Книга Реквием линкору "Тирпиц" - Леон Пиллар

22 сентября, 14 часов.

На самом «Тирпице» тем временем кипела бурная деятельность. Майер приказал как можно быстрее привести в порядок все зенитные орудия, так как опасался, что попытка уничтожить корабль с помощью подводных лодок-малюток может быть завершена авианалетом союзников. После этого на палубах было прибрано и наведен порядок во всех помещениях. Как оказалось, была разбита вся посуда, ряд перегородок сорван, стекла в иллюминаторах разбиты.

Как следовало поступить с пленными?

— Пусть они спокойно поспят, — распорядился капитан. — Думаю, что они это заслужили.

Он решил, что ему не следует разговаривать с ними. Да и к чему? Допрашивать пленных — не его дело. Он хотел, однако, чтобы на борту его корабля обращение с английскими моряками было хорошее, а потом их надо было направить в лазарет в Тромсё. Но вот ему доложили по телефону, что в плен взят еще один англичанин. Он был с той подводной лодки, что затонула около плавучей мишени. Моряк, облаченный в водолазный костюм, полностью выбился из сил.

— Он, скорее всего, ничего не скажет, как и остальные, — сказал Майер. — Так что допрашивать его нет смысла. Пусть тоже отоспится.

Шестым англичанином был лейтенант Боб Айткен. Когда остальные его увидели, то посмотрели на него как на привидение. А что случилось с Уайтли и Уиттемом? Плейс не решился задать ему этот вопрос.

Айткен смотрел смерти в лицо. Он совершенно выбился из сил, и в первую очередь душевных…

Камерон, Плейс и остальные покормили Айткена и уложили спать. Они еще находились в состоянии эйфории. Они остались живы и, даже если не уничтожили гигантский линейный корабль, то, по крайней мере, вывели его из строя, нанеся большие повреждения.

Вечером Айткен рассказал:

«Я слышал, как ты крикнул Годфри, чтобы все покинули лодку. Но она тут же пошла на дно. Люк шлюзовой камеры, на наше счастье, закрылся сам собой. Командование взял на себя Уиттем. Мы поспешили надеть водолазные костюмы, и я проверил снаряжение Уайтли и Уиттема. Мы сохраняли полное спокойствие. Подняться на поверхность с глубины 40 метров большого труда не составляло, ведь мы проводили подобные тренировки в Чедвике. Но прежде чем покинуть лодку, мы открыли вентиль. Мы ожидали, пока лодка наполнится водой, чтобы можно было открыть оба люка. Уайтли должен был выходить из переднего, а Уиттем из заднего. Я собирался выходить в освободившийся люк.

Когда вода дошла нам до колен, мы попытались подойти поближе к люкам, но из-за надетого снаряжения не смогли этого сделать, так как в лодке было трудно даже повернуться. Я оказался к шлюзовой камере ближе всех.

— Вылезай первым и потом поможешь нам, — сказал Уиттем.

Лодка продолжала наполняться водой, но слишком медленно. Слой воздуха становился все меньше. Мы стали представлять себе, что будет, когда вода поднимется до уровня рта и глаз…

Вода была ледяной. Мы попытались открыть и другие вентили, но они были блокированы. Пришлось ждать еще полчаса, а потом и еще. Когда вода поднялась до электроаппаратуры, предохранители тут же сгорели, а от аккумуляторов пошел дым и газ. Можете представить себе наше положение. Пришлось дышать кислородом из водолазного снаряжения… Стояла полная темнота, и мы на глубине 40 метров чувствовали себя как в гробу… Примерно через час вода поднялась до груди. Лодка была почти полна водой. Я подошел к шлюзовой камере и попытался открыть люк, но он еще не поддавался. Давление еще не выровнялось. Пришлось ждать еще. Запаса кислорода в снаряжении было не так уж и много. Ощупью я подался немного назад, чтобы попросить Уайтли помочь мне открыть люк. До этого он стоял у перископа. Сейчас же рука моя ничего не встретила, а нога уткнулась в его тело: Уайтли лежал на полу лодки.

