Книга "Черный пояс" без грифа секретности - Александр Куланов

Указом 1871 г. было объявлено о роспуске самурайских дружин и отмене их сословных привилегий. С 1872 г. буси де-юре становились рядовыми гражданами, не имеющими никаких исключительных прав. Новое правительство приступило к проведению широкомасштабных преобразований, в ходе которых были упразднены многие феодальные институты, особенно те, которые наследственное право ставили выше личных заслуг, — это было неприемлемо для общества, остро нуждавшегося в притоке свежих сил. Естественно, таким образом был нанесён серьезнейший удар по школам традиционных единоборств, полностью существовавших в мире сословных традиций. Как только самураи окончательно деклассировались, все виды военного искусства немедленно пришли в упадок. Наставники будзюцу отказывались брать учеников, не видя в этом никакого смысла. Заниматься воинскими ремеслами продолжали буквально единицы, вызывая этим едва ли не всеобщее неодобрение, как противники прогресса и официальной линии государства. Если ранее обучение в додзё — залах для занятий будзюцу—являлось обязательным элементом образования каждого самурая, то теперь, с упразднением самого воинского сословия, многие классические школы, лишившись своей социальной базы, прекратили своё существование или же вынуждены были сменить места дислокации. Это было время, когда прославленным в прошлом наставникам воинских искусств приходилось устраивать публичные демонстрационные состязания по боевым искусствам за плошку риса — просто, чтобы не умереть с голода.

Первое такое шоу — гэкикэн когё — в течение 10 дней, начиная с 11 апреля 1873 г., организовал и провел в токийском районе Асакуса один из крупнейших мастеров меча того времени, лицензированный наставник школы Дзикисинкагэ-рю Сакакибара Кэнкити.

Под его руководством лучшие фехтовальщики Токио взялись за деньги демонстрировать свое умение у ворот знаменитого храма Сэнсодзи на набережной Саэмон, и вскоре такая практика стала традицией. Поучаствовать в шоу приглашались и зрители, но прежде всего это всё-таки были выступления мастеров меча высокого класса — настоящих профессионалов, вынужденных заниматься необычной для себя практикой ради выживания. Существует много разных мнений по поводу того, насколько оправдан был поступок Сакикибара Кэнкити с точки зрения самурайской морали, а также о том, насколько сильно повлиял элемент шоу на становление внешнего стиля разных видов фехтования — иайдо и кэндо, но этим вопросам, видимо, навсегда суждено остаться дискуссионными. Тогда же — в 1873 г. — было ясно одно: публика хотела зрелищ, мастера будзюцу — хлеба, и соединение спроса и предложения дало поразительный эффект. Вскоре в одном только Токио действовало около сорока подобных шоу-площадок, на которых демонстрировались практически все известные направления единоборств: кэндзюь^у, нагинатадзюцу, баттодзюцу, дзюдзюцу и так далее.

Разумеется, закон влияния изменил количества на качество сработал и здесь: чем больше становилось таких шоу, тем ниже был их уровень. Постепенно сводясь к балаганным, подобные представления быстро насытили столичный рынок, и многие бывшие самураи занялись «чёсом» в провинциях, где интерес к недоступным простым людям воинским единоборствам был еще достаточно высок. Несмотря на то, что вскоре гэкикэн когё были запрещены в Токио — балаганная атмосфера в сочетании с напоминанием о феодальных устоях старой Японии противоречила духу нового времени, они успели распространиться по всей стране, и, по мнению многих экспертов, внесли свой, весьма значительный вклад в дело спасения национальных боевых искусств.

