Книга Дороги Средневековья. Рыцари, разбойники, кочевники, святые - Тамара Натановна Эйдельман

разбили Андрея Ярославича, которому пришлось бежать из русских земель. Летописец вкладывает в уста Андрея Ярославича такие слова: «Доколе нам между собой ссориться и наводить татар [имеется в виду на Русь]; лучше бежать в чужую землю, чем дружить с татарами и служить им». И он действительно бежал, через некоторое время получил возможность вернуться, но великим князем уже не стал.

У историков нет единого мнения относительно того, почему пришла эта рать. Согласно одной из версий, на Андрея Ярославича донес его брат – Александр Ярославич, уже к тому времени прославившийся победой над шведами на Чудском озере. Не исключено, что именно Александр Невский направил Неврюя против брата и получил таким образом великое княжение. Мы не можем доказать это, но последующие действия Александра Невского показывают, что он делал ставку на Орду. Все рассуждения о его мудрости и о том, что он понимал бессмысленность сопротивления, что берег русские силы для будущей борьбы через несколько веков, довольно сомнительны. Полагаю, Александр Невский просто понял: Орда – это сила, которая поможет ему укрепить власть.

Мы представляем себе Орду какой-то дикой, жуткой, необузданной стихией. Однако Орда была хорошо организованным государством – прежде всего благодаря китайским чиновникам, которые прекрасно умели налаживать управление, сбор налогов и тому подобное. Всё там происходило четко и продуманно. Чтобы ясно понимать, с кого и сколько следует собирать дани, ордынцы решили провести перепись и узнать, где сколько людей проживают, сколько среди них, например, торговцев и ремесленников.

И вот в начале 1250-х годов по всем русским городам прошла перепись, вызвавшая в некоторых местах волнения и восстания. Энергичнее всего сопротивлялись жители Новгорода, не желавшие платить дань. Княжил в Новгороде тогда сын Александра Невского Василий, которого перед этим новгородцы выгоняли, но Невский вернул его к ним. Василий, очевидно, понимал справедливость новгородских требований и нежелания подчиняться Орде, но и не хотел вступать в конфликт с отцом. Поэтому он не стал принуждать новгородцев и предпочел уехать из города. И тогда туда явился его отец. Александр Невский обвинил новгородцев в том, что они сбили с толку его сына, настроили его против Орды, и жестоко наказал бунтарей: кому-то отрезал носы, кому-то выколол глаза. И поставил княжить в Новгороде другого своего сына, Дмитрия Александровича, на тот момент еще ребенка. Мальчик сам, конечно, управлять Новгородской республикой не мог, и в результате давления сверху новгородцев вынудили подчиниться, пройти через перепись и платить дань.

Я не хочу красить Александра Невского лишь черной краской. Мы знаем, что позже он ездил в Орду и ходатайствовал за русских людей, попавших в плен, пытался освободить их. Однако именно Невский заложил традицию подчинения Орде, укрепляя за ее счет свою власть.

Были, правда, и другого рода правители. Скажем, Андрей Ярославич и его брат Ярослав Ярославич действовали иначе. Необходимо упомянуть и Галицкого князя Даниила Романовича – выдающегося, замечательного, благородного правителя. Князем богатейшей южной галицко-волынской земли он стал в пять лет, когда погиб его отец, не менее знаменитый князь Роман Мстиславич. Роман Мстиславич пытался жестко подчинить себе богатых независимых бояр, и они, понятно, были им недовольны. Когда же вместо жестокого Романа на княжеском престоле оказался мальчик, власть его оказалась под угрозой, и его мать схватила двух сыновей и бежала из Галича. Некоторое время они провели на чужбине: то в Польше, то в Венгрии. И Даниилу Романовичу понадобилось много лет на то, чтобы вернуть себе эти земли, которые объединил его отец, – Галицкую и Волынскую.

Ему было 18 лет, когда он впервые встретился с монгольским войском в битве на Калке. Летописец говорит, что его ранили в грудь, но молодой князь не заметил раны в пылу сражения. Лишь потом, когда войска бежали, он пил воду и увидел кровь.

Батыя же Даниил Романович встретил сорокалетним, много пережившим. В этот момент Киевом от его имени управлял воевода Димитр, проявивший невероятную стойкость и мужество при защите города. Доблесть его настолько впечатлила Батыя, что тот отступил от своих обычаев и не убил Димитра (хотя обычно монголы уничтожали тех, кто сопротивлялся и не сдавался), а сделал своим советником. И не исключено, что позже, при наступлении на галицко-волынскую землю, Димитр так хитро провел монголов, что некоторые города удалось спасти.

От Даниила Романовича, конечно, потребовали такого же повиновения и признания власти Орды, как и от других князей. Он очень долго сопротивлялся, тянул с поездкой в Орду. Отправил туда своего сына Льва, и тот вел сложные переговоры. Но, в конце концов, пришлось Даниилу в 1245 году поехать самому. И летописец восклицает: «О, злее зла честь татарская! Даниил Романович, великий князь, владел вместе со своим братом всею Русской землей: Киевом, Владимиром и Галичем, и другими областями, а ныне стоит на коленях и называет себя холопом! Татары хотят дани, а он на жизнь не надеется».

Впоследствии Даниил Романович прикладывал огромные усилия, пытаясь создать блок правителей, которые выступили бы против монголов. Надо сказать, что этот поход Батыя вплоть до Хорватии произвел сильнейшее впечатление на всю Европу. Все боялись, что они вернутся снова – эти чудища, рожденные где-то в азиатских степях от связи жутких духов со злыми волшебницами. Была и другая версия: что они – потомки христиан, живущих далеко в Азии, в царстве пресвитера Иоанна, о котором рассказывал Марко Поло. И, возможно, они помогут европейским христианам сражаться с турками во время крестовых походов. В общем, захватчики вызывали разные толки и заставляли людей трепетать.

Галицко-Волынское княжество находилось неподалеку от Венгрии и Польши, поэтому у Даниила Романовича были многочисленные связи с Западом, и он решил искать союзников там. Он пользовался в Европе большим уважением, общался с литовским князем Миндовгом и даже, уже овдовев, женился на его племяннице. Он хотел женить своего сына Льва на дочери венгерского короля Белы IV, но Бела сначала отказывался, а потом сам предложил, и Лев Данилович женился на венгерской принцессе Констанции. Другого своего сына, Романа Даниловича, князь женил на дочери австрийского герцога Гертруде. Даниил вел переговоры и с папой римским – великим Иннокентием IV, который пытался организовать крестовый поход против монголов. Этот крестовый поход не осуществился – государи не откликнулись, да и Даниил Романович отказался от предложения папы Иннокентия объединить православную и католическую церкви (даже несмотря на то, что папа сделал его королем). На дочери Даниила Галицкого, Анастасии Даниловне, был женат младший брат Александра Невского – Андрей Ярославич. Вступив в брак, Андрей стал союзником тестя в противостоянии ордынцам. Но