Книга Наследство - Алена Оленина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Утром и миссис Симмонс пожаловалась, что плохо спала:
– Ветер в трубе воет, что ли. И мыши скребутся со всех сторон, надо ещё пару кошек завести. Лиз, дорогая, попробуй поспать днём в саду. Тебе надо отдохнуть, ты выглядишь такой усталой!
– Да, матушка, – машинально отозвалась Лиз, думая о своём.
Она весь день чувствовала себя усталой и разбитой, вздрагивала от каждого резкого звука. Даже почти идеальная клумба и присланные от жены викария цветы для посадки уже не радовали. Ей казалось, что и днём в саду кто-то летает, особенно, когда она отворачивалась. Следуя совету матери, она действительно попробовала спать в саду, но не успела закрыть глаза, как где-то над головой пронзительно закричала какая-то птица. Лиз вздрогнула, подскочила, дико озираясь. Сердце казалось, готово было выпрыгнуть из груди. Какой уж тут сон!
А ночью всё повторилось, пожалуй, даже хуже, чем в предыдущие разы. Казалось, неведомая тварь воет и стонет под самым окном и скребёт раму когтями. Лиз всю ночь не выпускала из рук молитвенник, но это слабо помогало. Лишь с рассветом летающий кошмар угомонился. Возможно, улетел спать, возможно, сгинул в преисподнюю. До следующей ночи.
А утром случилось новое несчастье: миссис Симмонс, соскучившись от безделья, встала и хотела открыть окно в своей спальне. Но споткнулась, упала и повредила только что зажившую ногу.
Послали за доктором. Его ещё и ждать пришлось, так как он находился у постели тяжелобольного. Лиз сидела у кровати матери и считала минуты до приезда врача. Миссис Симмонс, чтобы отвлечься от ноющей ноги, ворчала и ругала собственную болезнь, неведомую птицу, мешающую всем спать и самый дом.
– Видимо, враг рода человеческого меня попутал, когда я согласилась принять это наследство! – в сердцах изрекла она.
Лиз промолчала, хотя полностью была согласна с матерью.
Когда, наконец, прибыл доктор Хейлсворт обе, и дочь, и мать пребывали в весьма мрачном настроении.
– Извините за опоздание, у меня сегодня был очень тяжёлый пациент, – сказал он, входя в комнату.
Доктор и сам выглядел усталым и измученным.
– Да мы всё понимаем, – трагическим шепотом сказала миссис Симмонс и поморщилась, неловко повернув больную ногу.
Доктор строго посмотрел на расстроенное лицо пациентки, секунду подумал и решил обойтись без выговора, ограничившись лишь мягким упрёком:
– Эх, мадам, напрасно вы добавляете мне работы, а себе мучений, – пробормотал он, осматривая покрасневшую и опухшую ногу.
Миссис Симмонс виновато вздохнула:
– Я только маленький шажочек сделала. Так устаешь всё время лежать! Только шажок. И споткнулась о кошку.
– Я вам ещё успокоительную микстуру выпишу, вам ведь больная нога наверняка спать мешает?
– Да, да, мистер Хейлсворт, выпишите, – обрадовалась миссис Симмонс. – Я в последнее время очень плохо сплю.
Доктор неловко повернулся и локтём зацепил лежавшую у постели больной увесистую книгу. Книга с грохотом упала на пол. От этого звука Лиз непроизвольно дёрнулась. Доктор внимательно посмотрел на её бледное осунувшееся лицо, но ничего не сказал.
Когда осмотр был закончен, он встал и обратился к Лиз:
– Мисс Симмонс, будьте добры, у моей сестры возникли вопросы по поводу вашей замечательной клумбы. Покажите мне её, пожалуйста. Сам я в цветах не разбираюсь и не могу ей в деталях все рассказать.
– Мистер Хейлсворт, – вмешалась миссис Симмонс. – Так пусть ваша сестра приходит к нам в гости. Мы ей всё с удовольствием расскажем и покажем.
– Спасибо, миссис Симмонс, – вежливо ответил доктор. – А можно взглянуть на сей шедевр уже сейчас?
Миссис Симмонс, невзирая на боль в ноге, с удовлетворением улыбнулась:
– Да, Лиз, иди, похвастайся. Видишь, о твоих ботанических способностях уже говорят в деревне.
Когда они оба вышли в сад, доктор Хейлсворт пристально посмотрел на Лиз и спросил:
– А теперь, мисс Симмонс, будьте добры, расскажите мне, что с вами случилось за последние два дня.
Лиз отвернулась в сторону и смущённо проговорила:
– Ничего, всё в порядке.
Но карие глаза доктора смотрели на неё требовательно:
– Мисс Симмонс, мы не на светском приёме. Я врач. Я вижу, что вы выглядите встревоженной и нервной. Вы почти больны. Что случилось? Чем я могу помочь?
Лиз оглянулась на стоявший под деревом столик, за которым она иногда читала днём.
– Пойдёмте, сядем туда.
Они устроились под деревом. Лиз нервно теребила рукав своего платья, и, наконец, решилась:
– Я плохо сплю, мистер Хейлсворт. Почти совсем не сплю. И эти кошмары…
– Так, – сказал доктор. – Бессонница, кошмары. Давно это у вас?
– Нет, всего два дня. Раньше у меня никогда никакой бессонницы не было. И кошмары меня не мучили, несмотря на то, что я с детства увлекаюсь готическими романами.
Она сказала это и покраснела, словно выдала какую-то тайну. Доктор терпеливо ждал. Видя, что она замолчала, он спросил:
– Ведь есть и что-то ещё, мисс Симмонс?
Лиз покраснела ещё больше и затеребила рукав:
– Вы подумаете, что мне всё мерещится. Или, что я схожу с ума.
– Ничего подобного, – ответил доктор. Голос его звучал успокаивающе. – Я привык выслушивать своих пациентов. А вы, насколько я могу судить, здравомыслящая девушка. Рассказывайте.
И Лиз рассказала ему всё. Не забыв упомянуть и страшное лицо, и зловещие крики.
– Вот и моя мама слышала эти крики. Они ей тоже спать мешают. Что-то не так с этим домом! – с горечью добавила Лиз. Доктор молчал и ждал продолжения. Лиз помедлила и, тяжело вздохнув, добавила:
– Мама ведь не о кошку споткнулась.
Когда ж наступит день?
Ночь, Изабель, и тень
Страшны, полны чудес,
И тучевидный лес,
Чьи формы брезжут странно
В слепых слезах тумана.
Бессмертных лун чреда, -
Всегда, – всегда, – всегда, -
Меняя мутно вид,
Ущерб на диск, – бежит,
Бежит, – улыбкой бледной
Свет звезд гася победно.
Доктор резко подался вперёд, так что садовый стул, на котором он сидел, протестующе скрипнул:
– Не о кошку, а о кого?
Лиз тяжело вздохнула:
– Думайте обо мне что хотите, доктор, но в этом доме действительно творится что-то странное. Наша кошка обычная, серая с полосками. Она всегда в кухне, в комнаты её пока не пускают, хотя мама и считает, что в стенах полно мышей. Но то, обо что споткнулась мама, было ЧЁРНОЕ! И, как она сказала, мохнатое. Совсем не похоже на нашу кошку.
