Книга Флирт и ревность - Джейн Донелли

— Формально — да, — сказала она, и он ступил в ее комнату, с грубых, корявых досок на другие — лакированные под светлый дуб. На ковре стоял ярко-алый ларь, который она использовала в качестве столика. Кроватью ей служил диван с черно-белыми подушками и красными круглыми валиками по бокам. Еще у нее была пара плетеных кресел с такими же подушками, как и те, что лежали на диване. Барни пододвинул одно из кресел, а Сайан села на диван. Она разлила чай, разложила бутерброды и спросила:

— Как идет работа?

— Пока не очень. Я только начал, когда случилась эта авария. Теперь мне надо снова поймать настроение. — Барни не торопясь огляделся, поднялся и пошел в угол, где она иногда лепила, просто для развлечения. Это была совсем не ее стезя, она могла только копировать чужие работы, но ей нравилось это — ощущение глины в руках было целебным и отрадным, успокаивающим. Она понимала, что у нее нет в этом деле никакого таланта. В художественной школе они не проходили лепку. Только когда Сайан обзавелась собственным домом, она купила немного глины и попыталась кое-что слепить. Потом она сминала свои работы и делала другие — это было все равно что чертить что-нибудь или разгадывать кроссворды.

— Не смотри туда, — сказала Сайан.

— Почему? А что это такое?

— Кошка. — На самом деле это могло быть что угодно. Оно было квадратным, сидящим, и у него было два острых ушка.

— Вы продаете их в салоне? — спросил Барни, и Сайан тут же зашлась смехом:

— Ты шутишь! Лэнгли не дотронулся бы до такого произведения даже длинной-предлинной палкой. Я их делаю просто так, для развлечения.

— И кого ты этим развлекаешь?

— Себя! Я же их делаю. Потом смеюсь над ними как сумасшедшая и снова сминаю в комок.

— Похоже на садизм.

— Не больше, чем делать снеговика или замок из песка. А ты разве никогда не писал что-нибудь, а потом не рвал это и не засовывал в корзинку для мусора?

— Очень даже часто.

— Ну вот, это то же самое.

— Понятно, — сказал он. — Только, пожалуйста, не расплющивай его, пока я здесь, ладно? Он немножко похож на одного моего друга.

— У тебя, наверное, очень смешные друзья.

— Это точно. — Он вернулся и допил свой чай. — Тебе нравится Лэнгли, да?

— Конечно. — Сайан слегка порозовела. Она попыталась скрыть это, тряхнув головой, так что волосы упали ей на лицо и почти закрыли его.

— А насколько?

— Это уже мое дело.

— Ты собираешься за него замуж?

Это был очень прямой разговор, но обижаться было невозможно, потому что Барни тоже испытывал к Лэнгли сильные чувства. Конечно, это было не его дело, но нельзя было винить его за то, что он проявлял интерес.

— Мы знакомы всего три месяца, — сказала Сайан. — Еще рано о чем-то говорить.

— Девяносто дней.

— И что? — спросила она. — Это может показаться большим сроком при твоем ритме жизни, но для меня этого мало.

Он улыбнулся:

— Желаю тебе удачи. Мне кажется, ты как раз та девушка, которая ему нужна.

Может, он и насмехался над ней — хотя, если так, его издевка была хорошо замаскирована. Сайан сказала, намеренно откровенно во всем признаваясь:

— Надеюсь, Лэнгли тоже так думает.

— А ты не знаешь, как он к тебе относится?

— Нет.

— Есть очень мало вещей, которых невозможно добиться, если только ты серьезно нацелишься.

Все просто — загадай желание и осуществи его. Ему все доставалось поразительно легко, поэтому, хотя пишет он о вещах реальных и суровых, сам он еще мечтатель, подумала Сайан.

— Ты можешь манипулировать персонажами в своих сценариях, — сказала она, — но не всегда можно поступать так, как тебе хочется, с людьми из плоти и крови.

— Ты знаешь, можно. — Он поставил свою чашку и подался вперед, как человек, готовый доказать свою правоту. — Возьмем вашу ситуацию. — Он говорил так, будто она предложила ему тему для очередной серии телесериала. — Ты и Лэнгли. Он тебе небезразличен, и, скажу тебе как сторонний наблюдатель, у вас с ним много общего. Я готов был бы благословить вас в любой момент.

— Спасибо, — пробормотала она, и на этот раз в ее голосе чувствовалась насмешка.

Он не обратил на это внимания и продолжал:

— Лэнгли нужно немножко встряхнуть, ради его же блага. Пока он будет раздумывать, тебе сделает предложение еще кто-нибудь или ты надумаешь переехать отсюда.

— Оба варианта маловероятны, — сказала Сайан.

— Но Лэнгли должен понимать, что обе эти возможности существуют. И я думаю, что лучший ответ на это — немного соперничества.

Она подождала. Затем отпила чаю и спросила:

— И кто будет с кем соперничать и за что?

— Я буду соперничать с Лэнгли. За тебя.

Она хрюкнула от смеха в чашку. Но Барни не стал смеяться:

— Я говорю серьезно. Если Лэнгли сам не видит, до чего ты привлекательная девушка, то кто-то должен внятно и доходчиво ему это разъяснить.

— Что ж, если ты можешь сделать это деликатно, пожалуй, я не против. Ты ему можешь, например, намекнуть, что я неплохая хозяйка.

— И готовишь превосходный бисквит «Виктория»!

— Думаю, об этом он уже знает. — Она сморщилась. — Не слишком изысканно, да?

— Зато питательно.

Она снова засмеялась, хотя где-то внутри нее смех замер. Не слишком изящно, зато питательно — вот что можно сказать про Сайан Роуэн.

— Пожалуйста, бери еще бутерброды, — сказала она.

Барни взял бутерброд и, мешая сахар в чашке, сказал:

— А можно мне побыть в комнате Нелли еще час или около того?

— Это не моя комната. Скорее уж это я буду тебя беспокоить, а не ты меня. Иногда я включаю радио. А еще всем известно, что я передвигаю мебель туда-сюда.

Он усмехнулся:

— Это меня не будет беспокоить. Видела бы ты места, где мне приходится обычно работать.

— Что, там бывает шумно?

— Самого себя порой не слышу.

Наверное, там много отвлекающих моментов — Сайан не сомневалась в этом. Как, например, та девушка по имени Натали. Она спросила:

— А ты не собираешься звонить Натали?

— Как только приду домой. — Он имел в виду — когда вернется в салон. Джордж разрешил ему пользоваться своим телефоном, но наверняка Натали потерпит, пока он закончит работу. — Ты не возражаешь, если я заберу чай с собой и допью в той комнате?

— Конечно нет. Мне все равно надо шить занавеску.

— Очень символично, — сказал Барни. — Если все пойдет по плану, скоро Лэнгли начнет настаивать на том, чтобы между нашими комнатами установили дверь, запирающуюся с двух сторон.