ухитрился заявить права на них обеих. Да, прими мои соболезнования по поводу кончины твоей первой жены. Такая трагедия.

– Спасибо, – сказал Гай также спокойно. – Однако позволь нам в этот вечер сосредоточиться на более счастливых предметах. Моя будущая жена, как ты знаешь, долго была вдали от Англии, и ей необходимо возобновить много знакомств.

– О да, конечно. Кстати, я, кажется, по дороге сюда обогнал карету Генри Уамока. Насколько я помню, он старинный и близкий друг контессы, на так ли?

Этот нанесенный исподтишка удар не произвел на Гая ни малейшего впечатления. Джоанна в очередной раз поразилась его выдержке – ни один мускул не дрогнул на его лице. Сама она уже начала примериваться, чтобы половчее лягнуть Холдинхэма в голень. Сдержала только уверенность, что Гай ответит негодяю более действенным способом.

– Старые знакомые, безусловно, – сказал Гай. – Только сдается мне, что мистер Уамок представляет их дружбу более близкой, чем было в действительности.

Губы Холдинхэма скривились в усмешке:

– О, возможно, это потому, что контесса подзабыла кое-какие детали за время своего долгого отсутствия. А я помню, что они договаривались о том, чтобы пожениться или что-то вроде того, когда я последний раз видел мисс Кару… Гм… Или контессу, как ее величают сейчас.

Гай так быстро поднял руку и схватил Холдинхэма за лацканы сюртука, что Джоанна даже не заметила, как это произошло. Когда она поняла, что происходит, Гай уже притянул незадачливого собеседника к себе, лацканы сюртука угрожающе затрещали.