Книга Во тьме - Максим Шаттам

— Зачем ты хочешь попасть в это проклятое место? — спросила Мае.

Бролен, стараясь тщательно подбирать слова, произнес:

— Я должен спасти девушку. Я думаю, что монстр, укравший ее, — один из негодяев, посещающих этот Двор. Если вы знаете способ туда попасть, пожалуйста, расскажите мне о нем.

Будто молясь, Мае закрыла лицо ладонями:

— Ты правда этого хочешь?

Стиснув зубы, Бролен кивнул.

— Расскажи мне, как с тобой связаться. Я посмотрю, что можно сделать, — неохотно ответила старуха.

Бролен написал телефонный номер своего отеля. В пламени свечей на стене темнела тень от головы частного детектива. Мае расположила ладонь над этой тенью.

— Надеюсь, ты сильный человек, — предупредила она, — и твоя душа чиста, потому что ты встретишь там могущественных демонов. И если они почувствуют хоть малейшую слабость, то сожрут твою душу. — Ее глаза заблестели. — Вот так! — Старуха резко сжала пальцы в кулак, словно ловя тень Бролена.

Стоявшая перед ним свеча погасла.

46

Бролен с Сапфиром поужинали в номере; частный детектив все лучше узнавал своего нового товарища. Через застекленную перегородку светился огнями Нью-Йорк, напоминая огромную гирлянду на стальной елке.

Бролен перебирал пальцами диковинное ожерелье из пестрых деревянных бусин, лежавшее рядом с подносом. Пвен, как сказала Аннабель, — очень ценный предмет, который должен отвести от него любые неприятности. Мае Заппе дала им его на прощание.

Единственный шанс найти Рейчел Фаулет или то, что от нее осталось, если только она не оказалась в вагоне с остальными скелетами, — необычная старуха, живущая среди гаргулий.

Какая странная женщина! Но еще больше Бролена удивляло то, что Аннабель доверяла практике вуду, свидетелями которой они стали. Закончив, Мае повязала волосы красным платком — символом служителей вуду. Аннабель почтительно относилась к вере своей бабушки, но ее скептицизм по отношению к городским мифам доказывал, что в ней самой нет ничего мистического.

Джошуа подошел к стеклянной перегородке и стал разглядывать патио, окутанный синей ночной дымкой.

Чувствовал ли он что-то к этой женщине? Или хоть к кому-то на этом свете? Он прижал ладонь к холодному стеклу. Зародыш дружбы, может быть, соучастия… Возможно, это надолго… Он потряс головой. И пообещал себе, что напишет Аннабель, вернувшись к себе в Портленд, на другой конец страны. Письма друга помогут ей немного справиться с одиночеством в часы сумерек. Он разделит ее одиночество.

Ладонь оставила на окне четкий след.

Бролен провел вечер в баре отеля, потягивая коктейль «Белый русский» и устремив невидящий взгляд поверх бутылок в телевизор. Узнав, что фотографии жертв уже опубликованы в «Нью-Йорк Пост», он чуть не упал со стула. И попросил прибавить звук.

«…Публичное заявление специального агента Уоррена. Два дела, похоже, имеют между собой связь, хотя в настоящее время мы не знаем точно, какую именно. Многочисленные найденные в Скайлэнде тела позволяют предположить худшее, возможно, речь идет о местном оссуарии. Как бы то ни было, ФБР заявляет о готовности бросить на расследование этих дел все свои силы, и…»

Как и предполагалось, в игру вступило ФБР. Бролен подумай, что Аннабель должна закипеть от бешенства. В лучшем случае Бюро попросит ДПНЙ помочь, и тогда Аннабель и ее коллеги смогут продолжать расследование, теперь уже под крылом федералов. В худшем — они будут наблюдать издалека…

Алкоголь разбудил воображение; Бролен вдруг представил себе поздравляющие друг друга скелеты в костюмах-тройках и солнцезащитных очках… У него во рту пересохло. Побежденный коварным напитком, он поднялся к себе и заснул, не раздеваясь.

47

Вытянувшись в кровати, Аннабель чувствовала себя опустошенной. Вне себя от гнева, она два часа неистово занималась на тренажерах и качала пресс. Закончив, она теперь бессильно смотрела в потолок и восстанавливала дыхание. Новость сообщил ей по телефону Джек Тэйер. ФБР не отстраняло их группу полностью — им доверили поддерживать расследование из Нью-Йорка, иными словами, на них только что надели намордник и ошейник. Под конец разговора Тэйер спросил Аннабель о Бролене, о его мыслях по поводу Боба, и предложил встретиться. Из его слов Аннабель сделала вывод, что Джек будет упорно двигаться дальше. Не отступит. Пустые глазницы скелетов были слишком впечатляющими, чтобы забыть о них только потому, что это дело взяли себе федералы. Все эти фотографии, на которые приходилось смотреть каждый день, все эти жизни… Все началось неделю назад, однако ему и остальным полицейским казалось, что они знакомы с этими людьми долгие годы. Аннабель и Джек могли бы встретиться с частным детективом на следующее утро и предложить ему сделку.

Как только Аннабель поняла о чем говорит Тэйер, ее кожа покрылась холодным потом. Она испугалась, как бы Джек не узнал правду о том, что произошло с Шапиро. Аннабель боялась рассказать ему, хотя и молчать тоже боялась…

Поднявшись с постели, она бросила одежду на стул и в одних коротких трусиках отправилась в ванную, пройдя мимо окна с великолепным видом на сверкающий огнями Манхэттен. Вывернула краны и полностью разделась. Посмотрела на себя в зеркало, и ее тело показалось ей, как никогда, накачанным. Взгляд Аннабель упал на татуировку в виде морского конька, живущего у нее на бедре. Он вспомнила, какой удивленный вид был у Брэди, когда он впервые увидел тату. «Моя сирена прячет морских драконов в своих самых укромных местах», — смеясь, сказал он.

Она положила руку на плоский живот. При каждом вдохе наружу проступали рельефные кубики мышц. Никогда ей не носить ребенка от мужа Это — роскошь, непростительная и невозможная, она — словно глубокая кровоточащая рана. Аннабель придумала собственную апорию.

Чувствуя, что сейчас заплачет, она вошла в душ. Горячий пар тут же окутал ее. Аннабель долго стояла под струями воды, смакуя их мощный напор, жгучие укусы, снимавшие напряжение и расслаблявшие суставы. Она заставила себя думать о других вещах и сосредоточилась на снеге, покрывалом укутавшем город. Она старалась изо всех сил и даже вздрогнула, вдруг почувствовав, как в ванную неожиданно ворвался ледяной сквозняк.

Когда она вышла из душа, в комнате стоял туман. Гуще, чем лондонский. Аннабель на мгновение представила себя внутри облака. Она быстро вытерлась полотенцем и открыла небольшую форточку, давая возможность пару выйти наружу. Завернувшись в полотенце, пересекла гостиную, приготовила сэндвич с соленьями, выключила свет и пошла в комнату. По телевизору показывали один из тех старых черно-белых фильмов, которые она обожала.

Аннабель поставила поднос на кровать и кинула полотенце на пол.

И тут она увидела его.

И ее ноги задрожали.

48

Размышляя, он долго сидел в машине.