Книга Наречённая - Лэйя Райн

Вслед ему повернулись и остальные воины. Я вдруг вот так просто стала объектом всеобщего внимания целого отряда голодных до женских прелестей мужчин. Кажется, Маар упомянул, что они достаточно долго уже в пути… Присоединяться к ним мне категорически перехотелось. Я отвела взгляд, посмотрев в сторону небольшой повозки. Возле лошади стояла девушка. Надо же, не заметила сразу. Видно она приехала вместе с Лаурой, и по тому, как они были похожи, я поняла, что это её дочь.

Я, не раздумывая, направилась к ней, ощущая на себе обжигающий взгляд Маара. Он тугим сгустком падал в низ живота, не позволяя двигаться свободно. Девушка не совсем обрадовалась моему обществу. В глазах растерянность, бледная такая, словно ей нездоровится. Лучше бы и не тревожить её вовсе, но я не могу не воспользоваться любой возможностью узнать больше об этих людях.

— Куда этот отряд направляется? — сразу задала я главный вопрос, надеясь, что та может дать ответ.

— Так всем известно, — она погладила морду лошади, посматривая в сторону мужчин и как-то ещё сильнее побледнев. — В крепость Ортмор.

Ортмор… Название не предвещает ничего хорошего.

— Для чего?

— Приказ короля, — отмахнулась девица. — В Изломе найдена прореха, порождения слишком часто нападают на людей. Король отправил Стражей, и теперь мы будем под защитой.

Вот как, выходит, Стражи — это особые приспешники короля. И тут картинка в моей голове сложилась: этот горящий углями жар в глазах, эта бешеная энергетика — мужчина явно обладает сверхсилами, должно быть, какой-то магией.

«Да, Снежа, попала ты», — посочувствовала я в мыслях самой себе.

Но не время раскисать и жалеть себя, кем бы этот зверь ни был, пусть узнает, что я тоже не лыком шита. Девушка вдруг сжалась вся и как-то благоговейно посмотрела поверх моей головы. Тут же на меня обрушилась лавина жара — ван Ремарт стоял за моей спиной.

Я невольно отступила. Мужчина положил на повозку два железных шипа, на которые были нанизаны ломти жаренного на углях мяса, исходившего паром.

— Ешь, скоро мы отправляемся в путь, следующий привал будет нескоро, — прозвучал его грудной до режущей стали голос, не выражающий ничего.

— Я не хочу, — поджала я губы.

Он бросил на меня строгий угрожающий взгляд, будто ножом полоснул.

— Если ты не поешь, я накажу тебя, и ты знаешь, как…

Я судорожно сглотнула, вспоминая его недавнее покушение, и зло скрипнула зубами. Девушка же, напротив, из снежного идола превратилась вдруг в зарумянившийся пирог. Маар, не отрывая от меня взгляда, сжал челюсти так, что желваки дёрнулись на скулах, поросших тёмной трёхдневной щетиной, а у меня толкнулось что-то изнутри при виде этого титана, неумолимо жёсткого, сурового и беспощадного. Сумеречно-чёрные колдовские глаза под такими же чёрными росчерками бровей на белом фоне буравили насквозь, я поняла, что вовсе перестала дышать. Дочка Лауры совсем притихла, отводя смущённо глаза от Стража. Ремарт развернулся и пошёл прочь, не оставляя мне никакого выбора. А я медленно и неумолимо иду ко дну — я проиграла, опять. Познать бы свои силы, что сокрыты в этом теле.

Я тряхнула головой, понимая, что это всё похоже на безумие, наваждение, дурман — это всё для меня слишком невероятно!

Сладкий запах, исходящий от мяса, перебил во мне все мысли. Я глянула на принесённую Стражем еду, и пустое нутро тут же отозвалось урчанием. Я в самом деле страшно хотела есть. Взяла шип, втянула аромат. Обжигая губы, отщипнула зубами. Жёсткое, но такое сочное. Невообразимо сладкая мякоть растаяла на языке.

