Книга Новые люди. Том 2 - Александр Воропаев

– Что это было за чудовище?

– Ужасный монстр. Похож обличьем он на тролля-великана. Обросший волосами с ног до страшной головы. Клыки во рту торчат, глаза огнем горят. Воняет мерзко, по полу волочит руки.

– Что за напасть… – произнес Ассандр.

– Никто не знает, как он в замок проникает. Не спит вся стража, я не сплю, весь двор, все рыцари… Он убивает всех, кто попадется на пути ему. Но цель его я понял – сыновья мои. Не смог сказать внизу я Ингеборге всей правды – она и так уже сомлела. Убил он трех моих детей. Два старших – Рихтер и Седеб погибли первыми. Вчера чудовище забралось в спальню младшего – Вирингена. Его окно – напротив моего. Услышал крик я, с мечом ворвался, но чудовище меня лишь оттолкнуло лапой. В когтях его, поникнув головой, висел мой младший сын. Его ты мать внизу сегодня видел. Упал я на пол и утратил меч, а мерзкий тролль полез в окно, не отпуская тело сына. Вскричал ему я вслед: «Дерись со мной». А он лишь страшно засмеялся, сказал гнусаво: «Нет, конунг, – не с тобой».

Правитель схватился за подлокотники кресла. Он горящими глазами смотрел в лицо Ассандра.

– Ты слышишь, принц Ассандр? «Не с тобой». Скажи мне, чужестранец, что значит это? Я не могу понять. Страшусь спросить у рыцарей и мейстеров своих. Боюсь узнать, что думают они. Как будто на меня Азук сам указует. И я хожу меж стен проклятой опостылевшей твердыни, от холода дрожит моя спина, хоть лето на дворе, а груз вины на плечи давит страшным гнетом. Какой вины? Я грешный человек, но знать хочу, за что сейчас меня карают боги.

– Теперь, правитель Роша, я не смогу покинуть замок с легким сердцем. Узнавши от тебя, беда какая нависла над последней крепостью людей за каменной стеной Драконьего хребта, не в праве буду я вернуться на корабль и, малодушно к морю отвернув глаза, убраться восвояси.

– Ты благородный человек. Отважный муж. Тебе я буду всем сердцем Свигла благодарен. И если ты захочешь только, за честь почту отдать тебе я в жены Ингеборгу.

Он поднял руку, увидев промелькнувшую тень сомнения на лице Биорка.

– Потом решишь. Мы никому не скажем о нашем этом разговоре. Не будем имя девушки напрасно тревожить перед всеми… Но что ты посоветуешь, как воин? Что стоит нам готовить к этой ночи?

– Постой немного, конунг… Позволь мне объясниться. Хочу, чтоб понимал ты, почему не принял с радостью поспешной щедрое твое я предложенье породниться. Я вечный странник. Стезю себе такую избрал я сам. Смогу ли жить иначе когда-нибудь – не знаю я. А Ингеборга чудное создание. Я лучше не встречал. Желаю ей счастливой я судьбы. Что будет, если нежный сей цветок я увезу за многие моря в свой край далекий, осяду рядом с ней я в счастье ненадолго, а затем… меня опять поманят острова и ветры свежие над вечным океаном? Останется она одна, с отцом моим в старинном замке, где нет простора синего над морем, где горы поднимаются стеною; и выпадет несчастному созданью смотреть весь день за стену сквозь проем оконный на пыльную дорогу и ждать нескорого супруга возвращения.

– Такова судьба всех женщин. Быть может, ей была бы эта мука в сладость. Чем выйти за чужого человека и отворачивать от мужа всю жизнь лицо свое. Я видел, как моя малютка смотрела на тебя. Но сейчас довольно…

– Хорошо, сейчас довольно… К делу. Тогда я поступил бы, как поступают звероловы у нас в горах, – сказал Биорк. – Мы знаем лучшую для этого чудовища приманку. Прости за это слово, государь, но понял я, что этот монстр…

– Грендель…

Ассандр в недоумении посмотрел на конунга. Качемас опустил глаза и взял в кулак короткую бороду.

