Книга Бельфеддор - Вольф Белов

Девушки приумолкли, обдумывая слова предводительницы. Между тем Мета продолжала:

– Свободу мы можем обрести и здесь, на этом острове, и не кланяться ради нее ни Тени, ни императору, ни кому бы то ни было еще.

– Что ты имеешь в виду? – спросила одна из девушек. – Объясни.

Мета обвела всех внимательным взглядом, пристально посмотрела каждой в глаза.

– Мир принадлежит мужчинам, – произнесла она. – Мы можем построить совсем другой мир – маленький, но свободный от власти мужчин. Свой мир.

– Всем известны твои непотребные отношения с Цемеей, – сказала одна из девушек. – Ты хочешь того же для всех нас? Почему ты решила, что любая из нас захочет отказаться от полноценной жизни, от мужских ласк?

– Утешайте себя в постели так, как вам заблагорассудится, – холодно ответила Мета. – Я говорю совсем не о том. Будьте хозяевами собственной жизни. Пусть мужчины поклоняются вам и служат вашим прихотям. И пусть только их кровь льется на жертвенник Горронга.

Последняя фраза вновь заставила всех задуматься.

– Горронг сам определяет свои жертвы, – осторожно заметила одна из женщин.

– Так говорят жрецы, – холодно поправила ее Мета. – Бог острова получит столько жертв, что не станет возражать против небольшого изменения традиций.

– Маленькая Аксеттис права, – усмехнулась другая женщина. – Ты действительно жестока.

– Свобода стоит крови, – ответила Мета. – Решите для себя прямо сейчас, хотите ли вы и дальше оставаться просто мужскими подстилками – или желаете стать свободными, и дайте свой ответ.

После недолгих раздумий Иритта кивнула.

– Я с тобой.

Вслед за ней и остальные поддержали Мету.

– Сообщите всем нашим подругам, чтобы ждали своего часа, – распорядилась Мета. – Я подам сигнал, когда придет время.

* * *

Октоссо изменился до неузнаваемости. Вблизи центральной крепости на улицах и площадях появились сотни походных палаток ногарских воинов, а вокруг города пестрели шатры чернокожих правителей и раскинулись целые кварталы тростниковых шалашей жителей джунглей. Из кузнечных мастерских день и ночь раздавался звон металла: кузнецы ковали оружие и доспехи. Город готовился к кровавой битве. Со всего побережья сюда стягивались поселенцы-беженцы, черные племена джунглей, отряды ногарских воинов. Все, кто мог, брали в руки оружие. Вокруг города появились оборонительные сооружения: частоколы, рвы, сторожевые башни, плотники строили новые катапульты, баллисты, онагры, палинтоны[17]

Оставив своих воинов и людей, выведенных из Саммото, в казармах на попечение Верлана, Бельфеддор направился к коменданту.

На побережье надвигалась ночь, повсюду – в городе и на равнине – вспыхивали огни. Несмотря на тревожное предчувствие надвигающейся угрозы, повсюду царило оживление, защитники побережья были полны решимости и не выказывали страха. А на площади перед крепостью Бельфеддор застал настоящее празднество. Под звуки флейт и барабанов воины, выходцы из полночных лесных земель, обнявшись хороводом в большой круг среди костров, выбивали пятками дробь. В едином ритме танцующие выкрикивали клич своей родины. Все прочие подбадривали своих товарищей веселыми криками. К пляске присоединились женщины – весело смеясь, они выхватывали мужчин из общего хоровода, и вскоре парочки покидали площадь, уединяясь в палатках, а их место занимали другие.

С полуденной окраины города, где стояли огромным лагерем чернокожие племена, тоже доносились бой барабанов и рев труб: там также веселились.

– Они как будто и не чувствуют приближения смерти, – тихо пробормотал Бельфеддор.

– Еще как чувствуют, – возразил демон.

Бельфеддор и сам понимал правоту своей второй половины. По древнему обычаю, воины прощались с миром, готовясь встретить врага в смертельном бою. В свой последний вечер перед битвой они веселились, мужья прощались с женами, мужчины – с женщинами. Каждый понимал, что в следующую ночь может уже не увидеть того, кто сегодня рядом.

Но лишь один Бельфеддор знал наверняка, что Октоссо переживает свои последние дни. Сколь ни велико было войско, собравшееся у стен крепости со всего побережья, сил явно недоставало, чтобы противостоять необъятной армаде Тени.

В крепости также было оживленно, несмотря на поздний час. Вооруженные люди сновали туда-сюда, перетаскивали каменные и металлические ядра и огромные стрелы, подготавливая заряды для крепостных орудий.

Два воина проводили Бельфеддора на самый верх крепостной башни. Комендант стоял возле одной из баллист и задумчиво смотрел в темную даль на полдень. Там, в сумеречном небе над черной стеной джунглей, парила огромная Тень, раскинувшая свои паучьи лапы.

– Ты это уже видел раньше? – спросил комендант, не оборачиваясь.

Он сразу узнал тяжелую поступь капитана.

– Да, – ответил Бельфеддор.

Комендант повернулся к нему лицом.

– Что скажешь? – спросил Ценнетес.

– Нам не выстоять.

– Это уж точно, – подтвердил демон. – Зато развлечемся на славу!

– Угомонись, – осадил его Бельфеддор. – Имей уважение к тем, кто готов умереть, защищая этот город.

– Ты считаешь, что наших сил недостаточно для обороны? – снова спросил Ценнетес.

Бельфеддор кивнул:

– Я видел ту силу, что надвигается на нас.

– Расскажи, как прошел твой поход, – потребовал комендант. – Ты достиг Токкато?

– Да, – ответил Бельфеддор.

Капитан принялся подробно рассказывать о своем походе в Сердце джунглей. Комендант внимательно выслушал его.

– Жрецы Ночи ослабят силу Тени, но большей помощи от них мы не получим, – сказал Бельфеддор в заключение своего повествования.

– И все же эта сила будет слишком велика для нас? – уточнил комендант.

– Да, это так, – подтвердил Бельфеддор. – Весь Юг – вольно или невольно – принял Тень и движется на нас. Все, что мы можем сделать, это задержать Тень, но не в наших силах ее остановить. Нам необходимо серьезное подкрепление, но боюсь, что помощь из-за моря уже просто не успеет.

– Боюсь, друг мой, что подкрепление мы не получим в любом случае, – произнес комендант. – Пока тебя не было, из столицы пришли худые вести. Император Аммитетоннос умер.

– И что за этим последует? – спросил Бельфеддор.

– Уже последовало, – ответил комендант. – В Ногаре сейчас идет война.

– Ого! – оживился демон. – Мы с тобой точно без работы не останемся! Впрочем, этого следовало ожидать: все к тому и шло.