Книга Разрушение Дрездена. Самая крупномасштабная бомбардировка Второй мировой войны. 1944-1945гг. - Дэвид Ирвинг

Когда заместитель премьер-министра военного времени Клемент Эттли писал в 1960 году, что Харрис «никогда не был настолько хорош», и настаивал, что «за всю эту атаку их городов» не пришлось бы заплатить так дорого, когда бы он более эффективно использовал свои бомбы, и «он мог бы сосредоточиться на военных целях», сэр Артур Харрис резко ответил:

«Стратегия бомбардировочных сил, которую критикует эрл Эттли, была утверждена правительством ее величества, руководителем которого большую часть войны был он [эрл Эттли]. Было принято решение бомбить промышленные города ради эффекта воздействия на моральный дух и значительными силами, прежде чем я стал главнокомандующим бомбардировочной авиацией».

Ни один главнокомандующий не был бы уполномочен принять такие решения, однако, будучи опытным человеком, он мог доказать, что способен их выполнить. Даже тогда, как впоследствии признавал сэр Артур Харрис, он выражал глубокое сожаление в связи с тем, что был втянут в участие в сомнительной бомбардировке населенных пунктов.

В палате общин у сэра Артура Харриса не было недостатка в защитниках. Многие бывшие офицеры командования бомбардировочной авиации и личный состав были в числе новых членов парламента и вернувшихся к выборам 1946 года. Один из них во время длительных дебатов 12 марта 1946 года обратил внимание общественности к тому, что беспокоило многих в командовании бомбардировочной авиации во время войны. Он поставил на подробное рассмотрение вопрос о том, были ли оправданы с военной точки зрения операции командования бомбардировочной авиации во время Второй мировой войны, и затем сказал:

«Это дело запечатлелось в моей памяти тем примечательным фактом, что при заключительном чествовании в конце прошлого года, при зачитывании наградного списка в связи с Новым годом, фамилия главного застрельщика командования бомбардировочной авиации, сэра Артура Харриса, подозрительно отсутствовала. Я знаю, и со мной многие согласятся, что в наградном списке шесть месяцев назад главнокомандующий бомбардировочной авиацией был удостоен ордена Бани I степени. Но он ушел в отставку из Королевских ВВС, не получив никакой благодарности от общества за работу — не ту, что он выполнил сам, а за ту, которую его командование выполнило под его руководством. Он уехал из страны, надев котелок, в Америку [по пути в Южную Африку], так и не включенный в итоговый наградной список. У людей, служивших в командовании бомбардировочной авиации, есть ощущение, что то, что выглядит как унижение главнокомандующего, фактически, является унижением тех, кто служил в командовании и, конечно, тех, кто понес тяжелые потери. Мы чувствуем, что, если наша организация во всех отношениях хорошо выполнила свою работу, и мы верим, что это так, самое меньшее, что следует сделать, это то, чтобы почестей был удостоен ее глава, подобно тому, как почести достались офицерам командного состава аналогичных частей, особенно других родов войск».

Сэр Артур Харрис действительно получил титул баронета в 1953 году; однако в своих заключительных исследованиях великих достижений командования бомбардировочной авиации официальные историки в записях 1961 года давали такой комментарий:

«Естественно, масштаб наступательных операций варьировался, так же как и опасности, с которыми сталкивались экипажи, но при этом всегда оставалась общая линия фронта. Регулярно, а иногда несколько раз в течение недели главнокомандующий практически контролировал действия почти по всей своей линии фронта, вплоть до незначительных боев, а время от времени контролировал и почти весь резерв. Каждый раз ему приходилось идти на просчитанный риск не только ввиду ПВО противника, но и из-за капризов погоды. Каждый раз он мог оказаться ввергнутым в непоправимую катастрофу. Стойкость и мужество, решительность и уверенность сэра Артура Харриса, на котором более трех лет лежал груз большой ответственности, заслуживают того, чтобы чтили его память. Заслуживает этого и его заместитель, сэр Роберт Сондби, который разделял эту ответственность с ним и его предшественниками в течение почти пяти лет».

Менее чем через год после окончания войны, вместе со своими подчиненными из бывшего командования, которые тоже не только не были удостоены национального мемориала, но и не получили медаль за участие в военной кампании, за свое участие в самой кровавой и затяжной битве в войне, он объявил о своем решении покинуть Соединенное Королевство и получить назначение в коммерческую структуру в Южной Африке, где провел большую часть своей юности.

13 февраля 1946 года бывший главком бомбардировочного командования Королевских ВВС отправился теплоходом из Саутгемптона на первом этапе своего путешествия. В ту ночь по всей Восточной и Центральной Германии в 22.10 начали звонить церковные колокола. Двадцать минут колокола звонили по территориям, теперь оккупированным столь же безжалостной силой, как и та, которая развязала бомбовые атаки, направленные на разрушение. Была первая годовщина крупнейшей, единственной в своем роде бойни в европейской истории, бойни, совершенной для того, чтобы поставить на колени людей, которые, испорченные нацизмом, совершили величайшие в письменной истории преступления против человечества.

ПРИЛОЖЕНИЯ

ПРИЛОЖЕНИЕ 1

Отчет начальника полиции Касселя об авианалете на Кассель 22.10.1943 г

Советник по вопросам патологии армейского округа IX, ГИССЕН, 1 ноября 1943 года

Главврачу корпуса,

штаб-квартира вспомогательного корпуса IX,

армейский округ IX,

КАССЕЛЬ

ОТЧЕТ О ПАТОЛОГОАНАТОМИЧЕСКИХ ИССЛЕДОВАНИЯХ, ПРОВЕДЕННЫХ В КАССЕЛЕ 30.10.1943 г.

Тела были отобраны в Касселе главным врачом полицейского управления, ведущим специалистом господином Фемелем. Вскрытия пяти из них были произведены на кладбище. Означенные тела погибших во время террористического налета на Кассель 22.10.1943 года были извлечены из подвальных этажей спустя несколько дней. Более точные подробности неизвестны. Два тела принадлежат мужчинам в возрасте 18–20 лет; три остальных — женщинам, приблизительный возраст одной из которых — от 50 до 60 лет, а каждой из двух других было примерно по 30 лет.

На телах, которые были в состоянии высокой степени разложения, не видно внешних повреждений. Так называемая трупная эмфизема, вызванная септическими бактериями, в той или иной степени поразила кожу, особенно головы, груди и нижних конечностей, так же как и внутренние органы каждого из тел. Кожа частью приобрела однородно красный цвет в результате начавшегося распада элементов крови, но в значительной области она уже стала зеленого цвета. Зеленый цвет объясняется воздействием сульфида аммония при пониженном гемоглобине. Он, конечно, проник в кожу в результате предшествовавшего этому гемолиза.

Этот зеленый цвет, анализу которого было уделено особое внимание на конференции в Касселе, сам по себе является характерным проявлением посмертного состояния тела и не может быть связан с воздействием каких-либо специфических отравляющих веществ, которые могли бы быть применены противником во время террористического налета.