Книга Над бездной - Барбара Делински

Энджи застонала, тем самым как бы подтвердив правоту слов Питера.

– Я знаю, что вам трудно. – Он перевел взгляд с одной женщины на другую. – Вы до сих пор испытываете чувство вины перед Марой, но, черт возьми, она мертва. Она лежит у подножия холма, холодная, словно камень. Она уже не может знать, что мы тут работаем без нее на износ, так в чем же дело?

При всем желании Пейдж ничего не могла вставить. В словах Питера чувствовалась железная логика.

– Хорошо. – Питер попытался начать с другого конца. – Я понимаю, что вы не хотите, чтобы чужой человек входил и выходил из офиса Мары, но ведь вы, тем не менее, продали ее дом, так?

– Мне пришлось пойти на это, – сказала Пейдж, пытаясь оправдать свои действия, хотя она и продавала дом с большим нежеланием. – Иначе пришлось бы ежемесячно платить по закладной. К тому же, нашлись подходящие покупатели. – Пейдж понравилась семья. Муж и жена работали брокерами и по горло хлебнули все прелести жизни в большом городе. Их мечтой было осесть где-нибудь в тихом месте и продолжать свои занятия, используя компьютер. У них было двое детей, и они проявили большой энтузиазм в плане устройства кормушек для птиц. – Но мне это далось нелегко, я никак не могла смириться с тем, что Мары там больше нет.

– Она умерла, – раздельно произнес Питер. – Ну почему люди не в состоянии принять столь очевидный факт? А в офис вечно кто-нибудь звонит и справляется о ней, словно у нее грипп, и она выйдет на работу в конце недели. С подобными вопросами и в городе на улице пристают.

– Ее все любили, – ответила Энджи с чувством некоторой зависти в голосе, к которой примешивалась печаль.

«Тебя тоже любят», – подумала Пейдж и постаралась перехватить взгляд подруги, чтобы передать ей это, но Энджи смотрела на Питера, который приходил все в большее и большее раздражение.

Тогда Пейдж полезла в карман и достала письмо, которое читала сегодня утром, прежде чем отправиться на работу.

– Как раз Мара отнюдь не была уверена, что к ней испытывают нежные чувства.

– Ты шутишь? – резко бросил Питер. – Люди к ней тянулись, а она просто купалась во всем этом.

– Слушайте, – сказала Пейдж и начала читать:

«Жизнь в нашем городе подчас полна стольких трудностей, что приходится обманывать себя и внушать себе, что в ней заключен некий важный смысл, но, в сущности, каждый человек здесь занят только собой и своим существованием, которое никак не связано с моим.

Люди встречаются со мной, разговаривают, даже уверяют, что прекрасно ко мне относятся, но потом они возвращаются домой к своим проблемам и забывают обо мне напрочь. Я не более чем помеха в устоявшемся распорядке их жизней. Я вхожу в их существование и выхожу из него, равно как они входят в мое и уходят. Дальше этого отношения не заходят, им всегда не хватает глубины. Вот я и спрашиваю себя, что же здесь не так?»

Энджи была поражена.

– И это написала Мара?

– Когда? – спросил Питер.

– Я так и не смогла установить точную дату, – ответила Пейдж. – Между прочим, это всего лишь одно письмо из целой пачки. Их так никогда и не отослали, хотя они и адресованы Лизз Паркс. Кому-то из вас говорит что-нибудь это имя?

– Только не мне, – произнесла Энджи.

– Пачка писем? – протянул Питер. – Ты все их читала?

– Не все. Уж слишком они мрачные. Я в состоянии воспринимать их только в небольших дозах. Она и в самом деле считала себя неудачницей.

– О чем же она пишет в других письмах? – спросил Питер.

– Многие из тех, которые я прочитала, имеют отношение к ее семейству. Она, помнится, все пыталась нас убедить, что они ей безразличны, но на самом деле все наоборот. Она думала о них очень много.

Питер отошел от двери, взял письмо у Пейдж из рук и осмотрел его со всех сторон.

– Почему ты не рассказала нам о письмах раньше?

– Потому что все время, пока я их читала, меня не покидало чувство вины, ведь они были такими личными. Даже сейчас я чувствую, что предаю ее, зачитывая вам отрывки громким голосом.

– Тогда зачем вообще ты все это начала?

Пейдж не знала, что ответить. Она сделала это ненамеренно, под влиянием момента, хотя и не сожалела об этом.

– Мы все слегка переутомились, и мне показалось, что, когда я прочту вам о мыслях Мары, всем нам станет полегче. Легко чувствовать жалость к самому себе, но, стоит сравнить наше состояние с тем, в котором находилась она, – окажется, что нам не так уж и плохо. «Чувствам не хватает глубины» – как здорово она сказала. Боже, как она была одинока – вот что убивает меня больше всего.

Питер бросил письмо на стол.

– Она всегда отличалась неуравновешенностью. Я всем вам толкую об этом уже несколько недель. – Он взглянул на Энджи, а затем перевел взгляд на Пейдж. – Итак, что будем делать? Попробуем принять на работу новичка или продолжим агонизировать вокруг имени Мары и всего, что с ней связано?

После ремарки Питера Пейдж почувствовала себя глупо.

– Ты, кажется, прав. Ждать глупо. Нам и в самом деле нужен еще один человек. И чем скорее, тем лучше.

Она решила, что Питер будет торжествовать победу, но он лишь взглянул на часы и заметил:

– Мне надо ехать на семинар специалистов по лечению аллергии в Монпелье. Прикроете меня, ладно?

Энджи уселась поудобнее.

– Я против. У меня сегодня свободный вечер, да и в любом случае, что это за неожиданные семинары?

– Почему неожиданные? Самый обычный.

– Но у тебя поездки такого рода по понедельникам.

– Этот семинар дополнительный.

– У Джинни в расписании ничего такого не значится.

– Значит, Джинни забыла. – Он направился к двери. – Вот почему нам необходим четвертый. У нас совершенно нет подстраховки. Так ты поможешь Пейдж, или мне пропустить семинар?

– Я помогу, – промолвила Энджи, и Питер вышел из комнаты.

Пейдж повернулся к Энджи, которая сидела в комнате сбоку от двери и выглядела утомленной. Пейдж знала, что причина этого не только в недостатке сна. Теперь Дуги живет в пансионе, и Энджи осталась дома наедине с Беном, вернее, в постоянном ожидании Бена, который появляется там только на короткое время. Они ходят на цыпочках друг возле друга, и, хотя Пейдж требовала, чтобы Энджи в очередной раз поговорила с ним, поспорила, поругалась, наконец сходила вместе с ним к психоаналитику, Энджи от всего отказывалась. Слишком долгое время она брала всю инициативу в доме на себя, и вот теперь она залегла на дно в ожидании, что ее муж проявит инициативу. Что и говорить, не самое приятное ожидание. В сущности, Энджи понемногу умирала каждый день.

Пейдж, в свою очередь, тоже очень переживала, наблюдая страдания подруги и не зная, чем ей помочь.