Книга Охотник на шпионов - Владислав Морозов

Да, надо признать, это они устроили удачно. В принципе, весь этот дурацкий спектакль с фальшивой «утечкой газа» хорошо совпадал по времени и месту с пленением третьего, посланного на разведку, Кюнста, Нестора Соколова (он же Нуф-Нуф) и попыткой англичан (теперь-то не вызывало никаких сомнений, что это были именно они) включить что-то из найденной при нем странной аппаратуры. Собственно, именно об этом мне в первый день сообщил Смирнов. Выходит, нажав не те кнопки и влипнув в непонятку, они вызывали из Лондона неких «спецов». Учитывая здешние скорости передачи информации и перемещения транспорта, подсуетились они довольно оперативно. Правда, толку от подобных «специалистов» все равно будет как от козла надоев – не думаю, что в гаджетах, которые таскали с собой Кюнсты, здесь смог бы разобраться даже какой-нибудь профессор физики, и даже нобелевский лауреат. Покажи какому-нибудь здешнему «светилу науки», к примеру, сбитый зенитной ракетой БПЛА – много ли он поймет, кроме того, что это какой-то «странный самолет»?

Ну что же, хорошо, если так – теперь прибывающую «делегацию» мы встретим как и положено, с банкетом и духовым оркестром. Разумеется, оставалась еще одна мелкая проблемка, по установлению того самого человечка, чьи физические параметры, по странному стечению обстоятельств, оказались подобны таковым у нашего Объекта. Но это мы точно решим «в рабочем порядке», поскольку человечек этот, судя по всему, тоже где-то там, на хуторе, и никуда от нас не денется. По бесстрастной роже переводившего все это мне Смирнова было видно, что он тоже явно прикидывает возможные варианты дальнейших действий.

– И сколько всего «чужаков» на хуторе? – уточнил я.

Самотыко ответил, что было человек двадцать или двадцать пять, но не больше (не исключено, что их число он мог и завысить). Потом он добавил, что несколько уехало накануне, вместе с ранеными.

– И где эти «чужаки» располагаются?

Пленный сказал, что в четырех самых больших и капитальных домах хутора. То есть, надо полагать, заняли практически все отапливаемые помещения. А в сараях, ближе к берегу озера, где местные обычно держали снасти и лодки, находятся машины и запас горючего в бочках.

Я, естественно, спросил – что это за машины?

Как оказалось, тот самый движок-дизельгенератор, два гусеничных трактора и, как их назвал Самотыко, «сани с пропеллером». Интересно, откуда здесь при общей бедности и отсталости тракторы – тоже по узкоколейке привезли? А потом я прикинул – раз финские вояки приманнергеймили саму узкоколейку какого-то лесозаводчика, то трактора с волокушами скорее всего тоже оттуда – «мобилизованные и призванные» с лесозаготовок. Это к гадалке не ходи…

– Что еще за «сани с пропеллером»? – на всякий случай попросил я уточнить через Смирнова.

Капрал долго тужился до скрипа в мозгах, силясь расписать мне то, что он понимает под этим термином, в цветах и красках. Чувствовалось, что с фантазией у этого селянина туговато. Но, судя по всему, под «санями с мотором» имелись в виду банальные аэросани. Тоже неплохо, особенно в качестве средства для возможной экстренной эвакуации.

– Как охраняется хутор? – спросил я.

Как оказалось, сам хутор охранялся так себе. В одном из двух крайних, малых домов (от прочих строений его, по словам пленного, выделяла покрашенная в желтый цвет входная дверь) располагалось еще одно отделение финских солдат с неким «сержантом Аххо» во главе. В основном «чужаки» якобы использовали их как прислугу. Солдатики должны были колоть дрова, топить печи и приглядывать за генератором (главным образом – подливать в расходный бак топливо), а, кроме того, их задействовали по полной при погрузочно-разгрузочных работах, когда с полустанка привозили горючее и патроны для самолетов и прочее. Также в обязанности командира этого отделения входило регулярно выставлять часового на въезде в хутор.

Я, естественно, спросил, что значит «регулярно» и зачем там вообще часовой?

Оказалось, в общем-то, незачем. По словам пленного, эта обязанность носила откровенно ритуальный характер и, если в пределах видимости не наблюдалось «господина лейтенанта Куулмааринена», «господина капитана Самуэлльсоона» и прочего грозного начальства, часовых эти халтурщики могли и не выставлять, особенно если на дворе стояла плохая погода. Тем более что в последние дни трактора с волокушами особенно часто и регулярно перемещались туда-сюда, и тамошние солдатики были вынуждены все время вылезать на холод и что-то грузить. Как можно было предположить, заставить этих, изрядно поломавшихся при разгрузке бочек с авиационным бензином, истопников стоять на посту «сержанту Аххо» было непросто.

– Как часто трактора ездят из «тупичка» на хутор? – уточнил я.

Пленный сказал, что вообще-то по-разному (может быть, и врал, но вряд ли у них было какое-то четкое расписание – чай, не курьерские поезда). Во всяком случае, дорога (под которой, как я понял, понималась накатанная тракторами колея в снегу), по которой они ездят на полустанок и обратно, проходила как раз мимо этого поста, по просеке, примерно в полукилометре от блиндажа, где мы сейчас беседовали. Далее пленный охотно сообщил, что, оказывается, еще утром звонил «господин лейтенант Куулмааринен», предупредивший, что ближе к вечеру трактор с волокушей, на котором перед этим увезли убитых и раненых «чужаков», должен вернуться. И он доставит дополнительное горючее для прибывающего самолета или самолетов.

Вот нам и способ, причем простой и дешевый, без особых проблем и стрельбы въехать на вожделенный хутор.

– Какой пароль на въезд для трактористов? – спросил я. – Только не врите, что вы его не знаете!

– Karnevalli, – не стал запираться Самотыко.

– А отзыв?

– Kirkko.

– Для часовых на хуторе пароль и отзыв те же? Они у вас что, не меняются, как это обычно положено, раз или два в сутки?

– Да, пароль и отзыв общие для всех. И они не менялись с самого момента появления здесь «чужаков».

Не исключено, что этот моржовый хрен мог и соврать мне, но проверить все это можно было только методом научного тыка, непосредственно при проникновении через их условные кордоны. Как говорится – поживем, увидим.

Далее я спросил невезучего капрала насчет охраны и вооружения на самом хуторе и прилегающем аэродроме.

Как оказалось, «чужаки» тоже ленились и своих часовых нигде не ставили. С одной стороны, если у них там все сплошь «офицеры и джентльмены», идти в караул никого из них не заставишь. А с другой стороны, кого и чего им, спрашивается, было опасаться, если до окруженных «проклятых большевиков» километров десять, не меньше, да и блокированы эти самые большевики там столь плотно, что даже их отдельные разведчики легко попадают в лапы к финским патрулям (то, что этот Соколов дал себя пленить, по идее, говорило о многом, даже если он и сделал это с целью подобраться к противнику поближе), а вокруг торчит целая финская рота охраны?

Насчет вооружения Самотыко сказал, что все «чужаки» поголовно ходят с кобурами, то есть вооружены они исключительно пистолетами или револьверами. Чего-то посерьезнее при них ни разу не видели. Правда, от кого-то наш пленный-таки слышал, что где-то на берегу озера у «чужаков» было один или два зенитных пулемета (судя по описанию – «виккерсы» или «максимы» на специальных треножных станках), прикрывающих ледовый аэродром. Больше ничего путного он нам, судя по всему, сообщить не мог.