Книга Полутьма - Эрик Браун

«А может, убить Беннетта и девчонку, пока они спят?» — подумал было Клиен, но тут же решил, что не стоит. Система управления звездолетом дьявольски сложна. Если он прикончит Беннетта сейчас, то тем самым подпишет себе смертный приговор. Ему ни за что не посадить «кобру» на Обетованной, где вечно бушуют грозы. Так что приведение приговора в исполнение придется отложить. Он убьет пилота с девчонкой позже, когда они благополучно доставят его на родную планету.

Клиен устроился в каюте напротив криогенного отсека. Все эти недели он хорошо питался и поддерживал себя в форме, регулярно делая зарядку. К его великой радости, на корабле оказалась даже великолепная коллекция дисков классической музыки.

Клиен часами сидел в пилотском кресле, услаждая свой слух симфониями, глядя на исполосованную звездами пустоту и предвкушая свое триумфальное возвращение на Обетованную.

22

«Кобра» начала выход из гиперпространства, и Беннетта закачало в пилотском кресле. Видеоэкран заполнила грандиозная в своем величии сфера Заутрени. Беннетту пришлось напрячься, чтобы отыскать на ее фоне Полутьму. Наконец он заметил планету — крохотную лиловую монетку, темнеющую на центральной, пастельно-зеленой полосе газового гиганта. «Кобра» помчалась к Полутьме, а Беннетт тем временем в последний раз проверил программу и отстегнулся от кресла.

Он направился к криогенному отсеку. Камера Раны была открыта. Девушка, моргая, смотрела на него:

— Мы уже прилетели?

— Посадка примерно через час. Прими душ и приходи врубку управления. Там такой вид — закачаешься!

Рана села.

Такое впечатление, что я залезла в эту штуковину пару минут назад.

— Тебе ничего не снилось? Она нахмурилась:

— Нет… Да! — Рана просияла улыбкой. — Мне снился отец. Я снова была маленькой девочкой, и мы играли с ним на лужайке. Я часто вижу этот сон. Я…

— Ты, наверное, волнуешься? Вы так давно с ним не виделись…

Рана склонила голову. Система индийских жестов, столь утонченная и отработанная веками, часто ставила Беннетта в тупик. Он решил, что в данном случае это выражение согласия.

— Немного, ответила Рана. — Столько воды утекло, столько всего случилось… Да и встретимся мы с ним в необычной обстановке,

Беннетт улыбнулся:

— Я буду в рубке. Приходи.

Он пристегнулся к пилотскому креслу, предвкушая скорую посадку и представляя, как отдаст Маккендрику и повстанцам тканый экран. Интересно, как воспримет Маккендрик встречу с дочерью, которую он потерял так давно?

Минут Через пятнадцать Рана вошла в рубку, устроилась в кресле второго пилота и в изумлении уставилась в иллюминатор.

Беннетт рассказал ей о своей первой встрече с Маккендриком, об их полете на Полутьму и о том, какие приключения им пришлось после этого пережить. Потом он спросил у Раны, почему она все-таки сбежала из дома.

Рана, сперва неохотно, а затем все более увлекаясь, поведала ему о своем несчастном детстве и о том, что ей невмоготу было жить с родителями, которые почти не обращали на нее внимания. Она рассказала Беннетту о своей жизни на улицах и о карьере в полиции. Изъяснялась она быстро и точно, беспрестанно и грациозно жестикулируя изящными руками. Беннетт, как завороженный, смотрел в ее неправдоподобно большие глаза, в которых отражались одновременно и горький опыт прошлого, и светлая надежда на будущее. Он думал о том, что в этой женщине чувствуется поразительная сила — и в то же время в ней осталась та беззащитная девочка, которая когда-то сбежала из дома.

Рана посмотрела на видеоэкран, где на фоне необъятного газового гиганта перед ними медленно вращалась Полутьма.

— Трудно представить, что мой отец где-то там.

Полутьма росла прямо на глазах, превращаясь из монеты в мячик, брошенный навстречу «кобре» рукой великана. Вскоре она заполнила весь экран — вращающаяся сфера, окутанная дымкой облаков.

— Пристегнись, Рана, — сказал Беннетт. — Спуск будет не слишком плавным.

«Кобра» вошла в слой облаков. Несколько долгих минут в иллюминаторе не было видно ничего, кроме молочной белизны, которая мерцала перед глазами, пока «кобру» трепали воздушные потоки. И вдруг белизна сменилась поразительным в своем великолепии видом лиловых равнин и гор.

Рана ахнула и подалась вперед, глядя на пологие холмы и остроконечные горы. Звездолет летел со скоростью двадцать пять тысяч километров в час, но поверхность планеты приближалась крайне медленно.

Слева, над горами, всходила Заутреня. На Полутьме начинался новый день.

Беннетт запрограммировал «кобру» так, чтобы она подлетела к равнине, на которой они высадились в первый раз, а затем передала управление ему. Оттуда он поведет корабль к горам, где скрываются повстанцы. Беннетт записал их координаты в свой ком-планшет; надо будет лишь перелететь через горную гряду и сесть в долине.

Беннетт улыбнулся, представив, как обрадуются Мак, Тен Ли и повстанцы, когда услышат рев двигателей, возвещающий об их появлении.

«Кобра» промчалась над равниной на высоте пятисот метров. Горы, окаймлявшие долину, проносились мимо с ошеломляющей быстротой. Рана вцепилась в подлокотники кресла, как ребенок на аттракционе в луна-парке.

— Там, справа, — показал Беннетт, — ты сможешь увидеть руины, которые мы нашли на следующий день после приземления.

Руины, уменьшенные до размера детской игрушки, быстро промелькнули и скрылись из виду.

Когда до первого поселения колонистов с курганом, в котором был захоронен их потерпевший крушение звездолет, оставалось лететь несколько минут, Беннетт взял управление «коброй» на себя, снизил скорость и повернул направо, к западным горам. На экране ком-планшета появилось сообщение о том, что до долины повстанцев осталось двести километров. Значит, минуты через четыре они будут на месте.

Беннетт провел «кобру» между высокими пиками, покрытыми ослепительно белым снегом. Потом он еще снизил скорость, обогнул выщербленную злыми ветрами скалу и спланировал к широкому ущелью, поросшему лиловой травой.

— Я вижу там дома! — воскликнула Рана. — И людей, Джош! Они выбегают из домов и машут нам руками.

Беннетт почувствовал, как к горлу подкатил комок. Он не ожидал, что будет так растроган. Глянув вниз, он увидел лиловое девственное поле за последним из островерхих коттеджей. Рана была права. Повстанцы — десятки женщин и мужчин — бежали по полю. Беннетт включил реактивные двигатели, и «кобра» наконец мягко коснулась грунта.

Беннетт глубоко вздохнул, вырубил двигатели и растянулся в кресле, Оглушенный внезапной тишиной. В боковом иллюминаторе виднелись купола и коттеджи в форме буквы «А». К звездолету бежали люди. Беннетт дал кораблю команду спустить трап, отстегнул ремни и неуклюже встал на ноги.

Ганс Гулка первым взобрался на борт. Он появился в проеме люка и бросился в кабину, еще более одичавший и заросший, чем в прошлый раз. За ним показались Мириам Джеймс и другие повстанцы.