– Он так себя назвал…

– Что лучшею приманкой для него… для тролля – будет сын твой.

– Мой сын последний… Хрорик?!

– Мы не допустим гибели его. Теперь, когда мы знаем, к чему стремится… Грендель. Прости, мой конунг, мне за правду…

Качемас поднял глаза на Ассандра.

– Стремится он меня лишить потомства. Он мне за что-то мстит жестоко. Тролль Грендель мог меня убить, но предпочел забрать невинное дитя.

– Да. Этой ночью устроим мы капкан. Я видел, государь, твой тронный зал, твои покои. Посмотрим мы теперь опочивальню сына…

Конунг поднялся из своего кресла. За ним встал и Ассандр.

Лицо короля Норланда переменилось, преобразился весь его облик. Он уже не выглядел таким стариком. Словно поделившись с чужеземным рыцарем тем, что его снедало, конунг возвратил свои силы. Скорбь не исчезла из его глаз, борода и голова не утратили седину, но теперь перед Биорком стоял воин и вождь воинов, а не убитый горем отец с печально сгорбленной спиной.

Длинными коридорами они прошли в спальню сына конунга. Последний королевский отпрыск мужеского пола был у себя. Это был отрок двенадцати лет. Его льняные волосы были острижены в кружок, трогательно торчали розовые уши, шея была хрупкая, как у девочки, но голубые глаза смотрели на мир с решительностью. Когда он вскочил на ноги при появлении отца и чужеземного рыцаря, на его бедре качнулся меч.

– Здесь не годится. Комната мала. Негде будет развернуться. Большие окна… – определил Ассандр.

– Садись, мой сын, точи свой меч. Готовься к битве скорой. Этой ночью мы отомстим за гибель твоих братьев монстру мерзкому сполна. Грядет расплата, Хрорик! С нами рыцарь, что спас от змея Шеши сестру твою.

Мальчик не сказал ни слова, но его стальные глаза просияли. На Биорка он смотрел с такой надеждой, что Ассандр воздержался от речей. Он только крепко сжал плечо парнишки на прощанье.

Затем они прошли на половину, выходящую окнами в город. Это была женская часть замка. Они миновали многочисленные покои, комнаты слуг, разные коридоры, скорее похожие на большие кротовины, где позаботились сделать более-менее ровным только пол, а на стены махнули рукой. Качемас рассказал, что чертоги Свиглов большей частью не были построены – они были вырублены в горе. И огромная гора была пронизана жилищами и проходами людей, как червивый пень.

Конунг стремился показать рыцарю все. Они даже побывали в опочивальне его молодой жены и смутили ее своим внезапным вторжением. Королева была простоволоса и легко одета. Деревянная ширма послужила ей убежищем, пока конунг и его гость не покинули опочивальни. Ассандр увидел розовую пятку из-за резной створки и поспешно отвел глаза, выглядывая что-то в окне. Внизу шумел рыбный базар. Битюги тяжело тащили нагруженную телегу.

– Подвинься ты, ленивое животное! – от всего сердца сказал Качемас.

За ширмой удивленно ойкнули и зашуршали, даже Биорк в недоумении обернулся. Оказалось, что конунгу мешал пройти в следующую комнату полосатый кот, безмятежно растянувшийся на полу.

– А я на малый миг решила… – прозвучал голос фру.

– Ну что ты, милая… – конфузясь перед гостем, произнес Качемас.

Затем они оказались в светлице принцессы. Ингеборга была здесь и горевала над потерей братьев. Увидев Биорка, она жадно схватила его за руку; понимая, что конунг обязательно укрепится в своих матримониальных мыслях, Биорк не смог удержаться и ласково дотронулся до ее холодной щеки. Качемас одобрительно крякнул и отвернулся.