Книга Реквием линкору "Тирпиц" - Леон Пиллар

9.56 утра.

От командиров всех боевых частей поступили донесения: «Тирпиц» к бою готов.

Майер дал радиограмму:

«Командованию группы Северного флота, адмиралу Северного моря, адмиралу Полярного района: в 9.30 внутри сетевого ящика „Тирпица“ уничтожена лодка-малютка. В плен взяты 4 англичанина».

Британские пленные были отведены на ют, а потом в офицерскую кают-компанию. Лоример попытался протестовать, настаивая на том, чтобы его отвели к трапу, где должны были приветствовать, как это положено, как офицера. Он даже сделал несколько шагов к двери. Немцы, их охранявшие и не разобравшиеся, чего он хочет, подумали, что он хотел бежать, и преградили ему дорогу с оружием в руках. Офицера, взявшего их в плен, видно не было.

Камерон и его товарищи, несмотря на положение, в котором оказались, были счастливы, что им удалось выполнить свой долг. Единственно, что им было необходимо, так это выспаться. Для них все было закончено. Теперь их волновал только один вопрос: какая судьба была им уготована? Лагерь для военнопленных или расстрел? Минуты проходили медленно, очень медленно. Все четверо думали о взрывных устройствах, которые скоро должны были сработать. Будет ли линейный корабль в результате мощного взрыва уничтожен? Что станет с ними? Останутся ли они целы? Думали они и о товарищах с других лодок — о Плейсе, Хенти-Крире. Где они могли быть?

Камерон достал трубку из кармана и стал старательно набивать ее табаком. И тут над головами они услышали крики, поспешные шаги, грохот цепей и даже выстрелы.

— Они стреляют, — сказал Кендалл. — Значит, атакует одна из наших лодок!

Огонь усилился. Кендалл сжал кулаки и выругался. Но вот послышался громкий крик. Потоплена ли лодка? И какая именно? Камерон посмотрел на часы. Остается шесть минут.

В этот момент в кают-компанию вошел немецкий лейтенант, произнесший на ломаном английском:

— Вы и вы, следуйте за мной!

При этом он показал на Камерона и Лоримера. Когда они вышли, Кендалл и Годдард остались одни.

— Их будут допрашивать, — произнес Кендалл и пожал плечами. Посмотрев на часы, отметил: остается четыре минуты… Приближается ответственный момент. Что произойдет?

«Если бы я смог открыть дверь, выбежать на палубу и прыгнуть в воду», — подумал он.

Камерон и Лоример были приведены в какое-то помещение, где их стали допрашивать. Сообщив свои фамилии и воинские звания, на другие вопросы отвечать они отказались. Немецкий офицер распорядился принести им кофе и алкоголь, они выпили с явным удовольствием. Глаза Камерона не отрывались от часов. Еще минута… еще несколько секунд…

В следующий момент «Тирпиц» вздрогнул от мощного взрыва, а может быть, и нескольких. Следовательно, заряды все же сработали.[62]Камерона и Лоримера взрывом бросило на пол.

Майер с капитанского мостика увидел огромный вздымающийся вверх водяной вал у носовой части корабля и почувствовал сотрясение его корпуса.

На корабле повсеместно потух свет. Раздались крики, прозвучали хриплые команды… С нижней палубы и из трюмов наверх вынесли раненых. Командиры боевых частей стали определять степень повреждения. Хайнц Бернштайн, электроинженер, константировал, что динамомашины во втором зале не работали, автоматические выключатели на распределительном щите сработали, и в помещение стала поступать вода. Фред Айхлер, главный инженер, сидевший вместе с капитан-лейтенаном Грунике у щита управления, почувствовал в момент взрыва, что корабль приподняло, затем сам оказался на полу, успев лишь воскликнуть: «О-ла-ла!»

Матросы, охранявшие Кендалла и Годдарда, поставили винтовки в угол и, схватив огнетушители, стали покрывать стены белой пеной. Затем вытолкали пленных на палубу. Они слишком долго находились в темном помещении, и солнце буквально ослепило их. Кендалл отметил с удовлетворением, что на корабле царят полный беспорядок и смятение. «Тирпиц» получил крен на левый борт. Из полопавшихся труб поднимался пар. Вокруг корпуса корабля разливалось огромное масляное пятно.

Артиллерия малых калибров открыла огонь, стреляя куда попало.

Камерон и Лоример были также выведены на палубу. У них возник вопрос, а не расстреляют ли их немцы в приступе гнева. Тем не менее четверо пленных смотрели друг на друга с плохо скрываемым удовлетворением. Их атака оказалась успешной, и «Тирпиц» получил серьезные повреждения, о тяжести которых они, однако, судить не могли.

Раненых было много. В лазарете находился и капитан первого ранга Юнге с пробитой головой. Одного матроса с верхней палубы взрывом подняло в воздух, и он упал головою на якорную цепь. Матрос погиб.

Несмотря на серьезные повреждения, «Тирпиц» не тонул, так что англичане стали понимать, что их победа оказалась относительной. Они были отведены в штабное помещение, где капитан третьего ранга Войцеховский-Эмден приступил к их допросу, который, однако, не дал никаких результатов. Когда он понял бесполезность этой затеи, то приказал отвести пленных, которыми в душе восхищался, в матросский кубрик.

— Вам что-нибудь требуется? — спросил он их.

— Что-нибудь горячее… Глоток джина… и сон.

— Хорошо, я распоряжусь, чтобы вам что-нибудь принесли и выдали вам подвесные койки. Отдыхайте.

Они пили горячий кофе, когда дверь вдруг открылась и в помещение вошел мужчина, на котором были только длинная шерстяная нижняя рубашка и громадные сапоги. Это был Годфри Плейс. Люди Камерона громко рассмеялись, увидев своего товарища в подобном виде, а потом поделились с ним пищей. У всех мелькнула одна и та же мысль: что стало с Уиттемом, Айткеном и Уитли? Но никто не проронил ни слова.

— «Тирпицу» удалось немного отойти в сторону, что его и спасло, — сказал после некоторого молчания Плейс. — Я успел подложить один заряд как раз под его носовую часть.

— А я свои оба, — добавил Камерон.

Усталость буквально валила их с ног, так что, забравшись в предоставленные им подвесные койки, они сразу же заснули как убитые.

Офицеры «Тирпица» попытались определить характер и размеры повреждений. Корабль получил крен в 5 градусов. Нефть из емкостей вытекла. Днище было довольно сильно покорежено. Точные данные станут известны после того, как подводная часть будет обследована водолазом и когда корабль поставят в док. На юте обнаружились серьезные пробоины и вздутия. Все три турбины получили повреждения. Орудийные башни «Антон» и «Цезарь» были сорваны с оснований и не вращались.

Капитана беспокоил единственный вопрос: сможет ли корабль выйти в море?

Скоростные катера перепахивали весь фьорд, сбрасывая глубинные бомбы в тех местах, где было отмечено всплытие подводных лодок-малюток. Но на водяной поверхности не появлялось ни масляных пятен, ни каких-либо предметов. Сколько лодок участвовало в атаке на «Тирпиц»? Предположительно три. Одна затонула у носовой части корабля, другая — около плавучей мишени. Третья лодка была обнаружена в 10.43 утра со стороны берега, метрах в 800 от «Тирпица», и была сразу же обстреляна из 37- и 105-миллиметровых орудий. Лодка тут же затонула. Было ясно видно, как из воды показалась ее носовая часть, которая исчезла в водовороте через несколько секунд. Позднее на том месте были дополнительно сброшены глубинные бомбы.[63]