Книга Заговор обреченных - Богдан Сушинский

Командующий угрюмо взглянул на стоявшего все это время навытяжку подполковника Гербера. От страха, а также посыпавшихся на командующего унижений подполковник уже успел превратиться в поблекшее изваяние. Он-то рассчитывал на заступничество Фромма. Но если «так» беседовать с командующим позволяет себе какой-то там штурмбаннфюрер, то как же тогда заговорят те, от кого действительно будет зависеть их судьба?

– Да, мы подготовили список лиц, подлежащих первоочередному расстрелу, – признал тем временем Фромм, вновь осознавая, как его «государственно-трибунальное рвение» самым подлым образом оборачивается сейчас против него же. – Подполковник Гербер… Вы, возглавляющий трибунал…

– Я?!

– Кто же еще?

«Начинается грызня», – понял Скорцени.

Председатель несуществующего трибунала неохотно извлек из кармана френча лист бумаги со списком обреченных, что само по себе уже подтверждало правдивость утверждения Фромма.

– Полковник фон Шверин…

– «Фон», – зачем-то уточнил Кальтенбруннер, обращаясь к Герберу.

– Так точно, господин обергруппенфюрер СС.

– Подполковник фон дер Ланкен.

– «Фон дер»?

– Так он представился, – пожал плечами Гербер, не понимая, с чего это вдруг Кальтенбруннер начал придираться к аристократическим определениям.

– Ишь ты…

– Штауффенберг. Бертольд Штауффенберг, – побоялся сказать «фон».

– Этот уже расстрелян.

– Расстрелян его брат, полковник… – заискивающе объяснил Фромм.

Кальтенбруннер тяжело задвигал нижней челюстью, однако слова ни в какую не зарождались в этих неповоротливых жерновах.

– Так вы не расстреляли его? Брата полковника Штауффенберга? Генерал Фромм?.. Непростительная оплошность. Понимаю, вы считали, что это здание останется в вашей власти еще до утра.

– У меня не было достаточно улик против его брата.

– Бертольду Штауффенбергу явно «не повезло».

Неожиданно оживший громкоговоритель, расположенный в соседней комнате, взволнованным голосом поведал «немцам и немкам» о том, что в ближайшее время к ним обратится их фюрер Адольф Гитлер. Повторив это сообщение еще дважды, громкоговоритель умолк. Но два генерала какое-то время прислушивались даже к его молчанию.

– Что ж, генерал Фромм, поскольку живых на мертвых не меняют, будем довольствоваться тем Штауффенбергом, что имеется под рукой. Но не думайте, что это позволит вам терять зря время. Садитесь и пишите.

– Писать? Что?

– Как «что»? Все. Подробно. Как? Почему? Чем объясняете тот странный факт, что все вокруг вас, исключительно все готовились к убийству фюрера и государственному перевороту, а вы делали вид, будто ничего не происходит.

– Но я не знал об их замыслах, – ударял себя кулаком в грудь командующий. – Я абсолютно ничего не знал. Не зря же меня арестовали и держали под арестом, пока группа офицеров во главе с этим подполковником, Гербером, не освободила меня.

– Арестовали вас, допустим, совершенно зря. Но вы заметили: арестовать арестовали, однако выводить во двор не торопились. Хотя, казалось бы, путчисты.

– Потому что не решались.

– Так что за этот арест вы, положим, должны быть признательны генералу Ольбрихту. Он дает вам хоть какой-то шанс. Правда, весьма призрачный. А призрачный потому, что на самом деле вы все прекрасно знали. Просто ждали, чем завершится покушение. Чтобы наверняка. Не слышу возражений, генерал Фромм.

– Все совершенно не так. Уверяю вас, господин обергруппенфюрер.

Кальтенбруннер нервно передернул головой, молча подошел к двери и прощально окинул тяжелым свинцовым взглядом кабинет Фромма.

– Еще никому не удавалось уверить меня в том, в чем уверить меня невозможно, – философски изрек он, прекрасно понимая, что подражает Отто Скорцени. В последнее время, – гордясь своим протеже и завидуя, – Кальтенбруннер старался все чаще подражать ему, как, впрочем, старались подражать и многие другие офицеры службы безопасности. – Слышали, «первый диверсант рейха» цитировал святого Луку? Ваше «писание от Фромма» должно быть таким же святым и откровенным.

53

Кальтенбруннера задержал в двери Отто Скорцени, только что успевший переброситься несколькими словами со своим адъютантом.

– Господин обергруппенфюрер, по моему приказу приостановлена передача в военные округа и штабы групп армий этого приказа, подписанного генералом Фроммом.

– Что, еще одно решение военного трибунала? – взял у штурмбаннфюрера листик с текстом. – «Военный переворот, организованный группой генералов-предателей, решительно подавлен мною, – вслух прочел он. – Все руководители этого путча казнены. Изданные ранее приказы фельдмаршала Витцлебена, генералов Ольбрихта, Геппнера, Бека, а также полковника Штауффенберга – не выполнять. Освободившись из-под ареста, которому был подвергнут по приказу организаторов заговора»… – О, какие подробности! – отвлекся шеф службы безопасности от текста. – «Освободившись из-под ареста, вновь принимаю командование. Генерал Фромм». – Когда успели, генерал?

– Я обязан был известить генералитет… – сказал Фромм.

– Опять не дождавшись нас? К чему такая спешка? Текст уже передан? – обратился к Скорцени.

– Только что начали передавать.

– Немедленно отменить. Пишите, Скорцени. – Кальтенбруннер достал свой блокнот, листики которого имели специальный штамп со свастикой и гербовую печать, и, ткнув его в руки штурмбаннфюрера, продиктовал: – Приказ генерала Фромма о его вступлении в должность после ареста отменяется. Приказом фюрера командующим армией резерва назначен рейхсфюрер СС Гиммлер. Дополнительные указания будут направлены вам позже. Начальник Главного управления имперской безопасности обергруппенфюрер СС Кальтенбруннер.

– Гиммлер? – не удержался только что отстраненный командующий. – Армией резерва?

– Вам не угодишь, Фромм. Чем вам «не показался» рейхсфюрер? Вы бы его своим преемником, конечно, не назначили?

– Да я не в том смысле. Рейхсфюрер СС… Армией резерва.

– Так, моя подпись… – вновь обратился Кальтенбруннер к тексту. – Передать всеми средствами связи. Под вашу ответственность, Скорцени.

Вместо привычного «есть!» прозвучал злорадный смешок Скорцени. Кто мог усомниться, что подобный приказ будет выполнен?

– Все, господин Фромм, – уже во второй раз избежал Кальтенбруннер возможности употребить слово «генерал». – Теперь вы свободны от всех спешных дел. Сидите. Пишите. Через несколько минут за вами придут.

«За мной придут?» – молчаливо взъярился Фромм.

– Что значит «за вами придут»?! – подался было он вслед за Кальтенбруннером. Однако дверь захлопнулась у него перед носом, а когда бывший командующий рискнул открыть ее, то наткнулся на эсэсовского унтер-офицера, пронзившего генерала таким свирепым взглядом, что, казалось, после него автоматная очередь уже не понадобится.