В 1895 г. триумфом для Токио закончилась Японокитайская война[22]. Кроме позиционирования Японии в мировой политике как государства, с которым нужно считаться, она, вкупе с рядом других факторов, создала в стране благоприятную среду для роста националистических настроений. Как следствие, на этом фоне вновь пробудился чуть было не исчезнувший массовый интерес к будзюцу. Строго говоря, кэндзюцу было спасено от вымирания еще раньше — в 1880 г. было введено обязательное обучение бою на мечах в полиции (в армии и на флоте будзюцу были вытеснены в тот период европейскими фехтованием и гимнастикой). Этому также способствовала обстановка в стране, возникшая после подавления восстания «великого героя» Сайго Такамори, когда Японию буквально захлестнул бум популярности только что разбитых и расстрелянных правительственными войсками (а потому уже и неопасных) мятежных фехтовальщиков, равно как и небольшого Отряда обнаженных мечей — Баттотай, воевавшего на противоположной стороне.

В апреле в Симоносэки был заключен мирный договор между Китаем и Японией. Отношение к только вчера считавшимся маргинальными боевым искусствам менялось кардинально на фоне роста националистических и милитаристских настроений. Одновременно с празднованием победы над Китаем, в Киото, в рамках 4-й национальной выставки — своеобразной японской ВДНХ, прошли масштабные показательные выступления мастеров различных боевых искусств, съехавшихся туда со всей страны. Демонстрации явились удобным поводом для создания всеяпонской организации, которая могла бы объединить интересы государства, преподавателей боевых искусств и их адептов, поставив в основу своей деятельности реорганизацию, систематизацию и пропаганду существующих систем будзюцу с целью подъёма национального самосознания, патриотизма, воспитания особого японского духа, основанного на идеалах буси, и, конечно, оздоровления нации. Проще говоря, в условиях возрождения самурайского духа нужна была организация, демонстрирующая на практике его идеалы, необхо-

димо было создать элитный орден самураев — воинов, пусть не всегда по происхождению (эта тема скромно замалчивалась), но всегда по духу. Идея о ее создании витала в воздухе. Неудивительно, что вскоре она была сформулирована группой высокопоставленных чиновников и предпринимателей, в числе которых были глава токийского полицейского управления Сасакаи Кумата-ро, шеф киотской налоговой службы Торими Хиротакэ, хозяин одного из крупнейших японских универмагов «Такасимая» Иида Синсити и другие, как сегодня сказали бы, «представители власти и бизнеса». Такая организация вскоре появилась, но, прежде чем рассказать о начале её пути, стоит несколько слов посвятить одной из причин её будущего влияния и авторитета.

В знании — сила

В том же 1895 г. по всей Японии праздновалось 1100-летие переноса столицы в Хэйан (Киото). В память о правлении основателя древнего города императора Камму было решено вновь, по примеру одноименного древнего зала, располагавшегося на территории императорского дворца, построить в Киото Бутокудэн, но уже на новом месте. Выбор пал на святилище Хэйан-дзингу — огромный синтоистский храм, посвящённый памяти императора Камму и выполненный в виде уменьшенной на треть копии старого императорского дворца, в центре которого был возведён главный павильон — Дайкёкудэн. Вот как описывал это событие его очевидец — европейский журналист и истовый японофил Лафкадио Хэрн: «Город великих храмов обогатился двумя зданиями, которые, наверное, никогда еще не были превзойдены за всё тысячелетнее существование города… Произведение, призванное к жизни правительством, называется Дай-Кёку-Дэн и построено в память восшествия на престол Камму-Тэнно, пятьдесят первого императора Японии и основателя святого города. Духу этого императора и посвящено Дай-Кёку-Дэн: таким образом, это синтоистский храм и самый прекрасный из всех них. Но, несмотря на это, его архитектура совсем не синтоистская, это скорее точная копия первоначального дворца Камму-Тэнно… Возвышенный дух Камму-Тэнно мог бы порадоваться таким восхитительным воскрешениям прошлого при помощи архитектурной магии»[23]. На обширной территории «фантастического храма» и нашлось место для размещения весьма комфортабельного по тем временам «многофункционального центра» боевых искусств с залами для занятий дзюдзюцу, кэнддзюцу и галереей для кюдзюцу.