Книга Обман - Андерс де ла Мотт
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Моя жена Май-Бритт, – пробормотал он и выложил на стол фотографию загорелой женщины в летнем сарафане за столиком в ресторане. – Умерла три года назад.
– Соболезную…
Туре Шёгрен продолжил рыться в снимках.
– Вот!
Он выложил на стол несколько черно-белых фотографий. Типичные групповые фото, такие делаются в любых учреждениях. Множество серьезных мужчин в костюмах, некоторые из них в белых халатах. Всего человек шестьдесят-семьдесят, стоящих в три ряда на какой-то большой лестнице.
– Этот снимок сделан то ли в шестьдесят шестом, то ли в шестьдесят седьмом… Вот это я.
Он ткнул пальцем в молодого человека с зачесанными на пробор волосами. Сходство было очевидно.
– Молодой и красивый, – засмеялся Туре. – А теперь… – Он провел пальцем по рядам лиц. – Вот, – сказал он.
Но Ребекка его уже нашла. Задний ряд, третий слева. И тут ей стало дурно.
– Полковник Пеллас, – сказал старик и ткнул пальцем в лицо на фото, но она смотрела на совсем другое лицо.
Лицо своего отца.
And those we’ve left behind[103]
Они стояли на поляне среди деревьев. Несмотря на темноту и то, что они были далеко, он всех их легко узнал. Пожилого, гладко выбритого мужчину с тростью. Рядом с ним – согнувшаяся фигура Манге. Из их чашек шел пар.
Потом, приближаясь к ним сквозь снег, он уже мог различить больше людей там, среди деревьев. Десятки, может быть, даже сотни силуэтов, молчаливо за ним наблюдающих. Он чувствовал, как снег скрипит у него под ногами, но, как ни странно, никаких звуков слышно не было. К обоим мужчинам на поляне присоединились другие. Четыре фигуры, все в белых масках Гая Фокса с нарисованными на них, закрученными вверх усами и клиновидными бородками.
– Добро пожаловать, Хенрик, – произнес Гейм-мастер, когда тот вышел на поляну. – Кофе будешь?
Манге протянул ему пластиковый стаканчик, и он принял его, ни слова не говоря.
– Кто они? – Он кивнул в сторону четверых в масках.
– А разве ты не знаешь? – посмеиваясь, спросил Гейм-мастер. – Двое из них не представляют никакого интереса, но вот два других могут иметь жизненно важное значение.
Первый из них сделал шаг вперед и протянул руку. Несмотря на бесформенную зимнюю одежду, можно было различить его квадратную мускулистую фигуру. Они обменялись рукопожатиями.
– Друг? – спросил Эйч Пи, но ответа не получил.
Вперед вышел второй.
– Враг? – спросил Эйч Пи.
Ответа снова не последовало.
Третьим человеком была женщина, в этом он не сомневался.
– Друг? – снова спросил Эйч Пи.
На мновение ему показалось, что она пожала плечами.
Он протянул руку четвертому, но вместо этого тот наклонился к нему и прошептал что-то прямо в ухо. Голос был такой знакомый, такой печальный, что у Эйч Пи заныло сердце.
– Лабиринт Люттерн, – прошептал он. – Ты должен нас спасти. Спаситель…
Где-то вдалеке закаркал ворон. Трижды, очень тревожно, так, что волосы на затылке встали дыбом. Темные фигуры среди деревьев вдруг начали двигаться; шатаясь, выходить на поляну, как одетые в черное зомби. И он немедленно понял, кто они…
– Еще, – шептали они. – Ещщщщоооо!!!
В следующий миг он побежал. Из-под ног летел снег, сердце рвалось из груди. Далеко у горизонта можно было увидеть свет автомагистрали.
– Увидимся в Лабиринте Люттерн, сто двадцать восьмой… – крикнул ему вслед Гейм-мастер.
И при этом Эйч Пи слышал голос Манге…
* * *
Ребекка вышла на лестницу и сделала два глубоких вдоха. Свежий воздух помог справиться с дурнотой, и уже через минуту она почувствовала себя гораздо лучше. Похоже, что кусочки головоломки один за другим встают на свои места. Миссия ООН, ядерная программа. Папа и дядя Таге. Паспорта, секретные курьерские задания. Потом предавшее их правительство Пальме. Папины приступы ярости. Банковская ячейка на улице Свеавэген, открытая на его имя в 1986 году. Крупнокалиберный револьвер с двумя стреляными гильзами, из-за которого так испортилось настроение у дяди Таге. И который ни в коем случае не должен всплыть…
События из прошлого…
Улица Свеавэген, 1986 год.
Папина ярость.
Этот револьвер – О.У.У.П., оружие, из которого убили Улофа Пальме.
Ребекка достала из сумки мобильный телефон. Пальцы не хотели слушаться, правильный ПИН-код она сумела набрать только с третьей попытки.
Электронное письмо от дяди Таге пришло почти сразу же, но приложенный файл с фотографией открылся только где-то через минуту. Черно-белый ролик из банковского хранилища длительностью тридцать две секунды – видимо, запись с одной из камер в коридоре.
По коридору идет мужчина и сворачивает в помещение, где находится ее ячейка; на нем темные очки и к тому же натянутая низко на лоб бейсбольная кепка.
И все равно Ребекка без проблем его узнала. Это Манге.
* * *
Вот черт, ну и кошмары ему снятся. В прошлый раз все дело было в змеином яде, на этот раз, видимо, заслуга этих лекарств. Пилюли предназначались лошадям, а не людям, что многое объясняет.
Ожидание в этой квартире сводило его с ума. Ни тебе «Икс-бокс», ни «Плэйстейшн» нет, или какой-то еще штуки для игр, с помощью которой можно убить время, и все, что ему удалось выбить из чертова старого ящика в плане телепередач, это базовый пакет с трансляциями боксерских матчей. Смотреть «Санта-Барбару» и «Династию» Эйч Пи был уже не в состоянии, к тому же он успел дважды на нервяке помастурбировать, а от третьего раза у него на «джойстике» гарантированно сделаются мозоли. К счастью, хотя бы оставался приличный запас сигарет.
Эйч Пи закурил очередную «мальборо» и снова совершил короткий обход своего нынешнего пристанища. Гостиная, кухня, прихожая – и снова по кругу.
Пауза на пару секунд – чтобы подумать.
Значит, один из их банды – предатель; по крайней мере, так считает этот таинственный О.Д., отправивший ему сообщение через Норин смартфон.
О.Д.
Один Друг?
Никто, кроме участников их группы, не знал, что ее телефон находится в его нынешней квартире. Так что, чисто логически, О.Д. должен быть кем-то из них.
Один Друг.
Один Враг.
Проблема в том, что исключить нельзя никого.