Наклонившись, я ощупал его лицо, грудь и кислородный мешок. Мешок был пуст. Два дополнительных баллончика были также пусты. Если даже Уайтли и был еще жив, я не мог бы вытащить его на поверхность. Я и сам чувствовал себя все слабее, а кислорода оставалось совсем немного. Я сделал несколько шагов назад, в сторону Уиттема, что далось мне нелегко. Поскольку кислород кончался, я быстро открыл дополнительные баллончики, но на такой глубине из них почти ничего не поступало. Все, это был конец. Тогда я подполз к шлюзовой камере и толкнул крышку люка… Что было потом, не знаю. По всей видимости, я потерял сознание… Через какое-то время на холодном воздухе и на солнце я пришел в себя. После более чем двухчасового пребывания на глубине я вновь увидел небо… Немцы меня выловили. Горячий кофе и одеяло, несколько вопросов… Вот и все. И больше не будем говорить об этом… Никогда, слышите?!»

Высокорослый, широкоплечий, обросший бородой Айткен был похож на ребенка, готового расплакаться.

— «Тирпиц» серьезно поврежден и на долгие месяцы, если не навсегда, выведен из строя, — произнес Плейс. — А сейчас попытайся поспать еще.

На следующий день все шестеро английских военнопленных покинули корабль. С капитанского мостика вслед этим мужественным людям смотрел командир «Тирпица». Их сначала доставили в Тромсё, а затем вывезли в Германию. 28 ноября 1943 года они прибыли в Марлаг-Милаг Норд, где Кендалл и Айткен встретились с Гринхолдом и Дувом, которые принимали участие в успешном рейде наездников на торпедах в Палермо. Камерон и Плейс размещались до прекращения боевых действий в соседнем бараке…

Глава 16

ВОЗВРАЩЕНИЕ

Большие подводные лодки крейсировали в районах, указанных им контр-адмиралом Берри, ожидая, что, может быть, один из линейных кораблей или крейсер противника в результате атаки лодок-малюток попытается выйти в море, где и попадет под их торпеды. И действительно, в море вышел «Лютцов», который мог быть атакован «Сцептром», если бы подводную лодку не снесло течением с ее курса. 22 сентября в 12.03 Макинтош получил распоряжение выйти в пункт с координатами 69 градусов 44 минуты северной широты и 17 градусов 43 минуты восточной долготы, то есть на 15 миль южнее своего местоположения. В указанный ему пункт Макинтош прибыл, но «Лютцов» с пятью эсминцами уже проследовал далее со скоростью 15 узлов.

А «Стабборн» был даже отнесен течением в 8.13 утра 22 сентября в заминированную зону. Дафф шел под перископом вдоль побережья и всплыл только после наступления темноты. Море было пусто. Время от времени в серо-голубом небе появлялись самолеты. В ночь с 23 на 24 сентября был отмечен усиленный радиообмен немцев. Дафф сделал из этого вывод, что противнику о нахождении английских подводных лодок у берегов Норвегии ничего не известно.

К этому времени атака на «Тирпиц» должна была уже быть совершена. Офицеры и матросы задавались вопросом, насколько успешной она оказалась, и думали о лодках-малютках, которые скоро опять возьмут на буксир.

Но сколько их возвратится из операции?

В ожидании их появления четыре подводные лодки — «Трашер», «Тракьюлент», «Сиртис» и «Стабборн» — барражировали в 15-мильной зоне. Плейс, Камерон, Хенти-Крир и Хадспет имели распоряжение прибыть именно в этот район. Если им это не удастся, они должны были укрыться в одной из бухт на северном берегу острова Сёрё, куда в ночь с 27 на 28 и с 28 на 29 сентября придут большие лодки в случае, если лодки-малютки до тех пор не появятся.