Книга Man and Wife, или Муж и жена - Тони Парсонс

— Очень хорошо, милый, — сказала она, не слушая его, глядя, как я рассматриваю гигантские туфли.

— Они желтые, — продолжал Пэт.

— Замечательно.

Пэт уже освободился от пальто и снимал свои ботинки.

— Проходи в комнату, там кто-то хочет тебя видеть. А мне надо поговорить с папой.

Пэт взбежал по лестнице. Я услышал мужской баритон, говорящий с ним, и нежный высокий голосок Пэта, который ему что-то отвечал.

— Ричард, — сказала Джина.

— Ричард?

— Похоже, что мы попытаемся попробовать еще раз.

Я слышал, как наверху разговаривали Ричард и Пэт.

А как насчет моего мальчика?

— Ты удивляешь меня, Джина.

— Правда?

— Как же быть с твоей теорией старой коровы?

— Теорией старого быка.

— Все равно. Я считал, что когда ты порываешь с кем-то, то делаешь это окончательно.

Она рассмеялась:

— Может, я думала о тебе, Гарри. Я вздохнул, а затем спросил:

— Что случилось?

Она пожала плечами:

— Наверное, я почувствовала себя одиноко. И немного испугалась. Ты знаешь, каково это — оказаться одной с ребенком на руках.

— Да, я это знаю.

— Становишься одинокой. Правда. Как бы ни любила своего ребенка, все равно появляется чувство одиночества. А встретить кого-то нового не так-то просто. Очень даже трудно, Гарри. И я совсем не уверена, что хочу опять начинать все заново. Свидания… Господи, упаси меня от свиданий. У кого хватит энергии на всю эту ерунду в нашем возрасте?

— Я столкнулся с Ричардом. Он тебе говорил?

Она кивнула, но в ее глазах не появилось и намека на то, что она знает о нас с Казуми. Значит, Ричард не выдал моей тайны. А может, ему просто все безразлично.

Ему нужно было всего лишь вернуть назад свою жену.

— Между нами все не так уж плохо, — убедительно говорила Джина. — Переезд был ужасен, а потом мы пытались зачать ребенка и ничего не получилось. Все стало еще хуже. Но мы решили попробовать еще раз способом искусственного оплодотворения.

— Это какое-то лечение бесплодия?

Она кивнула:

— Мне прописали лекарства, которые способствуют выделению большего количества яйцеклеток. Ричарду же надо будет… ну, ты знаешь… мастурбировать.

Не так уж много требуется от Ричарда.

Я пристально посмотрел на нее. Только что она порвала с этим парнем, а в следующее мгновение уже готова сверхурочно производить яйцеклетки, чтобы родить от него ребенка. Я совсем ее не понимал. Неужели те, с кем мы делим нашу жизнь, настолько случайны? Неужели так просто разорвать, а потом сложить все опять?

Джина неправильно истолковала мое молчание: она решила, что я сомневаюсь в методике лечения бесплодия.

— В наши дни это очень распространено, Гарри. В некоторых специализированных клиниках, очень хороших, есть гораздо большая возможность зачатия при помощи искусственного оплодотворения, чем древним естественным способом. Правда.

— Не знаю, Джина. Я слышал, что лечение этим методом очень дорого стоит. И к тому же не всегда срабатывает.

— Может, эти трудности сплотят нас, сделают сильнее. Помогут нам стать настоящими мужем и женой. Разве не к этому мы все стремимся?

— Но ты ведь больше его не любишь, Джина. Ты не можешь жить с кем-то, быть за ним замужем, иметь от него ребенка только потому, что тебе одиноко.

— Разве? А что мне делать? Ждать, когда появится мистер Правильный? У меня, Гарри, не так много, времени и энергии. Иногда именно так я и думаю: тот, с кем ты сейчас, это просто человек, с которым живешь. Только и всего. Точка.

— Ты старая идеалистка.

— Не так уж это и плохо. Это партнерство, когда держишься друг за друга, поддерживаешь друг друга. Совсем не так, как в старой песне. Ну и что? Взрослый человек не может без конца влюбляться, как какой-нибудь придурочный подросток. Представляешь, как можно тогда запутаться?

— Невозможно выбрать того, в кого влюбишься.

— Какой ты наивный. Конечно же, ты выбираешь, Гарри. Несомненно.

Мне хотелось думать, что мы все еще друзья и она мне небезразлична. Но эта забота о моей бывшей жене не могла длиться бесконечно. В конце концов, мои мысли всегда возвращались к одному и тому же.

— А как насчет моего мальчика?

— Твоего мальчика? — тихо возмутилась она. — Тебе нужно было думать о твоем мальчике до того, как ты трахнул ту потаскушку со своей работы, не так ли?

И тут вдруг я понял, что нет более чужого человека на всей Земле, чем бывшая супруга.

26

— Один человек садится в переполненный самолет, — говорил Эймон, расхаживая по сцене в прокуренном зале. — Самолет заполнен до отказа. Но место рядом с ним почему-то пустует. — Он подносит ко рту ладонь и покашливает в духе Вуди Аллена. — Он думает: интересно, кто сядет рядом со мной? Мы все так делаем, правда? Тут по проходу идет самая красивая женщина, которую он когда-либо видел в своей жизни. С лицом ангела, ноги растут от ушей. Конечно же, она садится на пустующее место. — Он ссутулился в свете софитов. Публика внимательно слушала. — Наконец, он набирается смелости и заговаривает с ней: «Извините, куда вы направляетесь?» — «Видите ли, — говорит она, — я еду в Килкари, на Съезд по проблемам секса. У меня доклад по основной теме. Развенчание некоторых мифов о сексе». — «Каких, например?» — «Ну, например, многие считают, что чернокожие мужчины наделены большими сексуальными способностями, чем все остальные. А на самом деле это американские индейцы обладают такой уникальной-физической особенностью. Еще принято считать, что лучшими любовниками являются мужчины-французы. Хотя статистика показывает, что самое большее сексуальное удовлетворение доставляют своим партнершам греческие мужчины». Тут она покраснела и произнесла: «Я говорю вам все это, а даже не знаю вашего имени». Наш герой протянул ей руку. «Виннету, — представился он. — Виннету Папандопулос».

И когда зрители разразились смехом, я подумал, что сам похож на этого героя и это шутка про меня.

В мои планы никогда не входило стать человеком, который лжет не задумываясь. Я совсем не хотел быть таким. Но сейчас я обнаружил, что мне необходимо солгать, чтобы как-то уравновесить мою жизнь. Просто какое-то безумие.

Поэтому меня смело можно называть. Виннету Папандопулос.

* * *

Пока Сид помогала Пегги надеть платье подружки невесты, а Пэт сидел внизу на ковре и смотрел по четвертому каналу скачки — этот ребенок мог смотреть что угодно, — я потихоньку прокрался в сад, чтобы оттуда позвонить по мобильному Казуми.