Книга Штамм. Книга 3. Вечная ночь - Чак Хоган
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Имейте в виду следующее о «Люмене».
Глаза мистера Квинлана смотрели необычно живо.
На странице, указывающей на Черное урочище, есть два слова: «oscura» и «aeterna». «Тьма» и «вечная». Но точных координат нет.
— Все другие места имеют координаты, — заметил Фет. — Кроме этого.
Василий активно участвовал в работе над Библией, стараясь придать ей максимальное сходство с «Люменом». Он набрал целую стопку книг — просмотрел их и вырезал нужные отрывки и гравюры.
Почему? И почему только два эти слова?
— Вы думаете, это ключ к разгадке?
Да, думаю. Я всегда считал, что ключ к обнаружению урочища в этой книге, но, как выясняется, ключ — в информации, которой в книге нет. Владыка родился последним. Он был самым молодым из всех. Ему потребовались сотни лет, чтобы воссоединиться со Старым Светом, и еще больше времени, чтобы набраться достаточно сил для уничтожения мест происхождения Патриархов. Но теперь… теперь он вернулся в Новый Свет, на Манхэттен. Зачем?
— Чтобы защитить собственное место происхождения.
Огненный знак в небе подтвердил это. Но где оно — то самое место?
Несмотря на важный разговор, мысли Фета, казалось, витают где-то далеко.
Что-то случилось?
— Извините. Я думаю об Эфе, — сказал Фет. — Он ушел с Норой.
Куда ушел?
— За моим лекарством.
Доктора Гудвезера необходимо защищать. Он уязвим.
Эти слова застали Фета врасплох.
— Я уверен, с ними все будет в порядке, — сказал он, но теперь и сам забеспокоился.
Эф и Нора вышли из метро Пенсильвания-стейшн на Тридцать четвертой улице. Именно на этой станции почти два года назад Эф оставил Нору, ее мать и Зака в последней отчаянной попытке отправить их прочь из Нью-Йорка, который захлестнула вампирская чума. Целая орда обращенных существ сбросила поезд с рельсов в туннеле под Норт-Ривер, и Келли, выкрав Зака, доставила его Владыке.
Они присмотрели фармацевтический уголок в универмаге «Мейси». Нора наблюдала, как мимо них идут забитые люди, направляющиеся с работы или на работу. Или, может быть, на склад в Эмпайр-стейт-билдинг, чтобы обменять талоны на одежду или еду.
— И что теперь? — спросил Эф.
Нора посмотрела по диагонали через Седьмую авеню, увидела «Мейси» в одном квартале с заколоченным входом.
— Мы проберемся в универмаг и там пошарим в аптеке. Иди за мной.
Вращающиеся двери были заперты и заколочены уже почти два года. Шопинг как необходимость или развлечение перестал существовать. Все теперь выдавалось по талонам и ваучерам.
Эф отодрал кусок фанеры на дверях входа с Тридцать четвертой улицы. «Крупнейший универмаг мира» лежал в руинах. Стеллажи перевернуты, одежда разодрана. Похоже, здесь не мародеры поработали, а разразилось настоящее сражение. Или несколько сражений. Буйство вампиров и людей.
Они попали в фармацевтический магазин через прилавок универмага. На полках почти ничего не осталось. Нора взяла несколько упаковок товара, включая легкий антибиотик и одноразовые шприцы. Эф сунул в карман пузырек с викодином, улучив момент, когда Нора не смотрела на него, а затем переложил в специальный мешочек.
Через пять минут у них было то, за чем они пришли. Нора посмотрела на Эфа.
— Мне нужна теплая одежда и пара крепких ботинок. Лагерные тапочки износились.
Эф подумал пошутить насчет пристрастия женщин к шопингу, но решил этого не делать — он промолчал, просто кивнув. В глубине универмага обстановка была получше. Они поднялись по знаменитым деревянным эскалаторам — первым подобным эскалаторам, установленным внутри здания.
Лучи фонариков скользили по пустому выставочному этажу, который после прекращения продаж остался таким же, каким его знал мир. Манекены напугали Эфа, их лысые головы и неподвижные лица придавали им (в первое мгновение, когда на них попадал луч света) поверхностное сходство со стригоями.
— Стрижка как у меня, — сказала Нора со слабой улыбкой. — Последний писк моды…
Они прошли по этажу, заглядывая во все углы — нет ли признаков опасности, вероятности неожиданного удара.
— Я боюсь, Нора, — проговорил Эф, к ее удивлению. — Этот план… я боюсь и готов признать это.
— Обмен будет тонким местом, — сказала девушка тихо; она принесла коробки с обувью из кладовки и принялась искать нужный размер. — В этом-то и вся трудность. Я думаю, нужно сказать ему, что мы отдали книгу мистеру Квинлану на изучение. Владыка наверняка знает про Рожденного. Скажи, что собираешься перехватить книгу, как только представится возможность. Мы наметим место, куда заложим бомбу, и ты заманишь его туда. Пусть приводит хоть всю свою армию. Бомба есть бомба…
Эф кивнул. Он вглядывался в ее лицо, выискивая признаки измены. Они одни; если Нора собирается сообщить ему о своем предательстве, то момент самый подходящий.
Она отказалась от модных кожаных туфель в пользу более крепких и без каблука.
— Поддельная книга должна выглядеть так, чтобы он не мог придраться, — сказал Эф. — Она должна выглядеть как настоящая. Я думаю, события будут развиваться так быстро, что мы наверняка пройдем первый тест на антураж.
— Фет занимается этим, — кивнула Нора с абсолютной уверенностью, чуть ли не с гордостью. — Можешь на него положиться…
Но тут вдруг поняла, с кем говорит.
— Слушай, Эф, что касается Фета…
— Тебе не обязательно объясняться со мной. Я все понимаю. Мир по уши в дерьме, и мы можем себе позволить быть только с теми, кто заботится о нас, ставит нас превыше всего на свете. Как это ни странно… Я рад, что это Фет, а не кто-то другой. Потому что он скорее умрет, чем допустит, чтобы с тобой что-то случилось. Сетракян знал это и предпочел мне Фета, и тебе это тоже известно. Он может сделать то, на что я не способен, — защитить тебя.
Противоречивые эмоции одолевали теперь Нору. Перед ней был Эф в лучшем своем виде: благородный, умный, заботливый. Она почти предпочла бы, чтобы он оказался поганцем. Теперь она видела Эфа настоящего, человека, в которого влюбилась когда-то. Ее сердце все еще чувствовало это притяжение.
— А что, если Владыка захочет, чтобы я принес книгу? — спросил Эф.
— Может, стоит сказать ему, что мы тебя подозреваем. Пусть Владыка придет спасти тебя. Или настаивай, чтобы он вернул тебе Зака.
Лицо Эфа помрачнело на секунду, он вспомнил категорическое неприятие Владыкой этого пункта.
— Из этого вытекает главный вопрос, — сказал он. — Как мне привести эту штуку в действие и выбраться живым?
