Книга Моя легендарная девушка - Майк Гейл

Кейт заплакала. Я встал. Мне хотелось броситься бежать. Догнать поезд, приехать и все исправить.

— Но он говорил, что ненавидит меня, что больше не хочет меня видеть. Зачем он вернулся в мою жизнь?

— Потому что он любит тебя.

— Но я люблю тебя, — сказала она.

— И я тебя люблю, и всегда буду любить. Просто не судьба. Дело даже не в любви. Ты же говорила, что любовь — это случайность. И это правда, это может случиться где угодно, с кем угодно и когда угодно. И дело не в том, чтобы влюбиться в того, в кого надо, — тот, кто надо, дважды за одну жизнь не появляется. Ты свою половинку нашла — это Саймон. И я счастлив за тебя.

Она плакала так, будто у нее разрывается сердце. Я сказал ей его номер, но она была не в состоянии слушать. Потом она наконец взяла себя в руки. Некоторое время мне пришлось слушать потрескивание в трубке и голоса пассажиров на вокзале — она искала карандаш. Я снова продиктовал ей номер. Она еще немного поплакала. Я был тверд в намерении не устраивать сцен — не хотел, чтобы сюда вмешивалось чувство вины, кроме того, я не хотел умалять бескорыстности своего поступка — а потому сдерживал слезы, сколько мог. То есть до того момента, как она сказала:

— Мне всегда будет тебя не хватать.

И тогда я не выдержал.

Мой сосед был так заинтригован моими всхлипываниями, что решился бросить еще один взгляд в мою сторону. Наши глаза встретились, но я смотрел сквозь него, сквозь телефонную будку, сквозь вокзал, сквозь весь Лондон — на весь мир в целом и на дела людские, из которых и складывается жизнь. Все было кончено. Сквозь слезы и всхлипы я услышал гудок. Я лихорадочно обшарил карманы, но мелочи больше не было, так что мне оставалось только попрощаться за оставшиеся семь секунд.

— Сэр, я дочитал главу. Начинать следующую?

Шесть.

Пять.

— Э… Мистер Келли?

Четыре.

— Сэр! Мистер Келли!

Три.

Два.

Один.

— Мистер Келли! Я закончил!

Конец разговора.

— Сэр! Сэр! Мистер Келли!

Лоренс уже дочитал и теперь пытался привлечь мое внимание, размахивая руками.

— Чего тебе? — рявкнул я, злой, что он прервал ход моих мыслей.

— Я закончил главу, сэр, — сказал он нерешительно. — Мне продолжать?

Я встал и подошел к доске. Порыв ветра подхватил заявление об уходе, над которым я работал, и оно закружилось в воздухе. Я поспешно его поймал, положил обратно на стол и попросил внимания учеников.

— Вы только что слушали, как Лоренс прочел вам самые знаменитые в английской литературе строки о любви, — сказал я, внимательно изучая выражения их лиц в попытке понять, удалось ли мисс Бронте тронуть их каменные сердца. — Кэтрин Эрншо только что объясняла своей служанке, Нэлли, разницу между ее любовью к Линтону и той, что она чувствует к Хитклифу. Что вы об этом думаете?

Тридцать две пары глаз безучастно смотрели на меня. Я был одинок.

— Ладно, я, наверное, хочу от вас слишком многого, — сказал я, удивляясь, что мое чувство юмора еще живо. — Кэти говорит здесь о двух типах любви. Первый — это ее любовь к Линтону, о которой она говорит: «Она — как листья на деревьях: я знаю, она исчезнет со временем, как облетает зимой листва». — Я сделал паузу, проверяя, чем занимаются мои ученики: Кевин Росситер ковырял в ухе пластиковым колпачком от ручки, Соня Притчард и Эмма Андерсон (теперь уже самые обычные девочки в школьной одежде) обменивались записками, а Колин Кристи пытался всосать обратно ниточку слюны, которую он ловко спустил почти до подбородка. — Но, — устало продолжил я, — ее любовь к Хитклифу «похожа на незыблемые скалы. Она не дарит наслаждения, но она необходима». И еще очень хороший момент, она говорит: «Нелли, я и есть Хитклиф!». И я хочу спросить вас, восьмой Б, какую любовь вы бы предпочли?

Хотя я не задумывал этот вопрос как риторический, ответа на него я тоже не ждал. Я уже собирался написать на доске пару-тройку тем для сочинения, как вдруг вверх поднялась одна неуверенная рука — она принадлежала Джули Виткомб, девочке, которую так жестоко отверг в пятницу Клайв О’Рурк. Ее одноклассники заскрипели стульями по полу, изумленно оборачиваясь к ней. Я улыбнулся Джули и кивнул, чтобы она отвечала.

— Я бы предпочла любовь, которая длится долго, сэр, — сказала она, избегая смотреть мне в глаза. — Я бы предпочла любовь, которая длится вечно. И ничего, если она обычная, ничего, если она некрасивая. Просто пусть она будет. — Она молча уставилась на книгу, которую держала в руках, и покраснела сильнее, чем Китти Вайатт в морозный денек. — Я бы предпочла любовь к Хитклифу любви к Линтону не задумываясь, сэр.

Я поблагодарил Джули за ответ.

— Это было отлично сказано. Но у меня к вам еще один вопрос: а что вы думаете о роли Хитклифа во всей этой истории? Я не хочу испортить вам удовольствие, рассказав, чем кончится книга, но вот что я хочу вам сказать: если вы — высокий задумчивый цыганский юноша, которого взяли на воспитание, то ничего хорошего тут нет. И вопрос, который я вам задам — и на который, признаюсь честно, я и сам не знаю, как ответить — заключается в следующем: стоило ли ему любить ее так сильно, если он знал, что она никогда не полюбит его так, как Линтона?

— Что вы имеете в виду, сэр? — спросила Джули.

— Я хочу сказать, что любовь Кэти к Хитклифу, похожая «на незыблемые скалы», это все очень хорошо, но разве не наивно считать, что раз они любят друг друга «высшей» любовью, то это лучше, чем если бы он мог заключить ее в свои объятия? А Хитклиф допускает, чтобы она вышла за человека, который над ним издевался!

Джули Виткомб опять подняла руку и воскликнула:

— Сэр! Сэр! Сэр!

Я оглядел класс, но не заметил больше никаких признаков жизни.

— Дело в том, сэр, — начала Джули, которая явно не обдумывала свой ответ заранее, — что любовь, по-моему, сложнее, чем мы думаем. Иногда влюбляешься в кого-то, кто тебе совершенно не подходит. Это не твоя вина и не вина того, другого, человека — просто так получилось. По-моему, здесь именно это и произошло. Хитклиф влюбился не в ту девушку. Я… — Она смущенно уставилась на свой стол. — Извините, сэр, я дочитала книгу за выходные, сэр. Просто я начала и уже не могла остановиться. — Я приободрительно ей улыбнулся. — Ну вот, мне кажется, Хитклиф нашел бы нужного человека, если бы только огляделся. Я думаю, тот самый человек есть где-то для каждого из нас, но увидеть его можно, только если этого действительно хочешь. Понимаете, Хитклиф не видел никого, кроме Кэти.

Она от смущения спрятала лицо за книгой. Большая часть класса была поражена глубиной ее замечания, хотя краем глаза я заметил, что Кевин Росситер сосет ту самую ручку, которой только что ковырял в ухе, Колин Кристи грызет чипсы, а Сьюзи Макдоннел и Зела Вилсон, откинувшись на стульях, о чем-то перешептываются — наверное, о том, какой я болван.