Книга Кровная месть. Чеченская вендетта - Ибрагим Хараев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Дочитав, Микаил задумчиво сказал:
– Дада, меня беспокоит вопрос: что будет дальше? Как ты поступишь с Кантой? Как ты ему всё объяснишь?
– Я ничего не должен ему объяснять. Это он должен мне объяснить, почему ты рос не со мной, а с ним.
Микаил почувствовал в голосе Руслана грубые и резкие ноты.
– Дад, я не знаю, почему, но я уверен, он действовал не по злому умыслу, иначе не относился бы ко мне так хорошо все эти годы. Немногие родители заботятся о своих детях так, как он. Прошу тебя об одном – когда его увидишь, не торопись судить. Выслушай его сначала. Хорошо, дад?
– Хорошо, – ответил ошеломлённый Руслан. Ему показалось, что он разговаривает с мудрым старцем. Он прекрасно понимал, что обычный подросток не может так рассуждать. Значит, у сына был свой тайный, никому не известный мир, полный взрослых переживаний. – Микаил, а откуда ты знаешь, что отца по-чеченски называют «дада»? – спросил Руслан.
– Я так называю Канту.
– А как ты теперь будешь его называть? После того, как узнал правду?..
– Дада, я понимаю тебя, но поверь, все эти годы он был добр ко мне, воспитывал как чеченца, и всегда говорил, что я должен вернуться домой, на родину.
– Микаил, тогда я не понимаю, зачем ему всё это? Если у него не было детей, он мог найти тысячи других возможностей завести сына. Но почему, почему ему надо было именно меня сделать несчастливым на долгие шестнадцать лет?!
– Дад, я не знаю. Но точно знаю, что он никому не мог сделать плохого. Он хороший человек.
– Думаю, ты прав, Микаил. Когда бандиты похитили меня много лет тому назад, он единственный среди них был без маски. Он один не грубил и не избивал нас с Яшей, когда я пытался им объяснить, что они совершают большой грех. С тех пор я много раз пытался понять, в чём тут секрет. И ещё вот что удивительно… Если бы он не хотел, чтобы я тебя нашёл, он не должен был появляться на телеэкране, тем более, вместе с тобой. Это был либо очень глупый поступок, либо он хотел, чтобы я вас нашёл.
– Дад, я могу тебе сказать точно одно – я знаю его очень хорошо. Он очень разумный человек и никогда не делает опрометчивых поступков.
– Тогда почему он хотел, чтобы я нашёл тебя?
– Я не знаю.
– Да, конечно, откуда тебе это может быть известно… Даже мне непонятна вся эта ситуация.
– Я думаю, ответ в пяти минутах отсюда.
– Скоро мы всё узнаем… Кстати, Микаил, сначала я бы хотел пойти в мечеть и помолиться.
– Нет проблем, дада. Видишь то маленькое здание? Там внутри мечеть. С шести лет Канта водил меня туда каждую субботу и воскресенье, я учил там арабский язык и основы религии.
– Спасибо ему за это.
Руслан понял, что невозможно отрицать очевидное: Канта сделал для его сына много добра, но какую цель он преследовал, выкрав малыша у родителя, оставалось неясным. Поэтому, хотя Руслан был бесконечно рад «второму рождению» Микаила, он всё ещё чувствовал себя не в состоянии простить Канту. Зайдя в мечеть и совершив омовение, Руслан полностью погрузился в молитву. Опомнился он только когда увидел рядом с собой сына, который кротко шептал слова молитвы. Когда-то Руслан держал его, совсем крохотного, в ладонях. Теперь этот мальчик уже был одинакового роста с отцом.
– Спасибо тебе, о Аллах, за всё, что ты делаешь, – прошептал Руслан и, повернувшись к сыну, крепко обнял его.
Микаил всё ещё держал в руках письмо и фотографию мамы. Ему казалось, будто он держит её за руку, как всегда мечтал. А теперь он может обнять и взять за руку ещё и своего отца.
Руслан инстинктивно чувствовал, что в действиях Канты не было злого умысла. Просто было что-то такое, о чём они – Руслан и Микаил – не знали. Неторопливо выйдя из мечети, они направились к машине.
– Микаил, когда войдём в дом, пожалуйста, укажи мне его комнату, а сам иди в другую. Мне надо поговорить с Кантой с глазу на глаз. Потом я тебя позову, когда надо будет.
Хотя Руслан сказал это спокойно, Микаилу стало тревожно на душе.
– Дад, ведь всё будет нормально, правда же? – он как бы одновременно спрашивал и утверждал.
– Всё будет хорошо, Микаил.
Они медленно подошли к дому. Руслан сделал глубокий вдох. Что-то словно удерживало его и говорило: «Не торопись». Микаил уже взялся за ручку двери, когда Руслан перехватил его руку:
– Микаил, мне нужно немного времени, прежде чем я войду. Ты меня понимаешь?..
– Да, дад, конечно, тебе нужно время.
Руслану было невыразимо приятно слышать, как сын называет его отцом. Хотя Руслан был отцом уже много лет, но сегодня это случилось с ним впервые. Об этом он мечтал столько лет. Сейчас ему как никогда захотелось обнять сына, но он сдержался, потому что, будучи чеченцем, считал подобные проявления нежности чрезмерными. Руслану казалось, что его жизнь вот-вот разделится на две части. Одна была до этой минуты, и вторая начнется, когда он поговорит с Кантой.
Руслан медленно развернулся и пошёл в сторону лужайки, сел на траву, подогнув под себя ноги. На память вдруг пришли дни, когда он уходил в армию…
Когда Руслану исполнилось восемнадцать лет, ему, как и всем его сверстникам, пришла повестка в армию. Защиту Родины он считал своим долгом. И ему очень хотелось попасть в Афганистан, чтобы сражаться там против врагов.
Руслан никогда не опаздывал и явился к кабинету военкома Воронина ровно в назначенное время. Он уже хотел открыть учебник английского, чтобы скоротать время в ожидании, но увидел, как по коридору, чуть прихрамывая, идет сам подполковник – высокий, подтянутый человек лет пятидесяти.
– Вы ко мне, молодой человек?
– Так точно, товарищ подполковник! – Руслан вскочил.
– Ух ты, глянь на него, воин! Твоя фамилия… – он попытался вспомнить, – проклятая контузия. Так как твоя фамилия, воин?
– Дадиев, товарищ подполковник.
– Да, точно, Дадиев. Ну ладно, проходи, поговорить надо. – Они вошли в кабинет. – Небось, на гражданке хочешь остаться, а?
– Никак нет, товарищ подполковник!
– Да что ты заладил «товарищ подполковник, товарищ подполковник». Ещё не в армии, успеешь, – он улыбнулся. – Кто тебя этому научил? Дорофеев, что ли?
