Книга Точка бифуркации - Андрей Величко

Ну, а что за предложение Джеку сделала Юля, я, кажется, уже догадался. Когда она начала объяснять, стало понятно, что догадался правильно.

– Я сказала, что мне очень нравятся его книги, и я имею отношение к книгоиздательству в России. И убеждена, что их успех там при минимальной рекламе, кою я берусь обеспечить, будет сногсшибательным. В общем, выкупила у него права на издание всего на данный момент написанного за двести тысяч долларов. Кроме того, если суммарный тираж какого-либо произведения превысит сто тысяч, будут доплаты. Ну и предложила ему новые творения сразу присылать нам.

Я скосил глаза на Риту, она слегка кивнула – значит, расходы одобрены. Тем временем Юлия продолжила:

– Однако это, ясное дело, еще не все. Джек вообще-то весьма интересуется вашей персоной, до него дошли слухи, что вы вроде как сочувствуете социалистическим идеям. И я сказала, что смогу обеспечить ему приватную аудиенцию. Он не очень поверил, и пришлось намекнуть, что мы с вами в свое время были весьма близки и до сих пор поддерживаем хорошие отношения. В общем, скоро он приедет в Россию, по нашему с Мишей приглашению.

– Юля, – вздохнул я, – ну ты меня прямо вгоняешь в краску. Что обо мне жена подумает? Я ведь того и гляди смущаться начну.

– Это я санкционировала, – уточнила супруга. – И я же попросила об этом рассказать. За восемнадцать лет супружества ни разу не видела, чтобы ты смущался, а мне интересно. Так что можешь начинать.

– Эх, весь настрой сбили. Ладно, тогда я как-нибудь потом. Если не забуду.

– Я напомню. И, кстати, кто бы мне объяснил, что такое социализм? Слово я это слышу не так уж редко, а вот с внятными толкованиями пока не очень.

– Ну, – вздохнул я, – социализм – это такой строй, при котором всем хорошо. Все в едином порыве трудятся, никто никого не эксплуатирует, чиновники не воруют, а ложат… в смысле, кладут все силы на служение народу. Ну и так далее. Понятно, что ничего такого просто не может быть, но посочувствовать-то иногда можно! А если серьезно, то, по-моему, этого пока еще никто не понимает.

Разумеется, мое объяснение было явно не шедевром. А что, «коммунизм есть советская власть плюс электрификация всей страны» лучше? Правда, у нас пока Ильич до такого не додумался, так ведь и там он это сказал несколько позже, так что все еще впереди.

– Мне Джек что-то про социальный строй рассказывал, – икнула Юлия, – но он меня еще угощал кукурузным самогоном собственного изготовления. Редкая, к слову, гадость, поэтому я почти ничего не помню, но организм на такие термины реагирует как-то странно. Извиняюсь, не за столом будь сказано.

И снова икнула. Видимо, вспомнилось что-то. Или Джек Лондон ее вспомнил.

Все следующее утро у меня ушло на изучение письменного доклада от Рогачева. И больше всего мне понравилось то, что он, оказывается, установил контакт с партизанским командиром Панчо Вильей. Дело было в том, что про него я читал еще в прошлой жизни и даже, кажется, слышал какую-то песню на испанском, где упоминалось его имя. Или это были просто стихи, не помню точно. То есть кадр был явно перспективный, и смущало меня только одно – то, что, как выяснил Миша, этот Вилья был вторым. Вот прямо так – Панчо Вилья Второй, будто какая-нибудь царственная персона. Так получилось потому, что недавно первый Вилья погиб в бою, но помер не сразу, а успел благословить своего заместителя продолжать борьбу под его именем. То есть, вполне возможно, это был не совсем тот Панчо, про которого я вспомнил, история-то во многих местах уже довольно сильно поменялась. Впрочем, какая разница? Миша утверждает, что авторитет этот новый Вилья имеет ничуть не меньший, чем был у старого. Даже, пожалуй, несколько больше, потому что пока ему везет. Но, кроме того, он понимает, что везение вечно продолжаться не может, поэтому он не против подучиться военному делу. Вот только покидать Мексику он не хочет. Во-первых, потому, что без него отряд может и развалиться. А во-вторых, сам он Мексику вообще никогда не покидал, никакими языками, кроме испанского, не владеет и, кроме того, у него нет денег. Оно понятно, его партизанскую борьбу смело можно было назвать грабежами, но не простыми, а в стиле Робин Гуда. То есть вся прибыль от операций, кроме необходимых средств на вооружение, продовольствие и амуницию для отряда, мгновенно раздавалась бедным.

Миша тут же сказал, что он потрясен благородством борцов за свободу, и в данный момент его потрясение может быть выражено четырехзначной суммой в американских долларах. И он не один такой, у мексиканской революции есть и другие сочувствующие, так что на поездку деньги точно найдутся. Отсутствие опыта путешествий и незнание языков не критично, люди помогут. А вот то, что без командира отряд может развалиться, не есть хорошо. Обязательно нужен преемник, ведь все мы не только смертны, но, что самое неприятное, иногда внезапно смертны. Да и от болезней никто не застрахован, и вообще преемника лучше не назначать на смертном одре, а готовить заранее.

В общем, к следующему визиту наших людей в Мексику, назначенному на конец года, Вилья обещал принять решение.

Кстати, знакомство Михаила с партизанами было обставлено так, будто его похитили. А потом отпустили за выкуп, который привезла спешно примчавшаяся из Калифорнии Юлия. То есть наши дружеские контакты с мексиканскими полевыми командирами не афишировались. А в будущем люди Михаила поедут туда из Англии и будут по документам чистокровнейшими британцами. Потому как целью нашей операции было не только создать очаг напряженности у самых границ Штатов, но и, если получится, по возможности еще чуток испортить их отношения с Великобританией. Они и так не безоблачны, причем не в последнюю очередь благодаря операции по продаже южноафриканского отделения моей компании, но, как говорится, кашу маслом не испортишь. Если оно, конечно, не машинное.

Ведь если мне не удастся воспрепятствовать созданию англо-американского союза, то мировая война становится вполне реальной, причем далеко не в самой выгодной для нас конфигурации противоборствующих сторон. Ибо к такому союзу со вздохом облегчения тут же присоединится Франция, которая уже замучилась метаться туда-сюда. И, возможно, Австро-Венгрия, ведь Францу-Иосифу очень не нравится развитие русско-германских отношений. А на Дальнем Востоке есть Япония, она вообще хоть сколько-нибудь заметным миролюбием никогда не страдала. В общем, может получиться нехорошо.

И совсем другое дело, если такой альянс не состоится! Джентльмены тогда, скорее всего, решат, что с Россией и Германией им будет лучше, чем против них. А при наличии англо-русско-германского союза какая может быть мировая война? Эти державы и без нее просто возьмут то, что им нужно в Европе и в Азии, не претендуя ни на что в обеих Америках. И главным тут станет не пустить в этот союз Францию, потому что иначе кого грабить-то? Австро-Венгрию с Италией? Простите, но такое предположение даже не смешно.

Правда, следует иметь в виду, что, получив желаемое, державы некоторое время будут его переваривать, а потом скорее всего передерутся. Однако мы приложим все усилия, дабы случилось не просто потом, а очень сильно потом. Вот тут, наверное, и Франция пригодится, поэтому придется проследить, чтобы после первого этапа передела мира от нее хоть что-нибудь осталось.