Книга Секта - Микаэль Крефельд

Нащупав лежавший на плитках пола нож, Томас схватил его и сжал в кулаке рукоятку. Слабость не давала ему прочувствовать, насколько крепко сжаты пальцы. Однако он твердо решил остановить Якоба Месмера. Схватившись свободной рукой за водопроводный кран, он попытался встать на ноги, но сильный толчок в грудь заставил его снова сесть. Нож выскочил у него из руки.

– А, бесоносец! Так ты еще жив? – проговорил Якоб Месмер, тыча в него палкой.

Якоб Месмер тяжело опустился на пол напротив Томаса. Жировые складки на груди и животе затряслись от этого движения, рукой он придерживал раненый бок.

– Всех там поубивал? – Рукой Томас шарил по полу в поисках ножа.

– Тише, тише. Зачем сразу ссориться, – сказал Якоб Месмер и, дотянувшись до ножа палкой, отбросил его подальше. – Насладимся лучше тишиной. – В тот же миг совсем рядом раздался выстрел, и он пожал плечами. – Будем наслаждаться, пока это возможно.

– Что с Кевином? Его ты тоже прикончил?

Якоб Месмер засмеялся:

– Какая забота о маленьком монголоиде! Милое дитя Кевин спит вместе с матерью в окружении Господних ангелов. Аминь.

Томас в отчаянии покачал головой:

– Но сам ты не решился выпить яд…

– Наша церемония была прервана. Полиция внезапно пошла на приступ. Полагаю, что это было вызвано страшным взрывом. Тебе что-нибудь о нем известно? – Наклонив голову, он посмотрел в глаза Томасу.

– Жаль только, тебя им не убило, – ответил Томас. – Зато тебе привет от Патрика. У него был очень удивленный вид, когда его охватило пламя.

Якоб Месмер одобрительно кивнул:

– Тогда я спокоен. Патрик должен быть доволен тем, как ушел из жизни. Он обязан тебе тем, что умер как солдат. О такой смерти он мечтал с тех пор, как вернулся с войны. У него был такой комплекс вины! – произнес Якоб Месмер в пространство и покачал головой.

В этот миг по теплице пронесся прожекторный луч с вертолета, в первое мгновение он их ослепил, и оба закрыли лица ладонями. Когда свет исчез, Якоб Месмер взялся за палку, собираясь уходить.

– Почему, Якоб? Почему ты так ненавидишь своего отца, что готов всех убить? – спросил Томас главным образом для того, чтобы задержать его.

– Это он тебе так сказал? Что я его ненавижу? – ответил вопросом на вопрос Якоб.

– А если это не так, почему было не подписать договор и не взять деньги? Зачем потребовались все эти убийства?

– Я никого не убивал. Я указал избранным путь в рай. Тем, кто заслужил Господню милость, и только. Такова была Божья воля, чтобы мы пришли в Царствие Небесное. Господь увидел, что наша любовь к нему неподдельна, поэтому мы сегодня возносимся на небеса.

– Так с тобой говорит сам Бог? – издевательским тоном бросил Томас.

– Давно уже. С того дня, как я попросил Его о помощи. С того дня, когда увидел, что месмограмма несет грех и нищету. Я передал моему земному отцу весть Отца Небесного, но он не понял ее. Он отрицал реальные факты, хотя я объяснил ему все очень ясно.

– Что же это были за факты?

– Факты заключались в том, что мы контролируем мысли и распространяем дьявольское начинание.

– Дьявольское начинание?

Якоб Месмер серьезно кивнул:

– Мы выставили на рынок определенную философию как официально зарегистрированную торговую марку, для которой был разработан особый язык, напичканный красивыми словами и учеными аббревиатурами. Язык, понятный только посвященным, тем, кто платил, тем, кого мы обучали и кому продавали эти книжки. Безбожные люди, готовые продать душу за то, чтобы попасть на курсы менеджмента и уметь разговаривать с чертовой директорской шайкой. Начинай с верхушки. И если ты их убедишь, то получаешь неисчерпаемый кладезь в лице представителей среднего звена, которые добровольно побегут к тебе высунув язык.

– Похоже, что, начиная свое предприятие «Избранники Божии», ты внедрил эту модель управления, – иронически заметил Томас.

– Безбожный кощунник! – крикнул на него Якоб Месмер и, закашлявшись от собственного крика, схватился за рану в боку. – Месмограмма убийственна для семьи. Система изначально заданных человеческих типов, индоктринация сотрудников, проводимая в ходе обучения по тридцать семь с половиной часов в неделю, убивает все христианские ценности. Предприятия превратились в новую церковь, а их начальники – в верховных жрецов.

За дверью снова стали раздаваться выстрелы. Якоб Месмер оперся о палку и поднялся с земли. Одна штанина у него промокла от крови, которая продолжала течь из раны в боку.

– Интересно, что ты называешь это дьявольским изобретением, тогда как сам являешься автором системы.

– Перед Господом мы все грешники, – лаконично ответил Якоб Месмер и перекрестился. – Я откровенно признаю, что, начав работать в предприятии своего отца, я очень скоро очутился в плену тех систем руководства, которым там обучали: JTI, «Майерс & Бриггс», DISC, меня околдовали чары этого мира. Поэтому я разработал собственную терминологию, отфильтровал то, что уже было написано, и наконец изобрел месмограмму. И когда мне явился Господь и сказал, как сильно я от него отдалился, то я, устыдившись, отверг то, чем до того занимался. Но тогда на меня была возложена задача разоблачить дьявольский обман, созданный моими предшественниками. Разрушить ложные храмы. И вот я стал их изучать…

– И что же ты обнаружил?

Месмер бросил на Томаса высокомерный взгляд:

– Не думаю, что ты способен понять такие вещи, но попытаюсь тебе объяснить. Я узнал, что такая общепризнанная система, как DISC, оказывается, создана человеком, который до этого рисовал языческие комиксы вроде «Чудо-женщины»[35], а одна из самых широко распространенных систем менеджмента JTI основана на учении Юнга[36] – жалкого извращенца, который не мог удержаться от посягательства на своих пациенток. Эннеаграмма[37] была создана мошенником по фамилии Гурджиев[38], человеком, занимавшимся оккультизмом. Хуже того – вся типология «Майерс&Бриггс», самая распространенная система психологического тестирования, основана на досужих кропаниях американской домохозяйки и ее дочери. Кстати, они были написаны на кухонном столе, пока ее муж вместе с Оппенгеймером был занят разработкой первой атомной бомбы, которая еще на один шаг приблизила человечество к геенне огненной. Понимаешь теперь, что все они были шарлатанами и точно такими же исчадиями дьявола, как мой отец?