Книга Как женить маркиза - Сара Блейн

И конечно, она никогда не забудет первую верховую прогулку по Гайд-парку вместе с Виром.

В то утро она проснулась при первых проблесках зари от нежного поцелуя Вира. Он попросил ее одеваться поскорее, чтобы успеть прокатиться по парку до того, как туда явится весь модный свет. Почувствовав по его голосу, что он говорит неспроста, она как могла быстро облачилась в амазонку, велела Милли наскоро подколоть себе волосы и поспешила по лестнице вниз – и почувствовала себя глупой школьницей, так как ожидавший ее внизу Вир, как всегда безупречно одетый, завязал ей глаза и так повел в конюшню.

И тут выяснилось, что Вир против своего обыкновения сказал ей чистую правду накануне про посещение «Таттерсоллз» и про покупку дивного коня. Жеребец, белый, как свежевыпавший снег, с несомненными признаками арабских кровей, широко поставленными глазами и длинной мордой, был хорош необыкновенно. Маленький, с точеными ногами и корпусом прекрасных линий, по которым было ясно, что лошадь и быстра, и вынослива, он был великолепен. Жеребца звали Шейхин – Белый Сокол. И он был куплен в качестве свадебного подарка Констанс от мужа.

Как же она любила этого жеребца – и Вира за то, что подарил его! И как она наслаждалась этими прогулками, нет принужденными и восхитительно несвоевременными, по окрестностям Гайд-парка!

Но эти утренние прогулки не одни свидетельствовали о перемене, происшедшей в ее муже. Была еще памятная история в связи с его неожиданным явлением в разгар званого чаепития.

Это было как раз в характере надменного маркиза – объявиться без предуведомления!

Констанс, у которой все силы уходили на то, чтобы изображать на лице олимпийское спокойствие, невзирая на ядовитые замечания гостей, которые доносились до нее сквозь звяканье чашек и блюдец, была не первой, кто заметил его появление. Но внезапная тишина, воцарившаяся в гостиной, подсказала ей, что вот-вот произойдет нечто из ряда вон выходящее. У нее даже мурашки по спине побежали. А затем она увидела лицо леди Смайтингтон, на котором застыло особенно интересное выражение, и невольно посмотрела в направлении взгляда своей гостьи.

Вир, дьявольски красивый и немедленно привлекший к себе общее внимание, как только он один это и умел, картинно застыв в дверях, обводил собравшихся надменным взглядом из-под полуопущенных век, пока не нашел глазами Констанс. Эффект был потрясающим, как он и рассчитывал. И Констанс стоило большого труда сдержать смех, когда ее муж с неподражаемой величавостью двинулся сквозь страусовые перья и соломенные шляпки прямехонько к ней.

– Милорд, – заговорила она, и глаза ее заискрились весельем, когда он протянул к ней руки и заставил подняться с кресла. – Как мило с вашей стороны присоединиться к нам.

У нее уже вертелся на языке вопрос, не желает ли милорд чаю, но милорд сделал дальнейшие разговоры невозможными, притянув ее к себе и поцеловав в губы – на глазах у всех! Оторвавшись от ее губ, он некоторое время еще сжимал ее в объятиях и не сводил с нее взгляда своих синих сверкающих глаз – пока тетя Софи, на которую устремились взгляды всех шокированных дам, не вынуждена была кашлянуть негромко.

Только тогда Вир выпустил Констанс и приветствовал ее тетю с непритворным радушием:

– Софи, я, как всегда, счастлив видеть вас.

– Можете быть уверены, что это чувство взаимно, милорд, – ответила Софи несколько сухо. – Вы, конечно, знакомы с остальными вашими гостями?

– Я? – Взяв лорнет, висевший на черной ленте у него на шее, он медленно обвел взглядом женские лица, выжидательно обернувшиеся к нему. – Нет, – протянул он наконец, – кажется, нет. – И решительным движением опустил лорнет.

Если у Констанс в груди и таилась жажда мести, то этот ответ полностью ее утолил.

Вир заставил утихнуть и обиду, которая грызла ее как червь из-за того, что он никак не проявлял своих чувств. Кроме того, он, видимо, решив не повторять ни одной из своих прежних ошибок, перестал теперь скрывать что-либо от своей молодой жены.

Рот, которого она не видела с тех самых пор, как сошла с борта «Ласточки», стал у них частым гостем, и всякий раз он докладывал, как продвигаются поиски Синклера. Констанс в первый раз осознала всю грандиозность замысла Вира. Казалось, нет в Лондоне уголка, где он не имел бы своих глаз и ушей.

– Это плоды бесчестно прожитых лет, любимая, – пояснил он с сардонической усмешкой в ответ на расспросы Констанс. Даже в стане врага у него имелись шпионы среди прислуги. Неудивительно, что он так много знал о Блейдсдейле, Лэндфорде и Синклере.

Синклер, однако, так и оставался неуловимым.

– Боюсь, милорд, что он все же сумел ускользнуть из страны, – сказал как-то Рот. – Может, он сбежал на север, в Шотландию, может, в Ирландию. Не исключено, что ему удалось оплатить проезд в дальние страны.

– Может быть, – ответил Вир, стоявший спиной к ним и смотревший в окно.

– Но вы так не считаете, – рискнул предположить Рот, разглядывая спину своего судовладельца.

– Я считаю, – сказал Вир, оборачиваясь к капитану, – что он засел где-то и зализывает раны. Ему же прекрасно известно, что мы рыщем по всему Сити в поисках его. Он станет выжидать, пока не сочтет, что можно выйти без опаски.

– Но куда, черт возьми, он может отправиться, оставшись незамеченным? – сказал Рот, ероша свою светлую шевелюру. – В бедных кварталах он будет слишком выделяться, и его неминуемо заметят, а в богатых, к которым он привык, его узнают.

– Остаются еще приличные, но небогатые районы, верно? – заметил Вир и насмешливо поднял бровь. – Осмелюсь предположить, что Синклер без труда сумеет слиться с буржуазией. Он живет в пансионе или в гостинице.

– Нет, – подала голос Констанс, все это время тихо сидевшая у камина, прислушиваясь к разговору. – Он засел в частном доме, у женщины.

Молчание воцарилось в комнате, и двое мужчин воззрились на Констанс.

– Честно говоря, это было первое, что пришло мне в голову, – сказал Вир, задумчиво глядя на жену. – Но увы, мне пришлось отбросить этот вариант. Леди Кларисса не из тех дам, которые станут терпеть мужние походы налево. Так что если у Синклера и была любовница, то он это очень тщательно скрывал.

– Как же ему было не скрывать, – согласилась Констанс, причем вид у нее был как у кошки, слопавшей канарейку. – Но к несчастью для него, в один прекрасный день он не проявил достаточной осторожности и выехал в город в карете этой особы. Видимо, он считал, что в таком немодном районе, как окрестности Пловер-стрит, никто не узнает его. Полагаю, он понятия не имеет, что мы с тетей видели его в этой карете. И уж точно ему в голову не может прийти, что его приятельница, часто посещающая библиотеку, шапочно знакома с моей тетей Софи.

– Все это очень, очень интересно, – изрек наконец Вир. – Но хотелось бы узнать, дорогая моя, имя этой леди.

– Миссис Амелия Лоуренс, – выдала Констанс без запинки. – Кажется, она вдова. Ее покойный муж, если не ошибаюсь, встретил свой конец где-то на востоке. Она живет на скромный капитал, оставленный ей мужем, и располагает слишком малыми средствами, чтобы хоть как-то помочь Синклеру в его финансовых трудностях. По словам тети Софи, она милая и приличная женщина.