Книга Синие лыжи с белой полосой - Алексей Гавриленко

Бабушка садится рядом с внуком. И долго-долго смотрит на него. Будить или нет? Одеяло тихо и медленно опускается на Славку.

Окно чернело во всю стену — будто шептало: спи, еще ночь на дворе. За его стеклами бесились ветер и дождь, дружки-сообщники.

Но кухонные звуки врывались в комнату и опровергали это сообщение, кухня бодро шумела: пора! Пора, Саночкин, вставать! Кран то и дело прочищал свою заспанную глотку, старый чайник свистел, как арбитр на поле, а чашки и блюдца отрывисто здоровались при встрече.

— Баба! Ты что, на моем месте, что ли, спала? — потягивается Славка, протирая глаза. Рядом стоит застеленная раскладушка.

— Ну уж извини, дружок. По-твоему, я должна была улечься на пол? — С этим вопросом бабушка вошла в комнату. — Господи, как ты на ней спишь каждую ночь, я еле встала, спина просто разламывается.

— Чего ты меня вчера не разбудила? Мне хоть бы что! Я даже могу на голом полу спать, могу даже на земле. Хочешь, сегодня лягу прямо на пол без одеяла и подушки?

— Для начала — встань. Надеюсь, пока я на работе пропадала, тебя из школы еще не выгнали?

— Нет еще… — ответил Славка без особой уверенности.

— Очень хорошо, тогда не рассусоливай. Завтрак готов.

Пока внук нехотя собирается в школу, бабушка застыла у батареи, ее окутали тяжелые мысли, нет — она не философствует, как астрономы в Академии наук про опасные метеориты, она сокрушается по другому поводу. «Господи, скорей бы уже эта слякоть закончилась, у нас совсем нет осенней обувки», — ворчит бабушка шепотом. Чтобы никто не услышал.

Глава 7. В этой главе нам явится один человек, который, если честно, лучше бы вообще не являлся

Небольшая коробка притягивает к себе всеобщие взгляды, она яркая и многоцветная. «Опа!» — восклицает человек, у которого голова блестит и отбрасывает маленькие лучики — в ней отражаются лампочки: это он волосы чем-то намазал. Прилизал, чтобы, как он полагает, нравиться публике. Желто-красно-синяя крышка ловко сорвана, и о чудо! На прилавок опускается пара утепленных детских сапог. Продавец (конечно же это не фокусник, как вы подумали), изогнувшись в поклоне, ловко крутит в разные стороны товар. А это и на самом деле чудо-сапожки, загляденье! Но на лице продавца улыбка не доброжелательная, как можно подумать, а какая-то заискивающая.

— Отличный выбор! — говорит он покупателю. — Шикарные боты! Сам бы носил! Обратите внимание на подошву. Блеск. Берете? В кассу, пли-из. Напротив, буквально два шажочка. Так, вам? — обращается уже к другому клиенту. — К вашим услугам.

Вот бы все работники прилавка были такими вежливыми и услужливыми — первое что приходит на ум при взгляде на этого продавца. Он, несомненно, виртуоз своего дела. Кажется, что он родился за прилавком. Правда, если понаблюдать за этим молодым человеком чуть подольше, начинаешь замечать, что он вовсе не любит покупателей, как могло показаться вначале, а даже — наоборот. Улыбка у него какая-то неискренняя. Но торговля идет бойко. Причина не только в его профессиональном мастерстве. За огромным окном универмага идет дождь. А здесь, в большом отделе, есть все, что нужно человеку в такую погоду: плащи, зонты, сапоги и даже — галоши. Это удивительно, но он умудряется продавать галоши, которые вышли из моды еще в тот год, когда построили метро, с тех пор галоши и не нужны — в метро же сухо. Но этот продавец, когда видит зазевавшегося покупателя, так искусно расхваливает резиновые мокроступы, что многие поддаются его чарам — покупают.

Но что еще более удивительно, он ухитряется продать свой товар даже тем, кто и не собирался ничего покупать в его отделе.

— Простите, я могу вам помочь? — обращается он к случайному человеку. — Вижу, вы в задумчивости…

Человек, не спеша проходивший мимо, несколько теряется:

— Да нет, спасибо. Просто смотрю…

— Ищете что-то особенное? Понимаю. Настоящий покупатель никогда не купит первое, что предложат. У вас, скажу откровенно, отменный вкус. Приятно.

— С чего вы решили, что у меня отменный вкус?

— Да все очень просто. Опыт! Интуитивно чувствую. Какой у вас прекрасный черный зонт! Хотите, наверное, поменять на точно такой же? Правильно! Мужчина не с черным зонтом похож на неизвестно кого. Приятно! Приятно иметь дело с человеком, у которого утонченный вкус.

— Да, собственно, у меня зонт почти новый…

— О! Вижу невооруженным глазом. Больше ничего не говорите. Понимаю. — Он доверительно подмигивает человеку с зонтом и сразу же незаметным движением достает несколько одинаковых зонтов черного цвета. Раскрывает один из них, смотрит на реакцию и неожиданно говорит: — Вам! Именно вам это не предлагаю. Кому угодно, но не вам!

— Почему же не мне? — спрашивает человек, уже мало что понимающий в происходящем.

— Еще спрашиваете?! Ох хитрец! Да это же обычный черный зонтик, да еще местного производства. А цена такая же, как у… внимание, — в голосе продавца столько торжественности, что будущий покупатель невольно замирает, — внимание…

И в этот момент продавец торжественно раскрывает… точно такой же черный зонт, который ничем не отличается от только что «забракованного».

— Ну как? — спрашивает он негромко.

— Сколько стоит вот этот, например?

— Этот? Да уж не говорите, не цена, а просто смех какой-то, сейчас выпишу чек. Знаете, сам не перестаю удивляться — иногда шикарная, добротная вещь, а стоит сущие пустяки, как какая-нибудь безделушка… Касса напротив, два шажка буквально.

И ничего не понимающий человек удаляется с двумя зонтами, один из которых он только что зачем-то приобрел.

Мастер, ничего не скажешь.

Я не буду утверждать, что данный мастер магазинного дела имеет отношение к спорту, скорее даже напротив, но в эту минуту, резво сорвавшись с места, он мчится вдоль прилавка, на котором выставлена чудесная осенняя обувь. Чего тут только нет. И сапоги, и ботинки, и даже теплые кроссовки. Он устремляется к огромной вешалке с темными плащами — они выстроились в длинном строю в самом дальнем углу его отдела. Здесь же находится служебный телефон — прямая связь с директором магазина. Продавец срывает трубку.

— Слушаю вас внимательно, Игорь Николаевич, — говорит он несколько заискивающе.

Директор универмага в своем кабинете. Он разговаривает с прилизанным продавцом по селектору, нажав кнопку, под которой маленькая табличка — «демисезонные товары».

— Должен вас поздравить, Любим Сысоевич. У вас самые лучшие показатели в квартале. Очень! Очень доволен. Объявляю благодарность.

— Рад стараться, Игорь Николаевич. Работаю не покладая рук. Хочу еще увеличить продажи. Резервы есть. Разрешите зайти к вам — поделиться своими соображениями, как нам улучшить сбыт.

— Хорошо, хорошо, Любим Сысоевич, обязательно выслушаю вас. Только одно замечание: не сбыт, как вы изволили выразиться, а обслуживание клиентов. Не хотел говорить, но нам начали поступать сигналы — кое-кто недоволен, что иногда наш товар просто навязывают покупателям. У нас все-таки не восточный базар. Надо бы поделикатнее, что ли. Потоньше.