Книга Код Маннергейма - Василий Горлов

Встав рядом с Колдуновым и виновато понурив голову, она тихим голоском пай-девочки начала канючить:

— Ну, Валерочка, ну миленький! Это только что произошло… Мы многого не просим — сделайте просто кусочек карты города, где это случилось, и все, а?..

А сама уже осторожно всунула в руки растерянному Колдунову листочек с информацией о взрыве. Взяв его за локоть, Марго сделала несколько шагов к двери, и он послушно пошел с ней рядом, а выйдя в коридор — даже перешел на тяжелый, неуклюжий бег, торопясь к своим навороченным компьютерам.

А Оганесян уже стояла рядом с шеф-редактором и из-за его плеча вычитывала текст ведущей.

— Так, видеоряд про инвестиции удаляйте целиком. Что у нас с хронометражем?

— Перебор намечается, — ответила Мадзигон, старательно просчитывая секунды, — приблизительно одна минута. Что-то надо выкидывать.

«Новости Петербурга» выходили в выделенные в федеральном эфире временные промежутки, так называемые региональные окна. Тяжелейшим редакторским грехом был не точно просчитанный хронометраж выпуска — тогда «Новости» налезали на идущий за ними следом рекламный блок.

— Сейчас — уже некогда, будем сокращаться по ходу. У нас в конце выпуска пара необязательных видеорядов — можно будет их выкинуть…

В редакционной комнате появился режиссер эфирной бригады и возмущенным басом осведомился, принесут ли наконец в аппаратную текст выпуска.

— Все-все, отправляю на печать. Семь страниц, — предупредила Маргарита уже стоявшую наготове у лазерного принтера Маркину. Забрав пачку еще горячих листов, та устремилась в эфирную аппаратную — над дверью уже зажглось табло: «Внимание! Прямой эфир».

Из монтажной выскочила покрасневшая от возмущения Крикунова. Она пребывала в крайней степени ажитации, размахивала руками и даже, кажется, подпрыгивала.

— Маргоша! Это какой-то кошмар!.. До эфира — Две минуты, а эта — мотает туда-сюда!.. Видите ли, ее не устраивает качество съемок!

— Лялечка, иди в эфирную, предупреди Ирину, чтобы приготовились сдвинуть сюжет, — И, решив, что «вот уж — фигушки, пусть с Пиковой разбирается Шаховцев», — Оганесян постучала в дверь кабинета шефа. Через несколько секунд Шаховцев появился в монтажке.

— Все — заканчиваем! — приказал он, — Выпуск уже начался, через две минуты сюжет должен быть в эфире. Пикова, вы что, не слышите меня? Немедленно прекращайте монтаж и давайте мне кассету.

Нервно затягивающаяся сигаретой Пикова стряхнула пепел на пол и, будто не замечая начальника, продолжала вращать ручку быстрой перемотки в поисках нужного кадра. Наконец, обнаружив его, споро поставила электронные метки и сделала склейку.

Из кассетоприемника издевательски медленно выполз крупный брусок 90-минутной «бетакамовской» мастер-кассеты с готовым сюжетом.

Шаховцев, схватив ее, стремительно промчался по коридору в эфирную аппаратную. В редакционной комнате прибавили звук телевизора, — на экране кокетливо улыбалась Курицына.

Маргарита облегченно вздохнула: и Колдунов-умничка сделал карту и даже успел нарисовать на ней маленький взрыв, и сюжет подоспел вовремя, и Петров, как всегда, хорош в кадре — бодро и остроумно рассказал о первом дожде, как добром предзнаменовании для только что открывшегося «петербургского Монмартра».

Получилось почти все. Не выпуск — а просто загляденье.

«И кто решил, что я не люблю эту работу? — подумала довольная Оганесян. — Шеф, конечно, прав: привыкла я к экстриму, без постоянного адреналина жизнь становится скучной».

Выпуск закончился, редакционная комната быстро опустела — следующий еще не скоро, и народ спешил, пока есть свободное время, заняться своими делами — пообедать, покурить, поболтать с коллегами.

— Все, идем в кафе и, как минимум полчаса, — не говорим о новостях! — решительно поднялась Оганесян и вместе с Крикуновой направилась к двери.

— Маргарита, тут звонят из Девяткино, ну помнишь, мы их уже снимали. Там в трех домах нет ни горячей, ни холодной воды, а канализационные стоки скапливаются в подвалах. Они говорят, что если наша бригада приедет, то они перекроют трассу.

Подобные звонки — в «Новостях» не редкость. Народ, возмущенный планами уплотнительной застройки или замученный проблемами коммунального хозяйства, — как эти жители Девяткино, — для того, чтобы привлечь внимание средств массовой информации, устраивал массовые акции, например перекрывал оживленную автомобильную трассу.

— Скажи, что приедем, пусть перекрывают. Только вот — кого туда отправить? У нас сегодня дежурит… ага, Троицкая… вот пускай и едет. Найди ее, ладно? А мы пойдем в кафе, — и быстро, пока их еще кто-нибудь не перехватил, Маргарита и Лялечка заспешили на первый этаж.

Анну искала не только Маркина. Изрядно промокший по пути от станции метро Николай на берегу тихой петербургской речки нос к носу столкнулся со Стасисом.

«Легок на помине», — недобро подумал он.

Стасис поинтересовался, не знает ли Николай, где сейчас находится Анна.

— Должна быть на работе, — неопределенно пожал плечами Николай. — Впрочем, последние дни она постоянно дежурит, а это — бесконечные выезды. Дежурного корреспондента в редакции застать не просто. Если хотите, я могу ей что-нибудь передать.

— Нет-нет, спасибо, — поблагодарил Стасис и для чего-то сбивчиво объяснил, что приезжал в дирекцию по делам, петербургская выставка завтра заканчивается, и ему надо уезжать домой в Литву. Забинтованную голову Николая Стасис будто не заметил — почему это, интересно?

Зато шведский журналист, встретившийся на лестнице, выразил Николаю сочувствие и с серьезной миной принялся рассуждать о том, что состояние борьбы с уличной преступностью в Петербурге оставляет желать лучшего. Впрочем, Свенсона быстро утащил за собой оператор — они уже опаздывали на какой-то выезд.

«Похоже, шведа пристроили к делу, ну и правильно — пусть на практике знакомится с особенностями петербургской тележурналистики».

Выпитый коньяк сказывался — несмотря на неприятности, Николай пребывал в благодушном настроении. Но продлилось это недолго. Добравшись до своего рабочего места и включив компьютер, он обнаружил пришедшее полчаса назад электронной почтой письмо.

Почтовый сервер отправителя находился где-то в домене com.. В графе «тема» заглавными буквами значилось: МАННЕРГЕЙМ.

Николай дважды щелкнул кнопкой «мыши».

«Hi, — прочел он в открывшемся окне. — Надеюсь, твоя голова работает нормально. Бил аккуратно. Напоминаю об этом неприятном инциденте для того, чтобы ты осознал серьезность происходящего.

О деле: документы вернулись туда, откуда взяты, к ним я добавил третье письмо Маннергейма. Мне известно, что покойный Раппала успел сообщить своей внучке ключ к шифру. Будет лучше, если она вспомнит его сама. Без моей помощи.

Не трать время на бесполезные поиски. Через 5 минут после отправки адрес, с которого послано это письмо, перестанет существовать. Я сам вас найду.