Книга Свитки Мертвого моря - Майкл Бейджент

Вообще легитимность священства сделалась вопросом первоочередной важности еще в ветхозаветные времена. Считалось, что роды священников, принадлежавший к Левиину колену, происходят по прямой линии от Аарона. Таким образом, на всем протяжении ветхозаветной истории священники считались уникальной аристократической элитой левитов. Первосвященники из числа левитов, которые служили при царях Давиде и Соломоне, именовались «Цадок», хотя не вполне ясно, является ли это именем конкретного лица или же наследственным титулом. Соломон бы помазан на царство Ца-доком и, таким образом, стал «помазанником», «мессией», или, как это звучит по-древнееврейски, – гамашиах. Но дело в том, что первосвященники также принимали миропомазание и, следовательно, также становились «мессиями» в эпоху Ветхого Завета, так что народом Израилевым правили две параллельные линии «мессий», или «помазанников». Одной из этих линий, происходившей через колено Левиино по прямой линии от Аарона, принадлежала прерогатива управления духовными делами. Другая ветвь, принявшая форму царской власти, управляла всеми светскими делами и происходила от царя Давида и колена Иудина. Это объясняет присугствующие в свитках Мертвого моря ссылки на «Мессий Аарона и Израиля» или «Аарона и Давида». Этот принцип по сути своей аналогичен тому, который сложился в Европе в эпоху Средневековья, когда папа римский и император совместно управляли Священной Римской империей.[129]

Священническая линия, происходившая от Аарона, сохраняла свой высокий статус вплоть до захвата Иерусалима Вавилоном в 587 г. до н.э. В 538 г. до н.э., когда «Вавилонское пленение» окончилось, священническая каста быстро восстановила свое прежнее влияние и полномочия, вновь провозгласив себя преемницей Аарона (скорее в метафорическом, нежели в буквальном смысле). В 333 г. до н.э. Святую землю опустошили армии Александра Македонского. На протяжении последующих 160 с лишним лет в Палестине правило несколько династий эллинистической ориентации. Священническая каста в этот период породила на удивление много самозваных претендентов на престол, многие из которых частично или даже полностью приняли эллинистические взгляды и образ жизни, эллинистическую культуру и ценности. И, как часто бывает в подобных случаях, общая тенденция к либерализации вызвала ответную реакцию ортодоксов, приверженцев «твердой линии». В результате возникло и оформилось движение, отвергавшее атмосферу расслабленности, неортодоксальности и вседозволенности, дух безразличия к древним традициям, презрение и попрание архаической «чистоты», отрицание священного Закона. Это движение призывало очистить Палестину от соглашателей, отступников-эллинистов и прочих «либералов», которые оскверняли Храм самим фактом своего присутствия в нем.

По свидетельству 1 Книги Маккавейской, движение это впервые решительно заявило о себе ок. 107 г. до н.э., когда один греческий военачальник приказал периферийному священнику по имени Маттафия Маккавей совершить жертвоприношение на языческом алтаре, что являлось вопиющим нарушением иудейского Закона. Будучи возмущен столь явным кощунством, Маттафия «возревновал, и затрепетала внутренность его, и воспламенилась ярость его по законе» (1 Мак. 2, 26), и он убил «мужа Иудеянина», собравшегося возложить жертву на жертвенник. Таким образом, Маттафия, по меткому замечанию Эйзенмана, стал «первым зилотом». Сразу же после этого происшествия Маттафия обратился к собравшимся с воззванием: «Всякий, кто ревнует по законе и стоит в завете, да идет вслед за мною!» (1 Мак. 2, 27). После этого он со своими сыновьями Иудой, Симоном, Ионафаном и двумя другими поспешил скрыться подальше от города. К ним присоединились люди из числа так называемых «хасидеев» – «…собрались к ним множество Иудеев, крепкие силою из Израиля, все верные закону» (1 Мак. 2,42). И спустя год с небольшим Маттафия, лежа на смертном одре, призвал сынов своих и приверженцев и завещал им:

«Итак, дети, возревнуйте о законе и отдайте жизнь вашу за завет отцов ваших»

(1 Мак. 2, 50).

После смерти Маттафии руководство движением перешло к его сыну, Иуде, «прозываемом Маккавеем», который «удалился в пустыню и жил со своими приверженцами в горах по подобию зверей, питаясь травами, чтобы не сделаться причастным осквернения» (2 Мак. 5, 27). Это указывает на то, что впоследствии стало важным догматическим принципом и ритуалом – стремление очиститься от скверны, удалившись в пустыню, и, проходя своего рода инициацию, пожить некоторое время в изоляции. Именно таков, по мнению Эйзенмана, источник возникновения разного рода изолированных сообществ – таких, как уже знакомая нам Кумранская община, время основания которых восходит ко временам Маккавеев. Это было своего рода аналогом современного «отшельничества». В Новом Завете совершенным примером такого самоочищения и отшельничества, безусловно, является Иоанн Креститель, который «проповедовал в пустыне»[130]и «ел акриды и дикий мед».[131]Впрочем, необходимо помнить, что и Иисус тоже прошел нечто вроде инициации, подолгу молясь в пустыне.[132]

С той же быстротой, с какой они бежали от преследований, Иуда Маккавей, его братья и приверженцы развернули широкомасштабные военные акции, переросшие во всеобщее восстание, к которому присоединились десятки тысяч мятежников. К 152 г. до н.э. Маккавеи взяли под свой контроль всю территорию Святой земли, установили в стране мир и спокойствие и утвердились у власти. Первое, что они сделали, освободив Иерусалимский Храм, – подвергли его «очищению», убрав все свидетельства языческих культов. Для нас особенно важно, что Маккавеи были de facto одновременно и царями, и первосвященниками, причем вторая из этих функций была для них куда более важной. Они стремились во что бы то ни стало упрочить свой статус в кругах священства, выступая в роли хранителей Закона. Что касается царства, то Маккавеи не решались назвать себя царями вплоть до монарха четвертого поколения их династии, правившего в 103–76 гг. до н.э.

Обосновавшись в оплоте священнической власти, Маккавеи с поистине фундаменталистской суровостью настаивали на соблюдении Закона. Они были склонны поддерживать ветхозаветную легенду о «завете Финее-са», которая изложена в Книге Чисел.[133]Согласно Книге Чисел, Финеес был священником и приходился внуком Ааарону. Он заявил о себе в эпоху, когда евреи после бегства из Египта при Моисее обосновались в Палестине. Вскоре их ряды начала опустошать свирепая чума. Финеес с особенной яростью обрушился на одного израильтянина, который взял себе в жены женщину-язычницу. Схватив копье, он поразил им грешную супружескую чету.[134]После этого Бог торжественно объявил, что Финеес – единственный муж, который «возревновал по Мне» (Числ. 25, 11). И в награду за эту ревность Бог заключил с Финеесом завет[135](1 Мак. 2, 54),[136]согласно которому Финеес и его потомки получали права священства на вечные времена.