Книга Река ведет к Истоку - Екатерина Шашкова

От этого пронзительного звука Ракуна передернуло. Пожалуй, это была единственная дверь в мире, которую он мог опознать по скрипу, даже несмотря на то, что слышал его всего раз в жизни. И еще множество раз — во сне.

Вот ты где, злополучный винный погреб!

— Простите за задержку, — холодно произнес Тивасар, появляясь в дверях.

— Да ничего, мы не в обиде. Могли бы и еще подождать, — пробурчала Алина прежде, чем Долан дернул ее за рукав, призывая молчать.

Тивасар смерил их обоих презрительным взглядом и повернулся к мужикам, высившимся за его спиной. А они именно высились — создавалось впечатление, что слуг магнат выбирал себе по принципу «чтобы были не ниже хозяина».

Хотя на обычных слуг они не походили. Даже на охранников не слишком тянули: те, которых Алина успела увидеть во дворе особняка, воспринимались скорее приятными мужичками в форме, а эти больше напоминали квалифицированных наемников из низкобюджетного боевика — два амбала гренадерского телосложения с лицами, не обремененными интеллектом.

Повинуясь приказу, наемники подошли к пленникам, вздернули их на ноги и вывели в коридор. Алина ожидала, что сейчас их потащат куда-то еще, но Тивасар просто распахнул ближайшую дверь — оказалось, она вела в ту самую восьмиугольную комнату, в которой состоялась их предыдущая беседа. Только противоположный выход теперь выглядел как темный прогал в стене, частично заваленный камнями. Сорванная с петель дверь валялась рядом.

При виде завала Долан машинально потянулся к разбитой голове, но его тут же остановили, бесцеремонно заломили руки за спину и связали в запястьях. Милит скривился от боли, на повязках снова выступила кровь.

С профессором обошлись чуть бережнее: руки тоже связали, но спереди. А Алину вообще не трогали, просто следили, чтобы она шла в нужном направлении. В итоге девушка оказалась на уже почти привычном месте за столом, а остальных усадили прямо на пол, неподалеку от входа. После этого мужчинам еще и ноги связали, явно в ближайшее время больше никуда вести не собирались.

Это оказалось очень некстати. Весь шаткий план был рассчитан на то, что Алина просто отдаст Тивасару камень, а обряд он проведет в полном одиночестве. Но магнату, видимо, захотелось покрасоваться перед окружающими, вот и пригласил всех полюбоваться моментом собственного величия.

Пока, впрочем, о величии речи не шло. Тивасар опустился на стул, положил перед собой лист бумаги, заполненный формулами и схемами, придавил его резной шкатулкой и спокойно произнес:

— Ну что ж, госпожа Алина, продолжим нашу беседу. Судя по вашей неудачной попытке сбежать, вариант с добровольным отречением вы не рассматриваете?

— Почему? В конце концов, девушка имеет право передумать. — Алина нахально улыбнулась и слизнула капельку крови с разбитой губы. Все равно от ее поведения ничего уже не зависело, так чего стесняться.

Магнат недоверчиво сощурился:

— И что же заставило вас изменить решение?

— Жить хочу, — ответила девушка, стараясь, чтобы слова прозвучали как можно искреннее.

Это было нетрудно: несмотря на собственные недавние мысли о жертвенности, умирать совсем не хотелось. Как-то неправильно казалось умирать, когда тебе только-только исполнилось восемнадцать и серая однообразная жизнь вдруг превратилась в круговерть из других миров, магии и приключений.

Тивасара объяснение вполне удовлетворило. Тем более что он явно торопился, поэтому предпочитал говорить о деле:

— Тогда предлагаю немного дополнить наш договор. Вы мне камень и прослушку, а я вам жизнь.

— Неа, — мотнула головой Алина. — Я вам камень, вы мне жизнь. А булавка останется у меня как залог безопасности.

— Хорошо, — легко согласился Тивасар.

Слишком легко, слишком просто!

Со своего места девушка видела, как изменилось при словах магната лицо Долана, но и без его красноречивых гримас было понятно, что живыми из особняка никого не выпустят, хоть с булавкой, хоть без нее. Тивасар просто хотел получить камень как можно скорее, поэтому и принимал любые условия, практически не торгуясь.

Как ни странно, сейчас Алина хотела того же самого: побыстрее сбагрить камень.

И пусть все закончится.

Просто закончится. Хоть чем-нибудь.

Ракун отлип от двери и осторожно выдохнул.

То, что их до сих пор не заметили и не схватили, могло считаться настоящим чудом. Рассчитывать на еще один подарок судьбы не приходилось, поэтому магос мысленно готовился к худшему. По крайней мере к худшему из того, что он смог придумать.

Идея ворваться сейчас в зал была безумием. Практически самоубийством. А самоубийство — занятие личное, можно сказать, интимное. Поэтому одна умная, но непутевая выхухоль, путающаяся под ногами, могла очень помешать.

— Что мне сделать, чтобы ты ушла? — спросил Ракун.

— Просто попросить? — нерешительно предположила Нина.

— Тогда прошу. Пожалуйста, уходи. Не геройствуй, выбирайся из особняка и отправляйся в город. Если встретишь по дороге долбаную помощь, скажи им, что… ну… пусть поторопятся, короче. Вдруг успеют.

— А ты что в это время будешь делать?

— Убивать Тивасара, спасать Алинку. Ну и еще кое-что по мелочи, если получится.

Нина вздохнула и посмотрела на магоса долгим печальным взглядом:

— Сделай, что сможешь, и возвращайся живым.

— Постараюсь.

— Не старайся. Просто сделай. Тем более что ты мне еще вот это не объяснил. — Нина вытащила из кармана уменьшенный чемоданчик. Якобы потерянный.

Ракун задумчиво повертел его в руках, хмыкнул. Не оружие, конечно, но кто знает, может и пригодиться. Хотя два здоровенных наемника и один обвешанный арфактумами Тивасар в качестве противников, мягко говоря, не радовали.

— Уходи, прошу тебя.

Нина кивнула — и осталась стоять.

Ракун подозревал, что стоять она так может очень долго. А время бежало стремительно, с каждой секундой наращивая скорость. Пока за дверью было тихо, но надолго ли? Что там вообще происходит?

И как заставить эту упрямую женщину все-таки свалить и не мешаться? Поцеловать ее на прощанье, что ли?

Магос улыбнулся собственным мыслям, осторожно привлек к себе Нину, наклонился — и неожиданно лизнул ее в шею.

— Идиот! — буркнула она, отстраняясь. Но хотя бы ожила немножко.

— Вали отсюда, женщина. Давай, я открываю дверь, и сразу: мальчики — налево, девочки — направо. И не вздумай перепутать.

Алина стянула с шеи кулон и демонстративно потрясла им в воздухе.

— Давайте, диктуйте. Что там надо говорить?

— Молчи! — донеслось от двери раньше, чем Тивасар успел открыть рот.