Книга Черный ящик - Майкл Коннелли

Он достал из-за пояса пистолет. Если собака не остановится, придется стрелять.

– Космо! – крикнул мужчина от парадного входа в дом.

Услышав свою кличку, послушный пес резко прервал бег и, взвизгнув, подчинился хозяйскому окрику:

– Ко мне! Рядом!

Собака успела посмотреть прямо на Босха, и тому на секунду померещился зловещий красный блеск в ее глазах. Но потом животное развернулось и бросилось к хозяину, не избежав тем не менее наказания.

– Плохой мальчик! Не смей убегать! Не смей лаять попусту!

И мужчина хлестко стегнул пса поводком, когда тот пробегал мимо. Сделав еще несколько шагов по дорожке к дому, Космо распластался, всей своей позой демонстрируя покорность. Мгновение назад собака готова была вцепиться Босху в горло, а теперь ему даже стало немного ее жаль.

Гарри дождался, пока мужчина и его верный пес скроются за дверью дома, и двинулся через рощу, надеясь, что не заблудится и найдет свою машину.

До мотеля «Блю-лайт» Босх добрался к одиннадцати часам. Пройдя прямо в ванную, он стащил с себя насквозь промокшую и грязную одежду и уже собрался встать под душ, когда с трудом расслышал звонок своего телефона – после инцидента в ресторане он практически отключил звук.

Гарри вышел из ванной, обернув вокруг бедер жесткое, словно кусок фанеры, вафельное полотенце. Номер звонившего не определился, но Босх сел на кровать и ответил.

– Гарри Босх слушает.

– Гарри, это я. С тобой все в порядке?

Звонил Чу.

– Все хорошо. А что такое?

– Ты мне не звонишь и не отвечаешь на электронные письма.

– Я весь день провел в дороге и еще не смотрел почту. Только что заехал в мотель и пока не уверен, работает ли здесь «вай-фай».

– Гарри! Я посылал тебе письма через Интернет в мобильнике.

– Да, догадываюсь. Но ты же знаешь, как я не люблю вводить туда пароли и всю прочую возню. Шрифт слишком мелкий, и мне вообще не нравится мобильный доступ в Сеть. Предпочитаю текстовые сообщения.

– Это уж как тебе угодно. Повторить тебе, что я послал?

Босх смертельно устал. Долгий день, увенчавшийся скитаниями по заболоченной роще, давал о себе знать. Мышцы ног болели до судорог после долгого хождения по грязной жиже. Все, чего ему сейчас хотелось, – это принять душ и завалиться спать, но он тем не менее попросил Чу продолжить.

– В основном я хотел информировать тебя по двум поводам, – начал партнер. – Мне удалось установить прочную связь между двумя именами из твоего списка.

Босх стал озираться в поисках блокнота, но понял, что забыл его в машине. Отправляться за ним сейчас ему бы и в голову не пришло.

– И что же? – только и спросил он.

– Ты знаешь, что Брабанд добивается избрания в конгресс?

– Да. Но за весь день видел всего лишь один его предвыборный плакат.

– Это потому, что выборы назначены только на будущий год. И настоящая кампания со всеми перипетиями борьбы еще не началась. Пока никто даже не выдвинул альтернативной кандидатуры. Нынешний их конгрессмен, так или иначе, уходит в отставку по возрасту. И Брабанд, вероятно, заявил о своих намерениях так рано, чтобы отпугнуть возможных конкурентов.

– Да, вполне вероятно. О какой связи ты говорил?

– О его связи с Косгроувом. Финансировать избрание Брабанда в конгресс собираются в основном Карл Косгроув лично и его компания «Косгроув агрикалчер». Я раздобыл копию его предвыборной заявки, куда включается такого рода информация.

Босх не мог не согласиться: теперь достоверно установлена связь между двумя участниками преступного сговора. Оставалось лишь узнать его суть.

– Гарри, ты меня слушаешь? Ты там не заснул, случайно, с трубкой в руке?

– Почти заснул. Но должен сказать, ты отлично поработал, Дэйв. Если он собирается финансировать Брабанда сейчас, то наверняка поддерживал его деньгами при выборах в шерифы.

– Я тоже так считаю, вот только эти данные в Сети недоступны. Но ты, вероятно, сможешь их получить по запросу в совете округа.

Босх покачал головой.

– Нет, – сказал он. – Этот город слишком мал. Стоит мне влезть с официальным запросом, как оба мгновенно узнают. Это пока ни к чему.

– Понял. Как там вообще обстоят твои дела?

– Двигаются потихоньку. Сегодняшний день ушел на предварительную разведку местности. Завтра собираюсь переходить к действиям. Что у тебя еще? Ты говорил о двух поводах.

На этот раз Чу немного помедлил с ответом, и Босх догадался, что вторая новость не из разряда хороших.

– Инструмент вызвал меня сегодня к себе на ковер.

«Ну конечно, – подумал Босх. – О’Тул верен себе».

– Чего он от тебя хотел?

– Расспрашивал, чем я сейчас занимаюсь, но я нутром чуял, что он не поверил в твой отпуск. Задавал вопросы, куда именно ты поехал, и все такое. Я ответил, что, насколько мне известно, ты используешь время для покраски дома.

– Я крашу дом? Ладно, придется запомнить эту версию. И ты предупредил меня об этом электронной почтой?

– Да. Сразу после обеда.

– Не доверяй таких сообщений Интернету. Лучше просто позвони. Кто знает, как далеко готов пойти О’Тул, если всерьез вознамерился избавиться от кого-то из нашего отдела.

– Твоя правда, Гарри. Извини, не подумал об этом.

В мобильнике Босха раздался сигнал еще одного вызова. Он посмотрел на дисплей и увидел, что звонит дочь.

– Но не слишком забивай себе этим голову, Дэйв. Ну все, пока. Дочка ждет ответа на свой звонок. Свяжемся завтра.

– О’кей, Гарри. Отоспись хорошенько.

Босх переключил телефон на Мэдди. Та говорила совсем тихо.

– Как прошел день, папа?

Босх чуть помедлил, прежде чем сказать:

– Вообще-то скучновато. А у тебя?

– У меня тоже тоска зеленая. Когда ждать тебя дома?

– Дай прикинуть… У меня есть кое-какая работа на завтра. Пара рутинных бесед. Так что, наверное, вернусь только в среду. Ты сейчас в своей комнате?

– Ага.

Это значило, что она одна и Ханна скорее всего ее не слышит. Босх откинул голову на подушку, тонкую и жесткую, но для него сейчас не нашлось бы ничего лучше даже в «Ритц-Карлтоне».

– Как у вас получается с Ханной? – спросил он.

– В целом, вероятно, неплохо, – ответила дочь.

– В чем проблема? Выкладывай.

– Она все-таки попыталась отправить меня спать слишком рано. Часов в десять, представляешь?

Босх представлял. Уж ему ли не знать, как это бывает. Хуже, чем разбудить девушку-подростка слишком рано, только заставить ее до срока улечься в постель.