«Да это же лосятина», — тут же поняла я, однажды пробовавшая её в ресторане, только это в сотню раз было вкуснее. Я попробовала ещё и ещё, предложив и дочке Лауры, глянула в сторону отряда, и ком встал в горле. Маар смотрел, и даже издали его ухмылка сверкала ослепительней снега горных вершин, отражая абсолютную власть надо мной. Будь он неладен.

Глава 4

Маар отказался от еды. После того, как он кончил в ротик той девицы, ему не хотелось забивать свой желудок. Ко всему он чувствовал асса́ру, которая была сейчас за его спиной, и ему требовалось больше силы, чтобы отгородиться от неё. Но как бы ни ставил защиту, тугая истома разливалась внизу живота, когда он вспоминал её голое тело, идеальное совершенное тело, абсолютно чистое, не тронутое никем. Эта мысль пьянила его голову крепче навреимского эля, разбивая в дребезги любые преграды, что он выстраивал перед собой. Как ей удалось оставаться целой и нетронутой всё это время? Ему нравилась мысль о том, что она невинна, нравилось, что она сохранила себя. Или он ошибся? Но эта тугая щель, что так крепко обхватила его пальцы даже сквозь перчатку, не пуская глубже внутрь, говорила об обратном. Он мог бы окончательно проверить это прямо сейчас, развернуть спиной, поставить девушку на четвереньки и взять, насадив на себя, иметь её, как ему того хотелось, сколько и куда хотелось. Эта асса́ру, появившаяся неизвестно откуда, явно была непростой, и с ней ему нужно быть осторожней. Ко всему не покидало ощущение, что она насмехается над ним, водит за нос. Но он не будет спешить, теперь она от него никуда не денется, он остро чувствует её запах и может определить место её пребывания. Аромат асса́ру сладостью оседал на языке и будоражил, вынуждая внутреннего исга́ра рычать и рвать зубами плоть. Во льду её глаз, под которым толщи стылой чистой воды, не читалось ничего, кроме холода и пустоты — это не давало ему покоя.

Маар стиснул кулаки, решив выбросить эту девчонку прочь из мыслей. Всё утро она мешает ему думать, а ведь были дела куда более важные. Но как назло, сосредоточиться мешало и то, как остальные приспешники короля пялились на асса́ру. Хорошо, что та додумалась спрятать волосы. Каждому, кто смел смотреть на неё, Маар хотел выколоть глаза, и потому те, кто напарывался на взгляд стража, понимали, что лучше забыть о выжившей девушке.

Маара боялись, он чувствовал их страх, что ядом разливался по жилам, парализуя. Его боялись все. Даже самые могущественные маги страшились демона, живущего в нём, а всё потому, что помимо исга́ра, который обрёл своё пристанище в его теле, кровь Маара несла в себе чёрную силу, которой так щедро одарил его Бархан — владыка тьмы. Недаром его называют чёрным огнём, он способен не только испепелять оболочку, но и проникать внутрь, в самые потаённый уголки души, и разрушать изнутри, рвать, сжигать и подчинять. Исга́р Маар ван Ремарт, порождение Бархана — верный подданный короля и его личный цербер, Страж Ледяной Бездны. Каждый из тех, кто был сейчас в отряде, прекрасно знал, что вставать на пути у Маара не следует, и потому воины поумерили свой пыл, перестав пялиться на асса́ру.

Огненное око начало подниматься над Гребнем, и нужно было отправляться снова в путь. Отряд собрался быстро, один за другим воины вскакивали на жеребцов. Асса́ру Маар выдал лошадь. Каков же был его гнев, когда девчонка вздумала дурачить его, делая вид, что не может справиться с животным, даже испускала ауру страха. Можно было восхититься таким подлинным чувством, так умело и искусно она лгала, что Маар почти верил ей. Почти, если бы не знал, кто она на самом деле. Эта лживая маленькая асса́ру решила проверить его терпение. Что ж, с Мааром тоже шутки плохи, он проучит её после, а пока помог справиться с кобылой, усадив девушку в седло, всунув в её пальчики поводья, ударив кобылу по крупу.